Онтологический статус времени: Способы тематизации времени в онтологии

Сущностной задачей философии является проблематизация «очевидного», «самопонятного», до сих пор привычного и обыденного, а потому периферийного и маргинального. Локальный микроскопический анализ привычного, обыденного позволяет выявить и критически оценить основные сцепления в ткани философии, статус традиционных ценностей, теоретических понятий и артефактов, существующих в скрытом виде. К области обыденного относится и время, оставаясь, однако, при попытках концептуализации, по выражению JI. Витгенштейна, «камнем преткновения любой философии». Этим обстоятельством и определяется выбор темы диссертационного исследования.

Актуальность темы

исследования.

Первое, В современной философии происходит темпоральный поворот, и связывается он прежде всего с продвижением философии XX века в разработке онтологических оснований, отличных от онтологического фундамента классической философии — субстанции, сознания, субъективности. Суть темпорального поворота можно сформулировать следующим образом: философия обнаруживает в понятийном каркасе онтологических положений пласт темпоральных определений. Хайдегтеровский проект деструкции истории онтологии показывает, что сцеплением, цементирующим основанием истории западной метафизики является определение бытия сущего как «наличного» и «присутствующего», «присутствия в настоящем времени». Деконструкция делает следующий шаг, демонстрируя, что все наименования начала, архэ, первого принципа — бытие Парменида, Х6уо<- Гераклита, 15ш Платона, ouoia Аристотеля, substantia схоластики, Monade Лейбница, ego cogito Декарта, трансцендентальный субъект Канта, и т. д., — это обозначения инварианта «присутствия», бытия сущего как присутствия. Присутствие означает «настоящее», наличие, репрезентацию бытия сущего в настоящем времени. Понятие «настоящего» есть важнейшее из смысловых полей концепта времени. Структуры онтологических проектов философии несут в себе следы онтологической матрицы времени — концепта, приводящего в движение всю систему фундаментальных философских понятий. Эта ситуация может быть выражена следующим образом: «Все положения онтологии суть темпоральные положения. Все онтологические положения имеют характер Veritas temporalis"l.

Выражение «темпоральный поворот», как и выражения «лингвистический», «онтологический», «перформативный поворот» и пр., указывает на один из современных трендов развития философии и означает предельное внимание к концепту времени. Данное обстоятельство получило отражение в концепции «переоткрытия времени», актуализирующей проблему темпоральных репрезентаций одновременно в философии и науке2.

В процедурном смысле «темпоральный поворот» означает: 1) изменение способа рассмо-фения и описания объектов философии, поворот, при котором время становится условием конституирования любого такого объекта, 2) доминирование темпоральных стратегий интерпретации, когда проблемы различных сфер решаются за счет обращения к концепту времени, при этом философские понятия перекладываются на новый уровень, достигнутый в исследовании самого времени.

В более общем, широком смысле, темпоральный поворот характеризуют:

— во-первых, признание валидности темпоральных описаний и формирование в качестве нормы исследования, полагающего интерпретацию, мышление, любую деятельность в качестве исторически обусловленной и процессуальной, имеющей нередуцируемый темпоральный фактор;

— во-вторых, резкое расширение сферы действия, актуальность и интенсивное развитие стратегии интерпретации объектов не только философских, но и других гуманитарных и научных дисциплин как сложной темпоральной организованности, имеющей неустранимые временные характеристики.

1 Heidegger М. Die Gnmdprobleme der Phanomenologie. — GA, Bd. 24. — Frankfurt a. M.: Vittorio Klostermann Verlag, 1997. — S. 460. (см. в русс, переводе: Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии. — СПб.: Высш. ]эелиг.-филос. школа, 2001. — с. 430.).

Одним из первых об этом заявил И. Пригожин (Пригожин И. Лереохкрытие времени. // Вопросы философии. -№ 8. — 1989. Пригожин И Стенгерс И. Порядок из хаоса. — М.: «Прогресс», 1986).

Второе. С другой стороны, в сдвижках, происходящих на разломе онтологических платформ, идет поиск новых философских средств выражения. Конец определенной философской эпохи, по всей видимости, наступает с исчерпанием ее движущих понятий и ценностных ориентиров1. Затертая терминология понятий и проблем со всеми возможными натяжками старого значения требует ревизии и переосмысления, и часто влечет их отвержение или переописание. Знаковым явлением нового стиля современного интеллектуального движения, порожденного дискуссиями аналитической философии, герменевтики и деконструкции о философии, свободной от метафизических и догматических предрассудков, становится неприятие «старых», «метафизических» понятий и проблем и требование свернуть «неакту альими «дискурс. К числу «старых метафизических», «неакту штъньтх» проблем нередко относят проблему времени, вытесняя ее с обсуждения магистральных философских тем в область маргинального.

К примеру, Ж. Деррида, Р. Рорти и Ю. Хабермас2 считают, что темпорально-онтологический поворот, предпринятый в XX веке Хайдеггером, представляет собой не более чем определенную риторическую технику, позволяющую поместить себя в контекст большой философии, и обусловлен желанием связать себя с философской традицией, которой он восхищался. Согласно этой точке зрения темпоральный дискурс, разворачиваемый Хайдеггером, является «риторическим дефектом» и, по большому счету, жестом, свидетельствующем о принадлежности критикуемому метафизическому способу мышления. Ж. Делез, П. Рикер, Дж. С ал лис3 придерживаются противоположного мнения, считая исследование связи времени и феноменов онтологии серьезной и фундаментальной проблематикой,.

1 Лангер С. Философия в новом ключе. — М.: Республика, 2000. — с. 14.

2 Derrida J. Ousia und gramme. I I Derrida J. Randgange der Philosophie. — Frankfurt a. M., Berlin, Wien: Ullstein, 1976. — S. 80- P. Рорти. Философия без оснований Н «Логос» № 8. — М., 1996. — с. 132- Habermas J. Der philosophische Diskurs der Modeme. — Frankfurt-a. M.: Suhrkamp Verlag, L985. (см. также: Грязное А. Постмодерн взбодрил аналитическую философию // Логос. № 8. — 1999. — с. 43).

