Межрегиональное сотрудничество в сфере туризма

Межрегиональное сотрудничество в сфере туризма

В текущем десятилетии в российской индустрии туризма произошли существенные изменения. Если после распада СССР наиболее интенсивный рост происходил в сегменте выездного туризма, который был значительно крупнее по сравнению с сегментом въездного туризма и обусловил внушительный дисбаланс между зарубежными и внутренними расходами российских туристов, то с 2015 г. наступил перелом. Традиционно высокие прибыли выездных туроператоров резко упали в условиях санкций, запрета на выезд за границу государственных служащих и сотрудников спецслужб, снижения курса рубля к евро и доллару и в особенности в результате фактического закрытия двух наиболее популярных направлений «пляжного» отдыха — Египта и Турции Так, ежегодный доход Турции от почти 4,5 млн российских туристов составлял около 10 млрд долл. http://rbth.com/news/2015/11/26/rusia-to-stop-tourism-cooperation-withturkey_544 797.

Как результат произошло смещение сегментов: число зарубежных поездок снизилось, увеличился въездной турпоток (прежде всего благодаря безвизовому режиму, введенному для групп китайских туристов) и в особенности внутренний турпоток. Российские туристы и турбизнес переориентировались на внутренний рынок По итогам летнего сезона 2015 г. спрос на Крым и Сочи вырос на 40%; предварительные итоги зимнего туристического сезона 2015—2016 гг. показали увеличение турпотоков на территории России в среднем на 10%. http://www.russiatourism.ru/ news/10 296/. По данным экспертов Национального туристического рейтинга 2016 г., за два года число выездных туроператоров сократилось в 3 раза, в то время как число компаний, работающих на въездной и внутренний туризм, увеличилось почти в 5 раз http: //russiantourism.ru/main/main_19 786.html.

В то же время ситуация в этом сегменте далеко не однозначна. С одной стороны, существуют объективные предпосылки для того, чтобы внутренний и въездной туризм стал одним из драйверов диверсификации и успешного долгосрочного развития российской экономики. Российская Федерация с ее огромной территорией, многообразием климата, национальных культур, исторических памятников и природных ресурсов обладает феноменальным туристским потенциалом. С другой стороны, этот потенциал пока в основном остается нереализованным. Необходимы достаточно серьезные усилия, чтобы достичь соответствия современным мировым стандартам в сфере туризма и, как результат, обеспечить устойчивую конкурентоспособность российских регионов, обладающих хорошим потенциалом.

Требуется формирование системы институтов, способствующих росту инвестиций в модернизацию туристской инфраструктуры, в обучение персонала, в развитие современных коммуникаций, в формирование привлекательного имиджа перспективных территорий. Кроме того, для полноценного использования туристского потенциала страны предстоит преодолеть исторически сложившуюся неравномерность развития туристской инфраструктуры регионов.

В настоящее время на федеральном уровне предпринимаются серьезные усилия по стимулированию развития внутреннего и въездного туризма. Основными путями решения поставленных в этой сфере амбициозных задач являются: обеспечение государственной поддержки развития отрасли, развитие ГЧП и создание финансовых основ для привлечения инвестиций, совершенствование правоприменительной практики в сфере туризма, проведение широкомасштабной имиджевой кампании по продвижению национального туристского продукта, а также развитие международного и межрегионального сотрудничества в данной сфере.

Представляется важным особо остановиться на проблемах межрегионального сотрудничества и на тех возможностях, которые такое сотрудничество открывает для развития российской индустрии туризма.

Особая роль регионального туризма обусловлена целым рядом обстоятельств. Это одна из сфер, где возможно быстрое обращение капитала при относительно небольших капиталовложениях, это эффективное средство модернизации региональной инфраструктуры и возможность создания новых рабочих мест [6; 7; 10; 15]. Это серьезный генератор инноваций в сфере услуг, причем новаторами могут выступать не только представители бизнеса, но и руководители национальных, региональных и местных органов власти, ставящие своей целью развитие территории, и даже надправительственные организации [5]. Кроме того, благодаря развитию туризма, возможно придать дополнительный импульс развитию обширной сети экономических агентов, представляющих разные отрасли экономики: торговлю, транспорт и связь, сельское хозяйство, производство потребительских товаров [13; 9]. Мировой опыт показывает, что сетевое взаимодействие организаций, расположенных в рамках той или иной туристской дестинации, способствует кумулятивному росту конкурентоспособности и устойчивому развитию региональной экономики в целом [2; 12; 21]. При этом отличные результаты могут достигаться в результате трансграничного межрегионального сотрудничества и сотрудничества регионов одной отдельно взятой страны [17; 20; 22; 28].

