Феномен изображения в прессе

Феномен изображения в прессе

Специфика научного познания любых содержательных элементов прессы заключается, в первую очередь, в понимании их своеобразия. С нашей точки зрения, оно позволяет отнестись к любому изображению в печатных СМИ как к отдельной публикации с особыми информационными возможностями.

В области классической семиотики в XIX—XX вв. было оформлено особое направление исследовательской мысли, выделившее иконический знак (или изображение) как особый носитель визуальной информации, требующий комплексного и детального изучения. При этом под самим знаком понимался «…материальный, чувственно воспринимаемый предмет (явление, действие), выступающий в процессах познания и общения в качестве представителя (заместителя) другого предмета (предметов) и используемый для получения, хранения, преобразования и передачи информации о нем» [1].

Ч.С. Пирс еще в XIX веке выделил три категории знаковых систем: знаки-иконы, знаки-индексы, знаки-символы [2].

Знаки-иконы, или иконические (изобразительные) знаки всегда воспроизводят посредством своей имманентной, материальной структуры тот или иной предмет. К примеру, в культурной практике человеческого общества к иконической знаковой системе принято относить различные по форме своего выражения изображения: фотографии, рисунки, живописные полотна, карикатуры, инфографику и пр.

Знаки-индексы характеризуются смежностью знака и объекта. Наиболее яркими примерами знаков-индексов являются пулевое отверстие в стекле, дым от огня или стрелка-указатель.

Наконец, третья категория знаки-символы — это такие знаки, которые существуют конвенционально, по предварительной договоренности двух сторон в процессе коммуникации, поэтому их связь с обозначаемым объектом предельно условна. Например, знаками-символами являются буквы алфавита какого-либо национального языка, цифры и т. д.

Р. Барт в продолжение оформления теории знаковых систем в XX веке заметил, что все материальные носители какой-либо информации (сообщения, ритуалы, фотографии, рисунки, собственно естественный язык, другие предметы) можно свести к означиванию. В этом смысле к любому иконическому знаку при его изучении, восприятии можно подходить так же, как и к вербальному письменному тексту. Они оба выражают определенное содержание [3].

П.П. Пазолини в теоретической статье о поэтике кино в середине 1960;х годов прошлого столетия заметил, что любая знаковая система собрана в особом словаре. Функция личности, созидающей знак, в этой ситуации заключается в том, чтобы выбрать из словаря адекватные своим конкретным творческим возможностям знаковые единицы. Если, к примеру, для писателя этот процесс сводится к повторному производству значения знака (употреблению одной лингвистической единицы), то для личности, имеющей дело с изображениями, нет единого словаря. Каждый художник или режиссер, с одной стороны, располагает неограниченными возможностями: берет произвольные знаки-образы из своего сознания и придает им индивидуальные, экспрессивные черты. С другой стороны, необходимо констатировать, что все изобразительные знаки, не организованные в словарь, в процессе коммуникации должны быть и общественным достоянием, чтобы они не представляли собой для воспринимающей их аудитории непонятный беспорядочный хаос, пустой набор визуальной информации [4].

Таким образом, П. П. Пазолини в своих размышлениях обозначает проблему общественной значимости образа-знака (иконического знака): перед нами и индивидуальный авторский символ, который в то же время должен состоять в коммуникации с аудиторией.

Вполне очевидно, что печатные средства массовой информации (газеты и журналы) как общественно зримое достояние для многих (аудитории) на современном этапе своего развития тоже «внутренне» представляют собой не что иное, как комплекс двух самостоятельных знаковых систем.

С одной стороны, журналистские тексты, написанные в любых жанрах, существуют как бы в «капсуле» естественного языка. Таким образом, в печатных СМИ наличествует в общем виде вербальная (письменная, словесная) знаковая система. С другой стороны, печатные средства массовой информации состоят из иконических (невербальных, изобразительных) знаков, имеющих иную, отличную от вербальных текстовых высказываний форму выражения (план выражения). Вместе с тем каждый из них, в свою очередь, тоже имеет свою форму внешнего выражения.

К иконической знаковой системе в прессе следует отнести фотоизображения, информационную графику (инфографику), рисунки, карикатуры, коллажи. Рекламные изображения, а также декоративные элементы прессы (колонтитулы, логотипы, виньетки) мы не рассматриваем в нашей работе, поскольку они в ряде случаев хоть и являются иконическими знаками, но вместе с тем присутствуют в СМИ в качестве прикладных информационных компонентов, выполняющих исключительно рекламные и сопроводительные функции.

Таким образом, невербальные компоненты печатных средств массовой информации образуют иконическую (изобразительную) знаковую систему, т. е. организованную совокупность знаков, имеющую единую природу носителя изображение.