3 Ж. Делез. Логика смысла. — М, L986 («время» и «смысл») — Sallis J. Delimitations: Phenomenologie and the End of Metaphysiks. — Indiana University Press: Bloomington & Indianapolis, 1996 («время» и «воображение») — Рикер П. Время и рассказ. Т. 1. — М., СПб., 1998. — с. 67 («время» и «текстуальность»). поскольку обсуждение места и значения концепта времени может выступать как тема, объединяющая различные круги дискуссий, и одновременно ключ к входу в различные онтологические дискурсы.

Таким образом, мы видим явное внутреннее противоречие в теоретической ситуации, сложившейся относительно концепта времени: концепт времени выполняет ценностно-регулятивную функцию в современных теоретических построениях, и вместе с тем, существует определенное напряжение относительно значимости проблемы времени и статуса темпоральных объяснений в онтологии. Это противоречие имеет место в философской литературе в виде множества теоретических воззрений, которые между собой не согласуются. Данное диссертационное исследование претендует на освещение лишь некоторых аспектов проблемы онтологического статуса времени, задающих контекст соотношения дискурса о времени и онтологического дискурса в традиции.

После Хайдеггера дискурс о времени проблематизируется как ограниченный уступкой традиционному языку метафизики. Однако, тезис М. Хайдеггера о «конце философии», «преодолении» и «деструкции метафизики» означает не прекращение метафизики и отвержение ее проблем, а очерчивание ее границ и расщепление, разложение ее основных догматов. Метафизика, ценностные ориентиры которой могут быть сформулированы как «Первое», «Последнее» и «Целое"1, — не определенное учение или этап развития философии, который можно подвергнуть критике и завершить, а способ мышления, продолжающий существовать, скрываясь под различными одеяниями. В рамках критики метафизики можно четко констатировать становление проблемы времени узловой в контексте деструкции понятийного ядра метафизики. Таким образом, исследование данной темы актуально и в онтологическом, и в критическом аспекте — оно лежит в русле критической работы современной философии. Демонстрация связи времени.

1 «Erste», «Letzte» und «Gauze» (DerridaJ. Guter Wille zur Macht (П): Die Unterschriften interpretieren (Nietzsche/Heidegger). // Text und Interpretation. Deutsche-franzOsische Debatte mit Beitragen von J. Derrida, H.-G. Gadamer,. (Hrsg. von F. Forget). — Miinchen: W. Fink Verlag, 1984. — S. 62−77). и онтологии позволит продумать, пользуясь выражением Деррида, «структурированную генеалогию ее концептов"1, и генерирующую, порождающую мощь ее основных понятий.

Третье. Способ постановки проблемы, которая закрепляется за конкретной эпохой, определяется способом подхода, тематизации некоторого феномена или концепта. Если проблематизировать традиционную постановку проблемы времени с этой точки зрения, то возможно будет понять, каким образом так случилось, что исходная формулировка соотношения времени и бытия задает характерный для истории европейской философии темпоральный дискурс.

Тот факт, что постановка проблемы осуществляется в терминах предшествующей тематизации и напрямую зависит от категориальной структуры, от понятий, концептуальных схем, в которых объект исследования первично тематизируется, заставляет обратить внимание на способы тематизации времени в традиции, которые задают словарь формулировки «метафизической» проблемы времени. Поэтому исследование данной темы актуально и для собственно исследовательской практики, поскольку инициирует усиление степени рефлексии в отношении происхождения собственных понятий и концептов. Концепт времени следует сегодня обсуждать с тем, чтобы сделать прозрачными онтологические и концептуальные основания собственных философских построений.

Проблема.

Проблема исследования: каков онтологический статус концепта времени, что обеспечивает и определяет статус темпоральных объяснений в онтологическом дискурсе*?

1 Деррида Ж. Импликации. Позиции. — Киев, 1996. — с. 15.

2 Дискурс, по Фуко, — это массив языковой практики определенного вида. В случае онтологии дискурс ведется о сущем и его бытии. Онтологический дискурс — дискурсивная мысль о бытии, реализующая концептуальное мышление о предельных основаниях и структурах бытия сущего, и выраженная посредством письменной или устной речи. Конкретный онтологический дискурс (в данном исследовании — «онтологический проект») -есть совокупность онтологических допущений о мире, конкретизирующую определенное понимание бытия.

В работах Хайдеггера, впервые эксплицитно обозначившего эту проблему, в частности, в вопросе об онтологической функции времени и его релевантности тому статусу, который оно занимает: «Почему время делает понимание бытия вообще возможным? Как время приходит к этой отличительной онтологической функции?"1, ее дальнейшее, столь же эксплицитное решение оказалось затрудненным. Это обстоятельство послужило отправной точкой для последующего разворачивания вопроса в данном исследовании об онтологическом статусе времени вообще.

Цель и задачи исследования

.

Цель исследования заключается в выяснении характера взаимосвязи концепта времени и онтологического дискурса статуса времени и определении места и значения концепта времени в структуре философской онтологии. Достижение цели предполагает выполнение следующих задач: L Разработка методологических принципов анализа, адекватных исследованию способов тематизации концепта времени.

2. Категориальный анализ архитектуры смысловых полей концепта времени в онтологии, описание и структурирование понятий, их образующих.

3. Анализ границ и способов тематизации времени в узловых онтологических проектах, конфигурирующих мир европейской философии, определение характера связи времени и бытия.

4. Построение на их основе моделей взаимосвязи онтологии и концепта времени, демонстрация целостной конфигурации смысловых полей последнего.

Задача исследования онтологического статуса времени не означает исследование типа «понятие времени в онтологии Хайдеггера» или «роль времени в философии Канта» или «категория времени в системе категорий Аристотеля», а означает исследование типа связи концепта времени и онтологии вообще. В первую очередь оно предполагает концептуальный анализ.

1 ХайдегтерМ. Бытие и время. — М.: Ad Marginem, 1997. — с. 18−19- Heidegger М. Die Gnmdprobleme der Phtoomenologie. — GA. Bd. 24. — Fr-a-M., 1997. — S. 323. смысловых полей времени, прослеживание способов тематизации времени в поле онтологии и конструкцию понятийной структуры онтологических моделей. Во вторую — исследование того, каким образом формулировка соотношения времени и бытия задает характерное для этих различных моделей онтологии понятийное конструирование.