Как показал целый ряд исследований, целесообразность кооперации обусловлена спецификой туристского продукта и потребительского поведения на этом рынке. Значительная часть современных туристов демонстрируют склонность к максимизации ценности турпоездки за счет охвата нескольких дестинаций [19; 25] Так называемое multi-destination travel behavior., особенно в том случае, если они расположены близко друг к другу и предлагают совместимые турпродукты и сопутствующие услуги [18; 23]. Соответственно таким дестинациям «следует понять, что они являются взаимозависимыми и что они должны работать вместе, чтобы предложить общий продукт, привлекательный для туристов и удовлетворяющий их запросы», благодаря чему улучшится рыночная позиция каждой из них в отдельности [14; 27].

Так, в Юго-Восточной Азии трансграничное межрегиональное сотрудничество реализуется в форме трехсторонней кооперации — так называемых «треугольников экономического роста»: Индонезия — Малайзия — Таиланд (IMT-GT); Сингапур — Джохор Султанат в Малайзии — штат Малайзии, входящий в федерацию. — Риау Провинция в Индонезии, на острове Суматра. (SIJORI); Восточноазиатский треугольник роста «Бруней — Индонезия — Малайзия — Филиппины» (BIMP-EAGA) [16]. Эти треугольники роста представляют собой правительственные инициативы и подразумевают сотрудничество частного сектора с целью стимулирования экономического роста между соседними странами. Особенно успешным признан треугольник SIJORI, в основном благодаря крупным инвестициям со стороны сингапурских компаний, развивающих туристические проекты на индонезийских островах Бинтан (Bintan) и Батам (Batam) [17].

В качестве примера трансграничного сотрудничества, способствующего развитию въездного туризма в РФ, является программа приграничного сотрудничества «Литва — Польша — Россия», в которой со стороны России участвует Калининградская область. Программа предполагает создание новых совместных туристических маршрутов, таких как «Создание туристического маршрута от Тильзитского мира 1807 г. до Таурогенской конвенции 1812 г.» Проект предлагает туристам новое направление и способ познания истории эпохи наполеоновских войн., «Музеи через границы» Реконструкция музея «Фридландские ворота» в Калининграде, превращение его в интерактивную площадку с применением 3D-моделирования пространства. или «Перекрестки 2.0» Создание новых турпродуктов — трансграничных маршрутов с привлечением новых объектов показа, расположенных на побережье Вислинского и Куршского заливов, с основным упором на водные маршруты. [5]. Усложнившаяся после 2014 г. ситуация тормозит активное развитие программы, но одновременно служит своего рода опорой для сохранения и последующего развития трансграничных культурных и экономических связей в непростых геополитических условиях.

Что касается межрегионального сотрудничества внутри России, то его значимость пока серьезно недооценена. В настоящее время для страны характерно сочетание конкуренции между регионами за ресурсы, с одной стороны, и нацеленности региональной политики федерального центра на обеспечение устойчивости и динамичности развития страны в целом — с другой. Как результат, так называемая «компенсирующая региональная политика» нередко ведет к демотивации региональных органов власти при сложившейся территориальной структуре, отражающей волевые решения советского периода и исходный уровень социально-экономической дифференциации: территории-лидеры теряют стимул к интенсивному развитию, «отстающие» территории получают «иллюзию спокойствия» [1; 8; 11]. При этом органы власти как тех, так и других регионов зачастую вынуждены обособляться, чтобы в рамках сформировавшейся системы отчетности «не отдавать соседу» свои компетенции и ресурсы. Такого рода «местечковое мышление» в корне противоречит логике устойчивого долгосрочного развития и не только не способствует достижению международной конкурентоспособности, но и может вести к снижению общей эффективности и результативности развития туризма в регионе [24].

