Резюме. 
Уголовный процесс современной России

Мне представляются способными привести к разрешению насущных проблемных ситуаций современного отечественного уголовного процесса и вследствие этого совершенно необходимыми нижеследующие направления его совершенствования и в ряде случаев даже преобразования.

1. Соблюдать принцип экономии ответственности. В частности, устанавливать в законе такие форму и меру ответственности виновных, которые соответствовали бы общественному и профессиональному правосознанию, менталитету отечественного общества. Всюду, где возможно, заменять уголовную ответственность другими ее видами, а такое наказание, как лишение свободы, — штрафами, требованием возмещения вреда и иными альтернативными наказаниями, прежде всего подталкивающими злочинца к пониманию, ощущению, прочувствованию им причиненного вреда, на сопереживание потерпевшему, а не на противостояние стороне обвинения^[1].

Само объявление того или иного деяния преступным и подлежащим уголовному наказанию должно соответствовать народному менталитету, образу жизни этого народа, его нравственности и правосознанию, не только суесловию избранных, как правило, редко доступных преступным посягательствам. В этом плане может быть воспринят как злочинство состав преступления, предусмотренный ст. 245 УК РФ (жестокое обращение с животными), особенно ч. 2, предусматривающая в качестве наказания лишение свободы.

2. Представляется совершенно необходимым возвращение конфискации имущества в число полноправных (пусть дополнительных) мер уголовного наказания.

Конфискация имущества преступника необходима нс только в качестве компенсационной меры, но и в качестве меры воспрепятствования и (или) продолжения преступной деятельности как коррупционной, так и иной направленности, особенно если речь идет об организованной и профессиональной преступности. Недопустимо оставлять материальные возможности представителям организованных преступных групп, организаций, сообществ для возобновления или продолжения их преступной деятельности. России необходимо последовательно выполнять не только свои обязательства перед законопослушными гражданами (см. ч. 3 ст. 35 Конституции РФ), но и перед международным сообществом (см. Международную конвенцию о борьбе с финансированием терроризма)^[2].

• 3. Очистить современный отечественный уголовный процесс от процедур, обрядов и деклараций, не служащих достижению справедливости и эффективности уголовного судопроизводства. Убрать как можно дальше из процедурных формулировок и иных правовых конструкций формулы демагогичности, декларативности, красивости и мелодекламации; упоминание всуе терминов «демократия», «гуманизм», «либерализация» .
• 4. Сократить до минимума число лиц, обладающих властными полномочиями в сфере уголовного судопроизводства. Чрезмерное количество лиц, обладающих властными или другими полномочиями в отношении граждан, — питательная почва для коррупции. Такое сокращение целесообразно произвести одновременно с радикальной чисткой, осуществленной во всех правоохранительных органах, включая суды. Вовсе необязательно наказывать неумеющих, просто надо искать способы направления их в те сферы деятельности, где они могут оказаться полезными.

В этом отношении крайне опасными представляются заявления судейских руководителей о нехватке судей. По моему мнению, судей вполне достаточно. А вот процедуры и формы, которые для них устанавливаются, зачастую громоздки и неэффективны и, как будто специально, все дальше реформируются именно в этом направлении (см. § 2).

Находясь в составе делегации Союза юристов в НьюЙорке и Вашингтоне, не мог не побывать на заседаниях их судов по уголовным делам. В законодательстве США широко используется не только административная преюдиция, но и разграничение уголовной и административной подсудности, для иностранца не очень заметное. В одной из публикаций, подготовленной по впечатлениям того визита, я писал о том, что слушание одного из дел, закончившегося пятью днями ареста, продолжалось (я засек время по своим часам) 45 секунд^[3].

И нс могу нс сказать, что подготовка законопроектов заинтересованными ведомствами, в частности судебным руководством для судов, уже не раз демонстрировала отечественному законотворчеству эффект столь популярных граблей.

• 5. Сократить до минимума число начальников среди лиц, обладающих властными полномочиями в сфере уголовного судопроизводства. Это особенно относится к системам МВД России, ФСБ России, где подчиненность работников начальникам вступает в прямое противоречие с принципом процессуальной независимости должностных лиц — участни ков уголовного процесса. Лицо, ответственное за судьбу подследственного или подсудимого, — не начальник следственного отдела или председатель суда, а следователь или судья, в производстве которых находится дело.
• 6. Оставшемуся личному составу, в частности органов внутренних дел, должны быть обеспечены достойное денежное содержание и нормальные материально-бытовые условия. Следователи и оперативные уполномоченные органов внутренних дел не должны находиться в худшем материальном положении, чем следователи прокуратуры, другие прокурорские работники и судьи.

Достойное денежное содержание и нормальные материально-бытовые условия необходимо обеспечить и преподавателям юридических дисциплин. Сегодня большинство преподавателей уголовного процесса, процессуального и материального уголовного права, других учебных дисциплин криминального цикла практически не готовятся к проведению занятий, так как большую часть времени тратят на поиски дополнительных заработков.