Методические основания исследования.

Методы проводимого исследования: концептуальный анализ, деструкция, аппликация. Концептуальный анализ проводится на основании разработанной в первой главе исследования методологии и сочетается с методами деструкции и аппликации.

Деструкция и аппликация являются герменевтическими методами работы, но в силу изменения характера герменевтической работы получают несколько иной смысл, Неснимаемое напряжение между внутренним и внешним способами интерпретации породили постгерменевтический поворот герменевтической рефлексии, когда она наталкивается на конструктивные и инновационные условия понимания: традиция менее правомерна, приоритет собственного понимания перед правомерностью интерпретации традицией. Только через критическое, продуктивное и дистанцированное обхождение с традицией мы способны постичь ее истинное содержание для исторического «сейчас» нашего настоящего.

В этом новом прочтении деструкция — прослеживание истории концепта времени в поле онтологии — будет означать не столько историческое описание пути развития концепта времени, сколько разработку его принципиальных положений и демонстрацию его трансформаций. А процедура аппликации, помимо возможности прямого применения означает вместе с тем «критику и трансформацию традиции"1.

Традиция исследования.

Традиция исследования: западноевропейская рефлексивная философия. Линия рефлексивной философии опознаваема по неизменному признаку:

1 Wellmer A. Zur Kritik der hermeneutischen Vernunft // Vernunft und Lebenspraxis. — Frankfurt a. M199S. — S. 152. философия рассматривается как рефлексивное мышление посредством концептов, будь то понятийное мышление, концептуальная рефлексия, интеллектуальная интуиция, или категориальное созерцание. К узловым фигурам данной традиции принадлежат Платон, Аристотель, Декарт, Кант, Гегель, Гуссерль, Хайдеггер, Деррида, Делез.

Феноменологическая герменевтика, в рамках которой во многом сформировалась исследовательская позиция автора, может рассматриваться как движение трансформации и компенсации, дополнения слабостей онтологической и гносеологической составляющих рефлексивной философии. Деконструктивизм формируется как критика метафизического ядра рефлексивной философии й новый интерпретативный подход к традиции.

В соответствии с сформулированными темой и задачами^ вводится ограничение поля исследованияне являются предметом рассмотрения научные (физические, психологические) представления о времени. В работе обсуждаются прежде всего философские способы тематизации времени. Региональные постановки вопросов о времени (к примеру — о функциях времени в физических и космологических моделях) предполагают философскую работу по их категориальному оформлению, а именно, разработку категориальной структуры концепта времени. Кроме того, любой дискурс, в том числе и научный, всегда имеет определенные предпосылки онтологического характера. Поскольку горизонт для региональных наук (физики, психологии, биологии) образуют онтологические положения философии, поэтому научные понятия и концепции времени являются производными и укорененными в принимаемой онтологии. Исследование локализуется в области онтологии, рассматриваются такие способы тематизации времени, которые позволяют провести анализ связи проблематики времени и онтологии и эксплицировать онтологический статус времени.

Степень теоретической разработанности проблемы.

Тема времени в зарубежной и отечественной литературе достаточно широко представлена. Круг исследований онтологической темы также весьма обширен и включает множество первоисточников и ингерпретативных работ. Однако степень теоретической разработанности проблемы онтологического статуса времени невысока. В работах Хайдеггера, как указывалось, вопрос об онтологической функции времени был заявлен, но не решен.

Общая недостаточность последующего анализа темпорально-онтологической проблематики — ограничение в исследованиях рассмотрением истории понятия времени или его места в тех или иных философских концепциях сквозь призму хайдеггеровской деструкции. Кроме того, при наличии ряда исследований, в которых проводится анализ отдельных понятий, составляющих части концепта времени («длительность», «темгюральность», «последовательность» и т. д.), систематическая разработка концепта времени с детальным аншшзом составляющих его смысловых полей и понятийных корреляций отсутствует.

Отдельные аспекты проблемы времени, анализирующие основания особого статуса концепта времени в философии и культуре, получили рельефную проработку в рамках критико-деконструктивных философских проектов Ж. Деррида, Ж. Делеза и в философской герменевтике Г. Г. Гадамера, П. Рикера. В них отчетливо выделяется фундаментальный эпистемологический статус концепта времени в современной философии, в силу которого время является нередуцируемой категорией, к которой следует обращаться при реконструкции понятийных каркасов основных концептуальных построений философии.

В отечественной литературе анализ связи онтологии и времени представлен исследованиями А. Г. Чернякова. Он предпринимает попытку предложить время в качестве нового онтологического фундамента, нового предельного основания в иерархии онтологических начал1. Наша точка зрения имеет определенные пересечения с исследованием указанного автора: общие персоналии, общий круг источников, схожесть формулировок тем. Однако существенным отличием нашей позиции является радикально иной,.

1 Черняков А. Г. Онтология времени. — СПб.: Высш. религ.-филос. шхола, 2001. антифундаменталистский подход к онтологии — восприятие онтологии как дискурса, нарративного перформанса. В силу этого бытие и время не есть нечтоу над чем приподнимает завесу слово, логос, но то, что создается дискурсом. Поэтому данное исследование проводится на уровне концептуальном, где концепт времени и концепт бытия есть эффекты онтологического дискурса.

Основополагающее значение для экспликации смысловых полей концепта времени имели работы Аристотеля и М. Хайдеггера, а также Платона, Августина, Лейбница, Декарта, Канта, Гуссерля. Особо значимыми для исследования концепта времени явились работы П. Рикера, Ж. Деррида, П. П. Гайденко, В. И. Молчанова, В. П. Визгина.

Разработка методологических оснований исследования опиралась на исследования К-Г, Гадамера, И. Лакатоеа, Н. Кузанекого, Г. Риккерта, П. Рикера, П. Бурдье, Р. Рорти, B.C. Швырева и Г. П. Щедровицкого.