Знак это материальный предмет. Но он отображается в мозгу человека в виде образа. Следовательно, знак материальный предмет и в то же время психический образ.

Л.С. Выготский, говоря об отличии человека от животного, с психологической стороны замечал по этому поводу, что термин «сигнификация», т. е. создание и употребление знаков людьми, следует понимать «.в его самом буквальном и точном значении. Сигнификация есть создание и употребление знаков, т. е. искусственных сигналов» [5]. Иными словами, автор подчеркнул доминирующее значение мыслительно-творческой, практической деятельности человека, направленной на создание и употребление самых разных «искусственных сигналов» в различных коммуникативных процессах. Очевидно, что печатные СМИ как трансляторы (и конкретные авторы как их создатели) сигнифицируют целый ряд подобных искусственных изобразительных знаков: фотоизображений, рисунков, карикатур, инфографики, коллажей. А визуальная изобразительная знаковая система в прессе (визуальная информация), роль которой уже велика, «и ее назначение, по прогнозам ученых, будет возрастать» [6], в таком случае требует особого изучения.

В.М. Березин дифференцировал массовую коммуникацию по двум типам: вербальному и визуальному. Визуальная коммуникация, в свою очередь, может быть как процессуальной, так и статической (технической). К процессуальной массовой визуальной коммуникации (в действии) В. М. Березин отнес кино, театр, телевидение. К статической визуальной массовой коммуникации любые ее проявления, выражающиеся опосредованно через вещные носители [7]. Очевидно, что пресса как раз является примером подобного вещественного носителя визуальной массовой информации. Мы полагаем, что фотоизображения, рисунки, инфографика, карикатуры, коллажи это изобразительные проявления визуальной информации, передающиеся опосредованно аудитории через печатные СМИ как вещественные носители.

В психологии зрительная модальность восприятия имеет свои закономерности [8]. Прежде всего, интерес к изучению иконических (изобразительных) знаков, изображений в печатных СМИ продиктован особой организацией зрительного восприятия объектов человеком (реципиентом). «Согласно современным исследованиям, до 80% информации мы получаем визуально» [9]. В психологии принято считать, что зрительная система доминантна для человека [10].

С одной стороны, психологи выделяют общую предметность зрительного восприятия. Люди, глядя на любые объекты, классифицируют их. Иными словами, таким способом они стремятся к ясности, определенности, структурированности в восприятии мира. Просматривая газету или журнал, читатели также предметно воспринимают все компоненты: классифицируют вербальные материалы и изображения, отделяют их друг от друга в разные группы информационных сообщений. С другой стороны, психологи отмечают еще и константность (постоянство, стабильность) в восприятии объектов, перцептивную установку (предрасположенность к соответствующей активности по отношению к элементам среды) [11]. В прессе эта психологическая особенность проявляется в привыкании массовой (реальной) аудитории к сложившейся репутации, имиджу, формату, дизайну того или иного СМИ. Кроме того, первоначально любая газета это чаще всего упорядоченное пространство белого (листа) и черного (шрифтов) цветов, поэтому любые иконические изображения (пятна) на ее страницах в действительности ранее акцентируют на себе внимание читателя, чем вербальные тексты, требующие прочтения. Любые журналы первоначально это чаще всего тоже упорядоченное пространство белого (листа), черного, иного (шрифтов) и цветных изображений (пятен), которые также акцентируют внимание читателя. Поэтому на фоне органического сочетания белого листа с черным (другим) шрифтом цветовые пятна (разнообразные изображения) в прессе привлекают к себе внимание читателей быстрее, чем вербальные тексты. В результате этого визуальная иконическая информация обладает наибольшей силой воздействия на аудиторию, она привлекает внимание людей, но, в отличие от вербального текста (воспринимающегося тоже зрительно, но требующего, прежде всего, акта прочтения для понимания информации), она видится и воспринимается цельно. Можно согласиться с Н. А. Дмитриевой, которая, говоря об отличии иконического знака от вербального, заметила, что он «.непосредственно изображает не впечатления от предметов, не размышления над предметами, а подобия самих предметов в их чувственном бытии, мысли же и переживания сообщаются воспринимающему опосредованно, через эту чувственную форму» [12].

Таким образом, любой вербальный текст, в том числе и журналистский, начинается с выражения реакции сознания его автора на определенные события, явления, объекты окружающего мира. Иконический знак, в том числе и в прессе, прежде всего исходит напрямую из изображения самих событий, явлений, объектов. Он отображает, в то время как слово не может быть их точным эквивалентом.