Современный отечественный уголовный процесс в значительной мере ориентирован на магазинные витрины и заслоняющие сущность зеркальные окна так называемой западной демократии. Между тем наше Отечество — евроазиатская страна. И из этого следует делать бесспорно необходимые, на мой взгляд, выводы: прекратить попытки превратить органичный для России смешанный уголовный процесс в насаждаемый состязательный. Из ?. М. Карамзина помню, что присяжные на Руси были соплеменниками заподозренного, вместе с ним присягавшими перед судьей, что он (заподозренный) невиновен.

7. Прекратить бездумное введение суда присяжных. У меня, как и у многих моих коллег, есть обоснованные сомнения, что этот судебный институт действительно необходим современной России. Однако, по крайней мере, следует сначала подвести реальные итоги, проанализировать и осмыслить реальные результаты провозглашенного эксперимента по введению суда присяжных. Отмечу, что в США начиная с XX в. можно «проследить постепенное заметное уменьшение роли жюри в судебном процессе»^[4].

На мой взгляд, просто необходимо провести непредвзятое исследование отношения к суду присяжных профессионалов — сотрудников правоохранительных органов, общественного мнения и общественного настроения о нем. Очень целесообразно при исследовании выделить из общего числа отношение к суду присяжных среды функционирования с преобладающим исламским, буддистским или старообрядческим населением; территорий с малой плотностью проживающих на ней личностей; северных народов.

9. Следует внести изменения в п. «о» ст. 71 и в ст. 72 Конституции Российской Федерации, необходимые ввиду того, что Россия — страна огромная и различная, что она не унитарное, а федеративное государство. Почему вдруг решили, отступая от выстраданного Советского, и не только Советского — передового мирового опыта, что к истине и справедливости в многообразном мире нас приведет единообразие процессуальных форм и процедур^[5]?

Так, очевидно, что процессуальные сроки не могут быть одинаковыми для Москвы и для таких субъектов Федерации, как Саха (Якутия). Однако дело, видимо, не только в процессуальных сроках.

Судоустройство и судопроизводство, например, в Чеченской и Ингушской республиках, видимо, не может не учитывать элементов и, главное, традиций исламского менталитета. Вероятно, также необходимо исследовать вопрос о целесообразности учитывать буддистское мировоззрение при формировании судоустройства и судопроизводства в Республике Калмыкия, и не только в ней.

Я бы вообще предложил коллегам из названных республик, чеченским товарищам в частности, создать у себя национальные исследовательско-образовательные центры по проблемам национальных уголовного судоустройства и уголовного судопроизводства. Аспирантуры, докторантуры, диссертационные советы при таких центрах могли бы организовывать и направлять исследования, ориентированные на потребности соответствующих регионов, с учетом их исторических, мировоззренческих и религиозных условий, оказывающихся вне понимания многих жителей России.

Как гражданин Союза Советских Социалистических Республик я готов рука об руку с другими гражданами, не забывшими об этом своем Великом Звании, работать в таком центре. Мой отец отдал жизнь, защищая мать городов русских — Киев, когда я в силу, скорее в бессилие, своего возраста не мог встать рядом с ним. Дожив до 80 лет, я так и не смог отыскать его могилы в районе Борисполя, хотя в аэропорту с этим названием приземлялся. Ходил по тропке, полагая, что иду к памятнику павшим, чтобы с горечью вдруг обнаружить, что дорога ведет не к храму, а в сторону.

Но ведь в сердце моем старший политрук Тимофей Михайлович Томин смотрит, достоин ли его сын погибших во имя своих убеждений предков.

• [1] В послании Президента страны Федеральному Собранию от 12 ноября 2009 г. содержатся следующие положения: «В уголовном законе следует шире использовать, административную преюдицию, то есть привлекать к уголовной ответственности только в случае неоднократного совершения административного правонарушения. Надо шире применять штрафы в качестве наказания за малозначительные преступления и преступления средней тяжести, не связанные с насилием, если взыскать штраф невозможно, то применять принудительные работы, которые необходимо ввести как самостоятельный вид наказания» (РГ. 2009. № 214). Наверное, более подходящее место для извлечений из послания Президента не в сноске, а в основном тексте. Однако дело в том, что автор имел возможность ознакомиться с текстом послания Президента после того, как его собственный текст уже был завершен. И он решил, что не место красит слова, а их содержание.
• [2] Автор принадлежит к числу тех процессуалистов, которых смущает формулировка, содержащаяся в ч. 3 ст. 1 УПК РФ: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являю тся составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство» .
• [3] См.: Томин В. Т. Фабрика уголовного судопроизводства. Один день в Доме уголовных судов в Нью-Йорке и немного про 8-ю авеню // Нижегородская правда. 2002. 28 апреля. С. 3.
• [4] Фридман Л. Указ. соч. С. 142.
• [5] Мне представляется, что особенно рьяно отстаивают как единственно возможные системы правосудия единственные формы и процедуры правосудия, как правило, те ораторы, которые других и не знают. Иногда, правда, бывают и другие причины.