При введении понятий «концепт», «топология», а также для анализа понятий «смысл» и «сущность» использовались, прежде всего, представления Аристотеля, М. Хайдеггера, Ж. Делеза и Ф. Гваттари, Б. Кассен.

Для построения модели онтологии присутствия и анализа философии Аристотеля оказались важными труды Фомы Аквинского, Ф. Прантля, В. Йегера, Р. Брамбо, М. Н. Касторского, Г. Ф. Александрова, А. Ф. Лосева, Б. А. Фохта, М. Мамардашвили, Д. Миртова, В. П. Визгина, А. Н. Чанышева.

Новый интерпретативный подход к Аристотелю, оспаривающий традиционную точку зрения на Аристотеля как основателя метафизики субстанции, обосновывается в опоре на работы Ф. Брентано, Э. Финка, М. Хайдеггера, Э. Тугендхата, К. Фолькманн-Шлук, Э. Ласка.

Анализ событийной онтологической модели и интерпретация М. Хайдеггера потребовал обращения к работам Х.-Г. Гадамера, Ф.-В. фон Херрманна, Ю. Хабермаса, Р. Рорти, Дж. Саллиса, Г. Фигаля, С. Жижека, Л. Ландгребе, У. Ричардсона, О. Пёггелера, Ж. Грондена, К. Хельда, Д. Карра,.

H.В. Мотрошиловой, Б. В. Маркова, И. А. Михайлова, Е. В. Борисова,.

А.Д. Майданского, К. Гетмана.

Научная новизна исследования.

I. Впервые разработаны принципы анализа способов тематизации концепта времени, топологический способ подхода к концепту как альтернатива, или скорее, опосредование, средний путь между историческим и типологическим подходами.

2. Показано, что постановка проблемы времени в терминах «сущность» и «смысл» является следствием принятия субстанциальной онтологической схемы, и ее понятийных оппозиций (внутреннее/внешнее, имманентное/трансцендентное, субъективное /объективное, реальное/идеальное) и предложена ее новая формулировка,.

3. В результате анализа топологии и топографии концепта времени в онтологии показано, что составляющие концепта времени, образующих его важнейшие смысловые поля, имеют общий понятийный каркас. Продемонстрирован фундаментальный статус времени в онтологическом мышлении.

4. На основе анализа способов и границ тематизации времени в онтологических проектах Аристотеля и Хайдеггера построены две основные модели связи концепта времени и онтологии: модель онтологии присутствия и модель событийной онтологии.

5. Принципиальная новизна исследования заключается в демонстрации фундаментальной связи дискурса о времени и онтологического дискурса и разработке целостной конфигурации смысловых полей концепта времени.

Положения, выносимые на защиту. 1. Фундаментальность концепта времени делает темпоральные объяснения и временные репрезентации означающей и структурирующей матрицей онтологического мышления. Время не является категорией пониженного онтологического ранга, оно лежит в основе онтологического мышления и самой логико-грамматической структуры высказываний философии о бытии, сущем, истине, языке, логосе (имея экспликативную функцию).

2. Время образует границу онтологического дискурса (как регулятивная идея) и его фундамент (как конституирующий концепт): каждое основание, принцип, фундамент, «архе» онтологии структурно конституируется временными определениями и, таким образом, пределом каждого онтологического анализа является концепт времени.

3. Взаимосвязь концепта времени и онтологического дискурса носит фундаментальный характер, концепт времени — неотъемлемая и конституирующая часть философской онтологии, важнейший онтологический концепт. Возможность онтологии нового типа связана только с темпоральной экспликацией оетодошческих феноменов.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Данное исследование позволяет взглянуть на проблему времени в ракурсе, адекватном современной философии. Оно способствует пониманию фундаментальной взаимосвязи дискурса о времени и онтологического дискурса, пониманию времени как центрального концепта онтологии и осознанию существенных трансформаций принципов современного философствования в целом.

Работа имеет значимость и для исследовательской практики. Методологическая рефлексия выявляет наметившиеся в современной отечественной исследовательской культуре тенденции изменения процедур и форм познавательной деятельности, связанной с расширением арсенала методологии за счет ассимиляции исследовательских средств и процедур герменевтического, аналитического и постструктуралистского подходов. В данной работе в рамках разработки методологического инструментария исследования предлагается топологический подход, вариант концептуального анализа и анализа способа тематизации концептов при одновременной рефлексии собственных онтологических, методических, ценностных и др. оснований.

Материалы диссертации использовались при подготовке и проведении занятий по курсам «Современная западная философия» и «Континентальная философия». Материалы диссертации могут быть использованы для создания курса лекций по теме «История европейской онтологии», «Онтология: основные проблемы и категории», при подготовке спецкурсов «Истоки и основания античной онтологии», «История европейской метафизики», «Тезис Хайдеггера о &bdquo-конце философии» и критика европейской метафизики" и при проведении практических занятий на тему «Методология философских исследований».

Апробация работы.

Основные фрагменты диссертации обсуждались на заседаниях кафедры «Онтология, теория познания и социальная философия» и на заседаниях аспирантского семшара Фсф ТГУ. Основные положения работы автор представил на международной научной конференции «Третьи Шпеговские чтения» (7−10 апреля 1999 г., г. Томск) — «Четвертые Шпетовские чтения» (14−17 ноября 2002 г., г. Томск) — на региональной научной конференции «Актуальные проблемы социальных наук» (18−19 апреля 2003 г., г. Томск).

Важнейшие концептуальные положения исследования были представлены автором и обсуждались в январе 2002 г. на научном семинаре «Heidegger. Sein und Zeit» в Universitat Freiburg во время пребывания на исследовательской стажировке под руководством Prof. Dr. Fr.-W. von Herrmann (август 2001; февраль 2002).

Результаты диссертационного исследования опубликованы в пяти статьях.

Структура диссертации.

Диссертация состоит из введения, трех глав (двенадцати параграфов), предварительного обощающего заключения и списка литературы, включающего 170 наименований на русском, английском, немецком языках и (в параллельных изданиях) на латинском и древнегреческом языках. Объем диссертации 177 страниц.