В настоящее время можно говорить о двух общих подходах к изучению иконических знаков в прессе: семиотическом и семиологическом. При семиотическом подходе каждый из иконических знаков (например, прежде всего рисунок, карикатура, фотоизображение) изучается как один из видов изобразительного искусства, использующий особый изобразительный знак, отличный от знаков естественного языка. При семиологическом подходе понимание иконических знаков предполагает изучение каждого из них в качестве особого, вторичного языка, надстраивающегося над естественным языком, и каждый из этих знаков, в таком случае, может рассматриваться как текст, созданный на этом языке [13].

На сегодняшний день при изучении иконических знаков в прессе (прежде всего исторически долголетних в системе печатных СМИ карикатур, рисунков и фотоизображений) целесообразно это делать с известной долей оговорки прагматично, учитывая и семиотический, и семиологический подходы.

Если знаки-символы, объединяясь по воле адресанта в письменное слово, затем в предложение, предшествующее одно другому, в конечном счете образуют единый вербальный текст, содержащий в себе информацию, то знаки-иконы на первый взгляд пространственны, не дискретны. Но к иконическим знакам тоже правомерно подходить при их изучении как к специальной системе передачи того или иного содержания (информации). Это происходит на плоскости материального, вещественного носителя. Иконический знак в процессе семиозиса (акта передачи информации, при котором «.материальная сущность становится способной представлять нечто за пределами этой сущности» [14]) целесообразно рассматривать как материальную единицу, включающую в себя план содержания (значение) и план выражения (внешнюю форму), каждый из которых, в свою очередь, можно подвергнуть дешифровке. М. М. Бахтин, анализируя природу словесного творчества, писал, что «есть общая логика знаковых систем». [15] Ю. М. Лотман расширил это суждение и отметил следующий факт: «Всякая система, служащая целям коммуникации между двумя или многими индивидуумами, может быть определена как язык».

Действительно, любой компонент прессы (карикатура, коллаж, рисунок или репортаж, статья и пр.), наряду с самим печатным СМИ как целостной вербально-иконической информационной единицей использует свой язык, служит инструментом общения и предназначен для обмена информацией в коммуникативном процессе между адресантом (автором, СМИ как отдельным коллективным автором и одновременно транслятором) и адресатом (аудиторией). Б. Я. Мисонжников признавал, что термин «иллюстрация» уместно использовать по отношению к изобразительному материалу без вербального сопровождения в прессе, и при этом замечал: «Иконический знак, будучи явлением системным, в то же время очень индивидуализирован, самодостаточен, реализуется в конкретных пространственно-временных пределах» [17].

В.И. Михалкович и Ю. М. Лотман обратились к проблеме означивания (что же есть в начале текста: знаки первичны, следовательно, текст образуется из некоторых знаков или же сам текст первичен, а знак отождествляется с ним, и в этом случае текст это смыслонесущее образование) [18], пришли к выводу, что изобразительный знак уникален. Прежде всего, любое изображение состоит из изобразительных единиц, которые не означивают нечто, а являются означиваемыми автором [19]. Изображение, состоящее из изобразительных единиц (категорий), образующих текст, в таком случае является субститутом того объекта, который оно отображает.

Следовательно, можно сделать вывод о том, что любое печатное средство массовой информации на современном этапе своего развития преимущественно состоит из двух категорий текстуальных сообщений: вербальных, написанных с помощью естественного языка, и иконических, созданных посредством искусственной по типу естественного языка модели. Однако в любом случае «при восприятии читателем содержания газеты (любого печатного СМИ в целом. А.А.) мы можем говорить о визуальной коммуникации, так как основная масса информации передается текстуальными сообщениями в самом широком смысле, и она осуществляется визуальным способом» [20]. При этом в основу понятия «текста» следует включать следующие определения: выраженность, отграниченность и структурность [21].

Выраженность означает, что любой текст в печатных СМИ зафиксирован прежде всего в определенных знаках общего вида (иконических или символах). Отграниченность текста представляет собой внешнее выражение, иное материальное его воплощение в сравнении с другими категориями знаков. Следует понимать, что понятие «текст» по-разному манифестируется в текстах разного типа. Отграниченность это начало и одновременно конец любых законченных, целостных текстов со своей структурой, развертывающихся в пространстве и во времени. Например, в прессе вербальные сообщения соседствуют часто на одной полосе с иконическими текстами, имеющими материальное выражение в форме фотоизображений, рисунков, коллажей, карикатур, инфографики. Все они в отдельности в пространстве СМИ образуют разные отграниченные тексты. Наконец, структурность текста представляет собой его внутреннюю организацию, соподчинение отдельных единиц, превращающих разомкнутые составные элементы любого материала в одно целое текстуальное образование.