Наиболее реалистичными шагами в направлении развития межрегионального сотрудничества в сфере туризма оказываются те, которые направлены на соединение комплементарных ресурсов и компетенций регионов, расположенных в пределах одного федерального округа. В этом случае сопротивление институциональной среды несколько меньше, при этом возможна координация в общем контексте развития округа в целом. Так, на Дальнем Востоке существует единая цель формирования «элитного (экологического, вулканического, спелеологического, горнолыжного) и лечебно-оздоровительного секторов туризма с привлечением туристов из стран АТР» [11, с. 421]. Соответственно складывается понимание необходимости сетевого взаимодействия отдельных дальневосточных регионов и видна тенденция к координации деятельности создаваемых в ДВФО кластеров с целью повышения конкурентоспособности Дальнего Востока как туристской дестинации.

Примером развития межрегионального сотрудничества, выходящего за рамки одного федерального округа, является сотрудничество Ярославской области (Центральный федеральный округ) и Вологодской области (Северо-Западный федеральный округ) в рамках совместного проекта-экспедиции «Моя Родина — Россия». В течение календарного года дети и подростки в возрасте от 8 до 18 лет индивидуально или в составе экскурсионных групп посещают культурно-исторические и природные объекты этих двух регионов, накапливая баллы Отметка о посещении того или иного объекта проставляется сотрудником музея в индивидуальную маршрутную книжку участника. По итогам года проходит торжественная церемония награждения участников экспедиции, набравших наибольшее количество баллов. В рамках проекта сформировалось устойчивое взаимодействие организаций туристической индустрии, включая малый и средний бизнес, учреждений образования и культуры. Это способствует созданию единого образовательного пространства и росту турпотока [3].

В заключение подчеркнем, что межрегиональное сотрудничество следует рассматривать в качестве перспективного фактора развития туризма в российских регионах. Преодоление разобщенности регионов способствует более выгодному соединению ресурсов и компетенций с целью повышения привлекательности каждой из сотрудничающих дестинаций. В долгосрочной перспективе это ведет к росту конкурентоспособности. Следовательно, на федеральном уровне следует обращать особое значение на формирование такой системы институтов, которая будет стимулировать не обособление регионов, а межрегиональное сотрудничество, позволяющее объединять усилия и компетенции для достижения общих целей развития.

туризм межрегиональный сотрудничество российский.