Выводы из изложенного в параграфе:

• Бытие темпорально, т. е. характеризуется через время, посредством временных определений" стало быть, рассматривается через временную оптику. Поэтому понятие «темпоральности», во-первых, отвечает задаче интерпретации бытия из времени как горизонта онтологического анализа, и, во-вторых, понятие «темпоральности» отвечает задаче интерпретации самого времени.

• В результате аналитики Dasein выявляется изначальная временность. Изначальная временность по своей структуре экстатична, конечна, и исходит из будущего (а не настоящего, Prasenz), и в качестве таковой делает возможной конституцию структуры заботы как способа бытия Dasein. Концепт времени у Хайдеггера получает и совершено новое измерение, как времени проекта, события конечности и «времени как деятельного отношения».

• Настоящее время является фундаментом метафизического способа мышления о сущем из настоящего времени как присутствия. Этой тенденции Хайдеггер противопоставляет свое понимание времени как, во-первых, не ограниченного онтологией присутствия и его приоритетом «теперь», во-вторых, как исходящего первично из модуса будущего времени, из будущей модальности времени как палитры экзистенциальных возможностей, и в-третьих, как время события.

• Смысловые поля концепта времени в онтологической модели Хайдеггера образуют понятия темпоральность, изначальная временность (длительность), событие, присутствие в настоящем времени, горизонт, экстатичность. Экстатичность, горизонтность и событийность рассматриваются в качестве характеристик подлинного времени.

§ 4. Статус концепта времени, тип связи концепта времени и онтологии.

Нам осталось построить модель связи концепта времени и онтологии, и определить онтологический статус концепта времени. Итак, базисная категория Хайдеггера — «бытие». Основная опция, характеризующая приоритет темы бытия и онтологического исследования в философии, — опция онтологии, мышления о бытии. С ней конституируются все остальные тематические области его философии. Вопрос о бытии задается вначале как вопрос о смысле бытия: что означает бытие? Исходя из чего вообще следует понимать нечто подобное? Ответ Хайдеггера — не логос, а время. Время есть смысловой горизонт всякого мышления и высказывания о бытии. Экспликация смысла бытия должна быть осуществлена на пути его темпоральной интерпретации, поскольку время является тем трансцендентальным горизонтом., внутри которого вообще достигается понимание бытия, Онтологическая функция времени1 — служить критерием различения различных регионов сущего: временное сущее (природные и исторические явления) и вневременное сущее (пространственные отношения и числа), различных регионов бытия (природа и история), модусов и дерриватов бытия в построении топологии бытия. Новая онтология нацелена на достижение единства бытия и времени, единства бытия и истории. Бытие и время не должны больше разделяться, время является горизонтом и средоточием понимания и артикуляции бытия. Категория бытия, таким образом, образует вертикальную ось онтологического проектаХайдеггера, все остальные понятия располагаются в системе координат, образованной базисным понятием бытия и понятием времени.

Разработка по новому увиденной онтологический проблематики требует иного онтологического фундамента — Dasein (вот-бытие, присутствие, экзистенция) — сущего, которому доступно понимание бытия. Способ бытия Dasein состоит, прежде всего, именно в понимающем и проектном отношении к своему бытию. Новый онтологический подход противоставляет «бытию вообще» традиционной онтологии человеческое бытие, вот-бытие фактической.

1 Хайдеггер M. Бытие и время. — М.: Ad Margmem, 1997. — с. 18. экзистенции. Бытие как таковое, по Хайдеггеру, понимается постольку из времени, поскольку само Dasein, то сущее, которое вопрошает о бытии, принципиально имеет временную структуру, характеризуемую как изначальная, экстатичная временность. Горизонтальная темпоральность бытия и экстатичная временность экзистенции образуют смысловой горизонт хайдеггеровского мышления о бытии раннего периода Поэтому «и» в названии работы «Бытие и время» имеет экспликативный характер: Бытие как время.

В качестве результатов экзистенциально-онтологического анализа времени удалось показать временность.

— как основообразующую структуру бытия экзистенции, Dasein,.

— как смысл человеческой жизни, обнаруживающий себя как временность, конечность и историчность,.

— как горизонт любого понимания бытия, любой онтологии,.

— как фундамент любого человеческого опыта, деятельности, истории.

Исследовательские ходы, просматривающие историю философии как историю мышления о бытии показали: бытие означает «присутствие» (яароистш). «Присутствие» фактически означает «настоящее», «присутствие в настоящем времени». Присутствие и «настоящее» как характеры «Prasenz» есть модусы времени. «Трактовка бытия как неизменного присутствия, предоставляющего себя свободному от точек зрения noein [voeiv], и в самом деле лежит в основе греческой онтологии» — пишет Жан Гронден1, и артикуляция этого обстоятельства в самом деле является несомненно новым, тем значительным вкладом, который привнес Хайдеггер в обсуждение этой проблематики.

Вердикт Хайдеггера относительно типа связи бытия и времени в истории онтологии таков: смысл бытия в границах европейской онтологии всегда эксплицируется исходя из времени, но всегда ввиду лишь одного его модуса, а именно, модуса настоящего времени, то есть как онтологически-темпоральное.

1 Гронден Ж. Герменевтика фактичности как онтологическая деструкция и критика идеологии. К актуальности герменевтики Хайдеггера. // Исследования по феноменологии и философской герменевтике. — Мн.: ЕГУб 2001.

— с. 54. присутствие. Ж. Деррида интерпретирует этот вывод Хайдеггера так: «Сеть понятий Trapoijoia (постоянство присутствия), бита (что-бытие, субстанция), Anweseriheit (нем. присутствие). PrSsenz. Gegenwart (настоящее время), Vorliandenlieit (наличие, постоянное присутствие наличным в настоящем времени). — есть само сцепление истории онтологии"1. Привилегия настоящего, господство настоящего в мышлении о бытии от Парменида до Гуссерля никогда под вопрос не ставилось. Деструкция истории онтологии, таким образом, демонстрирует, что понимание бытия сущего как «присутствия в настоящем» фундирует европейскую метафизику. Эта онтология фактически строится на фундаменте «субстанции», бытие субстанции мыслится категориями наличности, постоянства присутствия в настоящем времена, а понятие времени — как «наличная множественность тп е п е р &"2. Субстанциальная онтология по сути нивелирует время, поскольку ее язык описывает «вневременное» настоящее.