Таким образом, в общем виде пресса представляет собой две текстовые реальности: сообщения, оформленные в целостные, логично выстроенные с помощью естественного языка вербальные тексты, и иконические сообщения, оформленные в целостные, логично выстроенные изобразительные тексты с помощью «вторичной моделирующей системы» по принципу естественного языка.

В научных исследованиях, статьях, посвященных знаковым системам в прессе, им отводится второстепенная информационно-содержательная роль по сравнению с вербальными, журналистскими текстами, несмотря на признание за невербальными материалами их очевидного эстетического воздействия на аудиторию, яркости, наглядности в подаче информации. Кроме того, такие исследователи, как В. В. Сазонов и К. Б. Шошников, сводили рассмотрение иконических знаков в прессе к их узкому функциональному значению. Визуальная текстовая реальность в понимании авторов подобной теории как бы «подчеркивает, выделяет» вербальную текстовую реальность. Ее функция контрастировать с вербальной текстовой реальностью, выделяя последнюю на полосах изданий разного типа в отграниченную метатекстовую реальность. Иными словами, можно сказать, что свойства, приписываемые объекту в визуальном тексте, составляют лишь малую часть свойств, использующихся для описания свойств того же объекта в вербальных текстах [22]. Этой же позиции придерживалась и М. Б. Ворошилова, которая заметила: «Из самой формы используемых терминов, чаще всего используемых в научных работах, видно, что в центре внимания их авторов в первую очередь находится соотношение вербальной и иконической, визуальных знаковых систем, т. е. невербальные, графические средства, сопровождающие письменную речь» [23].

Причем в данном высказывании идет речь о так называемых креолизованных (смешанных) текстах, под которыми понимаются «тексты, фактура которых состоит из двух негомогенных частей: вербальной (языковой/ речевой) и невербальной (принадлежащей к другим знаковым системам, нежели естественный язык)» [24]. Такая ситуация отправная точка для изучения креолизованных текстов.

Однако справедливо посмотреть на любой креолизованный текст (в прессе им может являться карикатура, фотоизображение, рисунок, инфографика, коллаж, целый вербально-иконический текстовой комплекс, состоящий из вербального журналистского материала и изображения) как на целое текстуальное образование, состоящее из двух частей. Так, при бифуркации вербальной части от изображения иконический знак приобретет новый статус в самом печатном СМИ, которому он принадлежит. А вот сама вербальная часть в этом случае может потерять свою изначальную значимость для издания, смысловое содержание. Вербальный, журналистский материал (если мы имеем дело с ним, а не с короткой подписью, кратким комментарием) приобретет такой же новый элементарный статус в СМИ, как и отдельный невербальный текст, поскольку вербальный и иконический компоненты вступают в автосемантические отношения, когда вербальная часть становится автономна, изобразительная носит факультативный характер. В случае с вербальным сопровождением иконического знака, когда словесная часть «опускается» (изымается) в виде подписи или комментария (как внутри «рамки» изображения, так и за ее пределами), целостное восприятие нарушается, так как вербальная часть полностью зависит от изображения. Оно как бы носит облигаторный (обязательный) характер, что свидетельствует о синсемантических отношениях между вербальной и невербальной частями [25].

Исследователь А. В. Михеев, говоря об онтологической сущности текстов, называл любые тексты с изображением «изовербами» [26].

Б.А. Плотников, в свою очередь, именовал все невербальные тексты «авербальными» [27].

В действительности дело заключается в обозначении проблемы, связанной с определением того, что такое вообще «изображение» в прессе. Например, известно, что карикатура и рисунок являются видами графического искусства и могут рассматриваться не только как некоторый используемый редакцией вспомогательный элемент в добавление к вербальным текстам, помогающий усилить эстетическое, эмоциональное воздействие на читателя. Вполне очевидно, что карикатура, рисунок имеют свой графический язык, особую технику исполнения, карикатуры нередко обладают огромным публицистическим и художественным потенциалом. Фотоизображение в прессе тоже может рассматриваться как разновидность художественной, публицистической фотографии (или фотоискусства) с выразительными возможностями. Коллаж и инфографика как составные элементы единой текстовой реальности прессы до сих пор не до конца изучены. Однако не вызывает сомнения тот факт, что это тоже вполне самостоятельные современные элементы прессы, каждый из которых имеет свои языки. Исследователь Е. А. Артемова, развивая мысль о самостоятельности изображения, заметила о природе рисунка следующее: «.он является собственно графическим, а не ''околографическим'' элементом» [28]. То же самое утверждение правомерно отнести и к остальным изображениям в прессе.

пресса иконический знаковый изображение.