• 1. Алексеев О. Б., Щедровицкий П. Г., Шейман Д. И. Институциональные механизмы регионального развития // Казанский федералист. — 2002. — № 3. — С. 37−47.
• 2. Баджо Р., Шерешева М. Ю. Сетевой подход в экономике и управлении: междисциплинарный характер // Вестник Московского университета. Серия 6. Экономика. — 2014. — № 2. — С. 3−21.
• 3. Гусейнова А. Г., Морозова В. В. Межрегиональное сотрудничество как один из факторов развития образовательного туризма в Ярославской области // Современные проблемы сервиса и туризма. — 2015. — Т. 9. — № 3. — С. 99−104.
• 4. Дунец А. Н. Пространственная организация туризма в регионе: теоретические основы кластерного подхода // Современные проблемы сервиса и туризма. — 2011. — № 1. — С. 37−44.
• 5. Кропинова Е. Г. Сотрудничество между Россией и ЕС в сфере инновационного развития туризма на примере программы приграничного сотрудничества «Литва — Польша — Россия» // Балтийский регион. — 2013. — № 4 (18). — С. 76−80.
• 6. Новикова Н. Г., Лебедев К. А., Лебедева О. Е. Региональный туризм как фактор социально-экономического развития экономики // Вестник ЮжноУральского государственного университета. Серия: Экономика и менеджмент. — 2016. — Т. 10. — № 2. — С. 15−21.
• 7. Оборин М. С. Формирование стратегического механизма долгосрочного устойчивого развития территориального рынка санаторно-курортных услуг // Экономика и предпринимательство. — 2015. — № 12−1 (65−1). — С. 346−353.
• 8. Паникарова С. В. Региональная экономическая конкуренция в России: возможность достижения межрегионального паритета или фактор углубления межрегионального неравенства // Проблемы современной экономики. — 2007. — № 4. — С. 241−244.
• 9. Полухина А. Н, Шерешева М. Ю, Рукомойникова В. П., Напольских Д. Л. Обоснование сравнительной эффективности реализации туристского потенциала (на примере регионов Приволжья) // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. — 2016. — № 5 (47). — С. 122−140.
• 10. Постикэ Н. Б. Влияние туризма на экономику регионов, роль государства в развитии индустрии туризма // Проблемы и перспективы развития регионального туризма. — 2013. — № 14. — С. 128−135.
• 11. Шеломенцев А. Г., Терентьева Т. В., Козлова О. А., Макарова М. Н. Межрегиональное сотрудничество как институт реализации стратегий развития регионов Дальнего Востока // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. — 2014. — Т. 11. — № 3. — С. 417−422.
• 12. Шерешева М. Ю. Сетевые формы организации в развитии регионального туристического бизнеса // Новая экономика и региональная наука. — 2015. — № 1. — С. 101−106.
• 13. Шерешева М. Ю, Баджо Р Сетевой подход в изучении туристских дестинаций: новые тенденции // Инициативы XXI века. — 2014. — № 2. — С. 58−63.
• 14. Bahar O., Kozak M. Advancing destination competitiveness research: Comparison between tourists and service providers // Journal of Travel and Tourism Marketing. — 2007. — Vol. 22. — № 2. — P. 61−71.
• 15. Botti L., Peypoch N., Robinot E., Solonadrasana B. Tourism destination competitiveness: The French regions case // European Journal of Tourism Research. — 2009. — Vol. 2. — № 1. — P. 5−24.
• 16. Grundy-WarrC., Perry M. Tourism in an Inter-State Borderland: The case of the Indonesian-Singapore cooperation // Teo P., Chang T.C. and Ho K.C. (eds.) Interconnected Worlds: Tourism in Southeast Asia. Oxford: Pergamon, 2001.
• 17. Hamzah A. Policy and planning of the tourism industry in Malaysia // The 6th ADRF general meeting. — Bangkok, Thailand, 2004.
• 18. Hill T, Shaw R. N. Co-marketing tourism internationally: Bases for strategic alliances // Journal of Travel Research. — 1995. — Vol. 34. — № 1. — P. 25−32.
• 19. Hwang Y-H., Fesenmaier D. Multidestination pleasure travel patterns: Empirical evidence from the American Travel Survey // Journal of Travel Research. — 2003. — Vol. 42. — № 2. — P. 166−171.
• 20. Ioannides D., Nielsen P. В., Billing P. Transboundary collaboration in tourism: The case of the Bothnian Arc // Tourism Geographies. — 2006. — Vol. 8. — № 2. — P. 122−142.
• 21. Iordache C., Ciochina I., Asandei M. Clusters-Tourism activity increase competitiveness support // Theoretical and Applied Economics. — 2010. — Vol. XVII. — № 5 (546). — P. 99−112.
• 22. Majewska J. Inter-regional agglomeration effects in tourism in Poland // Tourism Geographies. — 2015. — Vol. 17. — № 3. — P. 408−436.
• 23. Naipaul S., Wang Y., Okumus F. Regional destination marketing: A collaborative approach // Journal of Travel & Tourism Marketing. — 2009. — Vol. 26. — № 5−6. — P. 462−481.
• 24. Prideaux B., Cooper C. Marketing and destination growth: A symbiotic relationship or simple coincidence? // Journal of Vacation Marketing. — 2002. — Vol. 9. — № 1. — P. 35−51.
• 25. Puczko L., Ratz T., Smith M. Old city, new image: Perception, positioning and promotion of Budapest // Journal of Travel and Tourism Marketing. — 2007. — Vol. 22. — № 3−4. — P. 21−34.
• 26. Sheresheva M, Kopiski J. The main trends, challenges and success factors in the Russian hospitality and tourism market // Worldwide Hospitality and Tourism Themes. — 2016. — Vol. 8. — № 3. — P. 260−272.
• 27. Wang Y., Fesenmaier D. Collaborative destination marketing: A case study of Elkhart County, Indiana // Tourism Management. — 2007. — Vol. 28. — № 3. — P. 863−875.
• 28. Zenker S., Jacobsen B.P. (eds.). Inter-regional place branding: Best practices, challenges and solutions. Springer; 2015.