Как стало возможным, что такое понимание времени получило решающую роль в формировании образа европейской онтологии? Хайдеггер говорит, что традиционные воззрения метафизики относительно сущности времени и его отношения к построениям онтологии укоренены в модели онтологии Аристотеля, которая является фундаментом понятийной структуры всей последующей философии. Аристотель, определяя время в физике, прежде всего, через его операциональность, измеряемость и датирумость. «Теперь», «настоящее» лежит в основании метафизики присутствия. Это понимание времени предопределяет все последующие построения западной метафизики.

Что противопоставляет этой тенденции Хайдеггер? Рассматривая «след» Анаксимандра в одноименном произведении. Хайдеггер ведет речь о понимании бытия, не имеющем значения присутствия в настоящем времени, и.

0 преодолении метафизики. По мысли Хайдеггера, это может быть след иного способа мышления, иного проекта онтологии, который мог бы реализоваться в.

1 Derrida J. Ousia und gramme, if Derrida J. Randgange der Philosophie. — Frankfurt a M" Berlin, Wien: UUstein, 1976. — S. 40.

2 Хайдеггер M. Бытие и время. M.: Ad Marginem, 1997. с. 417. истории онтологии. Философы-досократики (Анаксимандр, Парменид, Гераклит) понимали истину как 6Aiуос) и отождествление истинного бытия с вневременным бытием идеи (шш) положили начало тому способу онтологического мьташеншг, который криттует Хайдеттер.

Б ирОгивОвсС традиции Хайдеггер ыйСтаиквёт: горизонтом. любой ОнтилСпии дей. ст"игелъи0 является время, ыО понимаемое, исходя не мч аристотелевский формулировки времени как редуцированно" и к настоящему, а исходя щ представления об исходной, временности. «Отологическое условие возможности погшмашш бытия есть сама временность"'. «Временность берет на себя возможность понимания бытия и тем самым тематического истолкования бытия, его артикулятсии и различений его многообразных способов, т. е. возможность онтологии"2 Изначальная временность конституирует бытие Daseiu. Зкшетируя, Dasein находится в ожидании некоторой возможности будущего и удерживает свое прошлое. Собственно, время поэтому четырехмерно. Четвертое измерение времени* — экстатическое единство всех трех. Бытие поэтому не должно пониматься исключительно из гтаг^глтттогл ипдигдтттт fat' ттпт*т?трттга uuv 1 UAii^vi V iipvmviiii ivuiv li^/iivj j. w xaju.^.

Зрелый" Хайде! rep в поисках иного времени, времени судьбы бытия как события, ставит вопрос о времени, и бытии рефлексивно относительно типа связи времени и онтологии: «является ли взаимосвязь бытия и времени отношением, которое задним числом налаживается путем соположении обоих?» И отвечает: нет. время и бытие априори взаимно определяют друг друга, это демонстрирует не только концептуальная развязка история онтологии, об этом говорит наш языковой опыт, об этом свидетельствуют любые попытки.

1 Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии. — СПб.: Высш. религ.-филос. школа, 2G01. — с. 299 — S. 323.

2 Там. же, с. 299 — S. 323 экспликации сути вещей. Постановка вопроса о времени и бытии проводится ъ границах событийного подхода и нового программного тезиса.

Речь идет о времени «события», моменте события, «сбывания» бытия, «вступлении в силу события», нахождении при истине бытия как такового в модусе исключительности события, «свершении бытия». «Бремя должно.

ТТЛЛТТУППТ^ ПГУ МПА/З^ий.""/"^^ А ЛАгЧЧ" ^ «Ai^msAf ii «ilVJV 1 *Jii СД1 ОЧ/Л ACUV VU&VlUlfl-lVVAVAfV llUUVlplUlVlDV Ш UOl, VWDJLD.

Изначальное взаимное определение бытия и времени свершается" к собьгтшт (Eieiguis). Термин «событие» передает «ну тр еш±юю взаимосвязь, ианОЛНСЫИОС 1» Ь Я целостность бытия И. времени, «ИСТОРИЧНОСТЬ бытия, кик такового"2, это сама судьба бытия, «SchicksaJ», «кайрос» (ктрдд). И хотя в целом время события иимысляшся в нрос1ршс1Веннь1Х метафорах, но все же Хаидеггеру удалось показать ©-го йнтвнсттвш/стъз в отличие от экстенсивности 1'радиционного времени, как простою вместилища событий, 1шсредством описания в выражениях «вступление ft силу события», нахождение ггрн истине бытия в модусе исключительности, события, «свершение бытия, в моменте события». Бытие как событие, время как событие, энергия раскръттости бытия в.

МГнОВснии ока" — ВОТ НОВЫЙ ОПЫТ ОнсВИДНОСТИ «ЗайМОСВЯЗИ иЫТИн И БрсМенН на фундаментальнейшем отггологическом уровне, в силу которого возможно выявление Этой СвнЗн на уровне конценгуальнОм. «Время как. истина бытия — вот новое начало, первое начало нового мышления"3.

Контур концепта времени Хайдеггера можно прочергить следующим образом:

• В фундаментальнОЙ ОншлОгии — «Экстатичная временность».

• D МьТшЛенИи О быТий, унИВсрСйЛЪНОЙ ОнТОЛОГРШ — ГОриЗОНГНОс БрсМЯ, тй11лт1лгятп. илрт1.\.

1 «Die „Zeit“ soilte erfasbar werden als der „ekstatiscne“ Spielraum der Wahrheit des Seyns» (Heidegger M. Beitrage zur Philosophic (Vora Ereignis). — GA. Bd. 65. — Frankfurt a. M.: Vittorio JQostenuanu Verlag, 1989. — S. 242). L (Heidegger M. Bcitragc zur Philosophic (Vom Ereignis). — GA. Bd. 65. — Frankfurt a. M.: Vittorio Klostermann.

Verlag, 1989. — S. 33).

3 Heidegger M. Reitrage зщг Philosophic (Vom F. retgnis). — GA, Bd. 65. — Franfcturt a. M.: Vittorio Klostermann v’eriag, тол с ion.

