Символический капитал русской культуры

На заре информационной эры один из идеологов информационной революции Маршалл Маклюэн пророчески писал о том, что «отсталые» страны могут научиться у технически передовых, как нанести им сокрушительное поражение, поскольку в традиционных обществах осталась привычка к пониманию устной пропаганды и убеждения, тогда как в высокоразвитых индустриальных культурах эта привычка давно уже выветрилась. «Русским достаточно адаптировать свои традиции восточной иконы и построения образа к новым электрическим средствам коммуникации, чтобы быть агрессивно эффективными в современном мире информации» — писал этот «пророк электронной эпохи»^[1]. К сожалению, мы все еще не воспользовались его плодотворной идеей.

Существует трагический разрыв между реальным символическим богатством российской политической культуры и ее виртуальным образом в мировых каналах коммуникаций. Российская политическая культура создавалась поколениями ярких политических мыслителей, писателей и философов, оказавших заметное влияние не только на отечественную политическую традицию, но и на мировую политическую мысль. Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский, И. А. Ильин, Г. В. Флоровский, И. Л. Солоневич, Н. Я. Данилевский, Л. Н. Гумилев, А. И. Солженицын и многие другие создавали политический мир России, размышляя о русской идее и русском характере, об особом русском пути и «всечеловеческой миссии России». Именно в русской политической традиции наиболее полно и глубоко разработаны проблемы символического капитала культуры: вопрос о духовном излучении культуры, о силе суждения, о «живой основе государства» (И. А. Ильин), о духе народа (И. Л. Солоневич), о духовных символах цивилизационного единства (Н. Я. Данилевский).

Каким же предстает сегодня политический мир России в мировых каналах коммуникаций? Западные средства массовой информации позиционируют образ России как авторитарной страны, где нет и не может быть демократической политической культуры, где отсутствует свобода слова, нарушаются права человека, нет гражданского общества.

Мнение эксперта

З. Бжезинский в интервью немецкой газете «Handelsblatt» подчеркивает сходство России с итальянским фашизмом 1930;х гг.: «авторитарное государство, националистическая риторика, исторические мифы о великом прошлом». Ему вторит директор российских исследований в Институте американского предпринимательства Л. Арон: «Сегодня власть в России основывается не только на военной силе, но и на нефти Никогда прежде в российской истории такая немногочисленная группа людей не осуществляла такой жесткий контроль за национальным богатством страны»^[2].

Чем сильнее становится Россия, укрепляя свой экономический и политический потенциал, тем интенсивнее информационное давление извне. Один из парадоксов нашего времени заключается в том, что образ современной российской политической культуры проигрывает даже сравнение с образом советской политической культуры, хотя за два десятилетия наша страна значительно продвинулась вперед по пути формирования рыночной экономики, институтов гражданского общества и политической демократии, что в западных странах заняло нескольких столетий.

В свое время Советский Союз был способен создать достойный образ страны и национальной культуры; о достижениях советской космонавтики, советской индустрии, советского спорта и советского балета знали во всех уголках земного шара. Многие достижения советской эпохи стали культовыми во всем мире: антарктические станции, подводный флот, полет первого человека в космос, первый в мире планетоход, успешно работавший на поверхности Луны, безотказный автомат Калашникова — список можно продолжить. От советской эпохи нам досталась масса символов и привычек, к нам перешли по наследству все те бонусы, на которых сегодня процветает русский глянец в самом широком смысле слова. Советская эстетика сегодня возвращается в моду, ведь от Советского Союза нам перешли не только милитаристские символы: СССР был сильной эстетической и символической системой. Аудиотехника, игры, интерфейсы, архитектура и дизайн — не «советское барахло», от которого предлагалось отказываться, а ультрамодные тенденции в среде гурманов высоких технологий от Токио до Нью-Йорка. Иностранные дизайнеры изучают и даже специально приезжают к нам посмотреть на здания эпохи конструктивизма^[3].

В СССР была создана достаточно разветвленная система внешнеполитической информации и пропаганды, которая почти полностью была демонтирована в 1990;е гг. (сегодня российские эксперты признают это серьезной ошибкой). Одновременно значительно расширилась сеть зарубежных информационных агентств внутри России: сегодня зарубежные ресурсы на территории нашей страны на 15−20% превышают национальные. В результате образ современного российского государства стал значительно проигрывать даже по сравнению с образом СССР.

Пример

Социологические исследования свидетельствуют, что СССР положительно воспринимали не менее одной трети зарубежного населения, а в 2001 г. отрицательно относились к России 80% населения в развитых странах и 60% населения в развивающемся мире^[4].

В последние годы предпринимаются определенные шаги, чтобы исправить существующее положение; больше внимания уделяется информационным технологиям и государственной информационной политике. Сегодня этими вопросами занимаются три уровня информационных служб:

• 1) Управление Президента РФ по внешней политике и Управление пресс-службы и информации Президента РФ;
• 2) департамент информации и печати МИД России, прессцентр МИД;
• 3) государственные информационные агентства — Информационное телеграфное агентство России (ИТАР-ТАСС), Российское информационное агентство «Новости» (РИАН), Информационное агентство «Интерфакс», государственная радиовещательная компания «Голос России» и др.

В 2005 г. начал вещание англоязычный телеканал «Russia Today», ориентированный на Северную Америку, Азию, Африку и Австралию. С 2006 г. «Российская газета» приступила к реализации масштабного проекта подготовки специальных российских вкладок «Trendline's Russia» («Российские тренды») для ведущих газет мира — американской «Washington Post», британской «Daily Telegraph» и китайской «Жэньминь жибао», в которые включены статьи об экономической, социальной, культурной и спортивной жизни России.

В 2006—2010 гг. в США и Европе проведены беспрецедентные по размаху художественные выставки российского искусства, организованы международные форумы, состоялась международная акция «Russia!» в Нью-Йорке. Появились новые культурные проекты, экспертные форумы: «Валдайский клуб», «Диалог цивилизаций», «Петербургский диалог». Обо всех этих мероприятиях и акциях негативно, язвительно или весьма сдержанно, как о государственной пропаганде, сообщают мировые каналы коммуникаций, что свидетельствует о низкой эффективности прямолинейных официозных и полу-официозных мероприятий. В результате среди некоторых российских политологов начало формироваться мнение, что проблема заключается не в том, как сформировать привлекательный имидж современного российского государства, а в том, как сделать саму Россию привлекательной^[5].

При всей важности этой идеи нельзя не обратить внимания на один из парадоксов развития информационного общества, который состоит в непрерывно увеличивающемся разрыве между объектами и событиями реального мира, с одной стороны, и их образами, символами, имиджами в мире виртуальном — с другой. Человечество все глубже погружается в мир виртуального Зазеркалья, где реальные события уже не играют особой роли, а определяющее значение принадлежит символической коммуникации: имидж и реальный объект все дальше отстоят друг от друга. Борьба за общественное мнение — вот центральный нерв политики. В информационной сфере сегодня используются самые современные технологии, поэтому не только сама Россия должна быть привлекательной, но и символический капитал культуры, транслируемый в мировые каналы коммуникаций, должен создавать достойный имидж современного российского государства.

Здесь важны не только наличие имиджевой стратегии, достаточное финансирование и системные усилия, но прежде всего содержание тех имиджевых проектов, которые предлагают российские информационные каналы. Сегодня остро ощущается недостаток ярких идей, по-настоящему созвучных глубоким традициям национальной культуры и потому поддержанных не только отдельными группами творческой или политической элиты, но большинством российского общества. Символический капитал культуры нельзя искусственно сконструировать: сила его символического воздействия заключена в том общественном резонансе внутри страны, который транслируется вовне энергетикой национального культурного единства. Именно в этом магическая миссия слова культуры, многократно подхваченного эхом миллионов и беспрецедентно усиленного массовыми коммуникациями.

Особую роль в развитии коллективной идентичности играет национальная идея — система ценностных установок общества, в которых выражается самосознание народа и задаются цели личного и национального развития в исторической перспективе. С этой точки зрения победить в информационной войне может та страна, которая выстроит в информационном пространстве и предложит своим гражданам яркий символический проект национальной идеи — систему национальных приоритетов, идей и традиций, которые для большинства окажутся более значимыми, чем любые информационные воздействия и соблазны извне. При этом в глобальном контексте информационного пространства чрезвычайно важно, чтобы провозглашенные национальные цели и приоритеты были признаны остальным сообществом как гуманные. Внешнеполитический имидж страны должен вдохновлять ее граждан и вызывать положительный резонанс в мировом общественном мнении.

• [1] Маклюэн М. Понимание медиа: внешние расширения человека. М., 2003. С. 394.
• [2] Источник: The New York Times, 25.10.2007. URL: inosmi.ru/ translation/237 741.html (дата обращения: 22.12.2012).
• [3] См.: Ляпоров В. Н. Технологическое наследие Советского Союза // Russian Digital. 2007. № 2 (февр.).
• [4] См.: Кашлев Ю. Б., Панарин И. Н., Галумов Э. А. Информация, массовая коммуникация и международные отношения. М., 2005. С. 20, 25.
• [5] См.: Кононенко В. А. Создать образ России? // Россия в глобальной политике. 2006. № 2. С. 121.