• В событийном мышлении бытия («позднего» Хайдеггера) — «время события», «время-up о етр, а н ств о сбывания бытия».

Эти три модификации времени образуют в онтологическом проекте Хайдеггера его концептуальные поля, представленные понятиями: темпоральность, временность, изначальная временность, «расхожее» понятие времени, время события, присутствие в настоящем времени (PrSsenz), горизонт, зкстатичность. Онтологическая модель Хайдеггера — онтология бытия как события, Она образована композицией концептов:

Sein (бытие).

Данная модель демонстрирует5 прямой тип связи, концеимов времени, и бытия. В рамках данной модели реализуется представление о бьгши, которое овременяется проектным и событийным способом бытия и мышления человека. Характеристика статуса концепта времени в модели-П такова.

1 Концепт времени является горизонтом и границей онтологического мышления, мышления о бытии;

2 Концепт времени лежит в основе фундаментального способа мышления историчности и возможности истории вообще.

3 Время является способом постижения очевидности, нахождения при смысле бытия в модусе исключительности события в моментах «свершения бытия»;

4 Концепт времени является фундаментом метафизического способа мышления о сущем, это концепт, приводящий в движение всю систему фундаментальных онтологических понятий.

Эту ситуацию Хайдеггер выражает следующим образом: «Все положения онтологии суть темпоральные положения. Все онтологические положения имеют характер Veritas temporalis"1.

1 Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии. — СПб.: Высш. Рел.-фнлос. школа, 2001. — с.430.

7лН (время) <�ц-К reign is (событие).

НЕКОТОРЫЕ ИТОГ И. Социокультурный смысл двух моделей связи времени, а онтологии.

Установлением факта существования различных моделей связи времени и бытия в онтологическом дискурсе мы не намеревались просто внести улучшения в застывшую картину взгляда на «категорию времени», но, во-первых, выявить ценностно-онтологические предпочтения, скрытые или явные связи, потенциально конституирующие темпоральный дискурс, и, во-вторых, выявить характер связи темпорального и онтологического дискурса. Рассмотренные нами две модели связи времени и онтологии имеют не только логические, но и функциональные различия. Логическое сравнение данных моделей, проведенное в исследовании, показало, что время в первой модели является регулятивной идеей, направляющей онтологическое мышление, а его понимание осуществляется в целом в рамках субстанциалистско-фщрпшгастской парадигмы мьппления, мыслящей' время состоящим из моментов «теперь». Во второй модели время эксплицитно имеет содержательно-онтологическую тематизацию, а концепт времени получает конститутивную и экспликативную функции для мышления в целом.

Проект традиционной онтологии, представленный моделью-!, рассматривает бытие сущего как «постоянство в присутствии», и сущность сущего преимущественно — как постоянную во времени «субстанцию». Границы классической онтологии, границы изложения бытия вообще в истории европейской философии — это концепты «присутствия» и «настоящего», «присутствия в настоящем времени». Данная модель онтологии опирается преимущественно на «теперь» как момент, к которому редуцируется «настоящее», и его приоритетное положение для мышления. Время в рамках данной модели имеет характерные черты: оно абстрактно, операционально, измеряемо и датируемо.

С точки зрения режима функционирования данной модели в культуре можно говорить о том, что модель-1 охватывает традитщошшй научный и философский дискурс о времени в целом. Это позволяет говорить о том, что данная модель является парадигмальной для европейской культуры. Исторически эта модель исчисляется 2500 лет. При этом концепт времени, как он сформулирован Аристотелем, сохраняет свои очертания и концептуальные границы вплоть до XX века. В границах данной модели, реализуется понимание времени как функциональной измерительной системы, параметра и «формы» восприятия явлений мира. Начиная со второй половины XIX века этот подход перестал удовлетворять. Существенным недостатком модели-/ является то, что концепт времени оказывается содержательно пустым, а трактовка времени — одноуровневой. Артикуляция этого обстоятельства является несомненно новым шагом, тем значительным вкладом, который привнесли Бергсон, Дильтей, Гуссерль, Хайдеггер, Я. Рикер, Ж. Делез в обсуждение темдоральыо-онтодогической проблематики.

Для онгол0год представленной во второй модели проблема времени ставится совершенно иначе, чем для естественных naw и математической и натуралистической философии, в основании которых лежит аристотелевская модель онтологии, понимающая бытие как наличное присутствие. Во второй модели проблема времени есть, прежде всего, проблема человеческого бытия, проблема о временности бытия человеческим присутствием через Заботу, Событие, активность проектного способа бытия. Концепт времени получает совершено новое измерение: время проекта, события, конечности, время как «(деятельное отношение» к миру. рамках второй модели вводится представление о событийном и экстатическом характере времени, в силу которого время становится «ресурсной» системой понимания реальности. Реальность, бытие мира, согласно этому представлению, случается только в «событии», в момент события. Этот момент «события настоящего» имеет протяженность, длительность, значимость и содержательную наполненность. В новой парадигме соразмерности философского и научного исследования человеку концепт времени становится ее неустранимым и актуальным элементом, соединяясь на ценностном и онтологическом уровнях с областью «собственно человеческого». fC примеру, можно говорить о том, что философия движется к пониманию того факта, что понятие «настоящего» вообще может использоваться только тогда, когда речь идет о «человеческом времени», поскольку переживание, осознание настоящего и его количественное измерение несовместимы. Понятие настоящего является, поэтому, развернутым и содержательным только во второй модели, в первой, оно редуцировано к моменту «теперь». Понятия «прошлого» и «будущего» в рамках первой модели являются в принципе пустыми и бессодержательными, а эти измерения времени — несуществующими, нереальными. В рамках же второй модели «прошлое» су ществует вполне реально, оно — онтологи чес ки й материал для всех психической и интеллектуальной жизни человека. «Будущее» точно также является элементом реальности, а не просто свернутой в «настоящем» возможности, поскольку может быть введено через категории «цели», «проекта» и «события».

Но дело не только в том, что динамика онтологических представлений определяет контуры онтологии нового типа как «антропо-онтологии», но уже вне субъективно-антропологической стратегии классической метафизики. Дело в том, что онтологический дискурс, будучи некоторой терминологической конструкцией, должен предъявлять такие отношения своих терминов, которые были бы предпосылками всякого возможного дискурса. Сопоставление данных моделей позволяет поставить в центр философии вопрос: является ли бытие только субстанцией и безликим присутствием, как это мыслила традиционная онтология? В этом отношении и актуален феноменолого-герменевтический проект Хайдеггера, призывающий переосмыслить наследие «старых» философов, в частности онтологический проект Аристотеля, чтобы описать бытие уже не в терминах присутствия или в терминах схоластики, опирающейся на понятие субстанции, а в терминах энергиисобытия, действия, воздействия и подверженности воздействию.

Благодаря введению второй модели онтологии становится возможным обоснованно утверждать, что субстанциализм не исчерпывает онтологию, и интерпретация онтологии возможна не только в терминах присутствия и субстанции. Мы не должны мыслить бытие вне времени. Мы можем мыслить бытие по-меныпей мере в других категориях: в понятиях проекта, расположенности-к-.3 направленности-на-.3 цели, практики, действия и деятельности, в понятиях движения, события, силы и энергии, настроения и интенции. Концепт времени получает экспликативную функцию, возможность онтологии нового типа связана только с темпоральной экспликацией онтологических феноменов.

Логическое сравнение данных моделей демонстрирует принципиально разные парадигмы обсуждения времени в истории европейской философии и культуры, ив то же время их обоюдную правомерность. Сопоставление данных моделей в плане их фун к i шона л ьных возможностей и тех ролей, которые они в философии, науке и культуре в целом осуществляют, дает возможность увидеть динамику трансформаций темпоральных представлений в современной философии и культуре. От функционирования концепта времени в качестве регулятивной идеи мышления о бытии сущего и оператора фиксирования изменений наличных вещей — к конститутивному и экспликативному статусу концепта времени в онтологическом мышлении.

К числу проявлений данной трансформации относится обнаружение непосредственной связи времени и бытия, времени и сознания. Усилиями В. Дильтея время становится внутренней характеристикой жизни субъекта, ее первым категориальным определением, основополагающим для всех иных определений {историчности, фактичности, конечности и т, д). Представление о конститутивной функции времени в синтезах сознания, введенное Э Гуссерлем в философию, дает возможность говорить о том, что сознание и действие человека, любая его деятельность, в том числе и исследовательская, обладают темпоральной структурой, от которой нельзя отвлечься — положение, еще не в полной мере освоенное наукой.

Важнейшими характеристиками времени становятся значимость, горизонтность, длительность, событийность (М Хайдеггер). Данные характеристики задают конфигурацию времени не только как исчисляемого и выговариваемого в обыденном опыте, но и «времени как деятельного отношения», имеющего также и этическое измерение, положенное, к примеру, во главу угла концепта времени у Э. Левинаса (время означает прежде всего усилие, осознание и действие, и ответственность за него).

Понимание времени как считаемого и измеряемого, то посредством чего фиксируются явления, происходящие в мире и внутренней жизни субъекта, не является исчерпывающим и достаточным для понимания — вот смысл и общая направленность новой парадигмы размышления о времени. Для понимания феномена времени недостаточно абстршсгао-теоретического представления о времени как линейной последовательности «теперь» ш как растшутого множества, составленного из абстрактных моментов «теперь». Это, к примеру, как раз то, о чем хотел сказать А, Бергсон, противопоставляя объективированному и математизированному времени-пространству длительность как подлинное время, качественное и содержательно наполненое событиями.

Общая направленность социокультурного процесса освоения временипроцесс &bdquo-переоткрытия времени" частными научными и философскими дисциплинами, темпорализация познания, мышления, научной деятельности (время как ресурсная информационная система у И. Пригожина) и творчества (представленная в концепции темпорализующей, овременяющей опыт нарративной деятельности у П. Рикера). что определяется дискуссиями, заданными темпоральным поворотом XX века. Однако, новизна современного этапа осмысления времени заключается в понимании и артикуляции глубинных взаимосвязей концепта времени с онтологическим дискурсом. Потенциал второй модели разворачивается в направлении более последовательного, принципиального и жесткого связывания времени и онтологических феноменов (Ж. Деррида, Ж. Делез).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В результате проведенного исследования: способов тематизации времени на материале двух сконструированных онтологических моделей можно прочертить контур концепта времени Смысловые поля концепта времени составляют понятия: «теперь», «до» и «после» (датируемость), «точка», «граница», «предел», «число» (операциональность), «одновременность», «экстатичность», «темпоральность» (значимость), «мгновение ока» (протяженность), «изначальная временность» (длительность), «событие», «присутствие в настоягцем времени», «горизонт». Важнейшие смысловые поля, которые образуют общую конфигурацию концепта времени в онтологическом дискурсе, — горизонтиость, экстатичность, длительность, операциональность, датируемость, значимость и событийность.

Проведенный анализ показал, что связь проблематики времении проблематики онтологии не является внешней корреляцией, история философии от Платона и Аристотеля до Гуссерля и Хайдеггера демонстрирует, что постановка онтологических проблем влечет введение в рассмотрение проблематики времени. Любой онтологический вопрос в явной или неявной форме имеет темпоральный подтекст. Результатом анализа является демонстрация фундаментальной связи дискурса о времени и онтологического дискурса. Связь времени и онтологии не является внешней корреляцией, все важнейшие онтологические проекты европейской философии движутся в концептуальном горизонте времени. Концепт времени не является концептом пониженного онтологического ранга, он лежит в основе онтологического мышления, приводя в движение всю систему фундаментальных онтологических понятий. В этом состоит регулятивная функция концепта времени.

Каждое основание, принцип, фундамент, «архе» онтологии структурно конституируется временными определениями и, таким образом, пределом каждого онтологического анализа является концепт времени. В этом состоят экспликативная и конституирующая функции времени для онтологического мышления — быть условием понимания, восприятия феноменов и событий и конструирования концептов для интерпретации бытия и человеческого опыта. Основания, которые можно видеть в философской традиции, eivcu Парменида, «hjojoq Гераклита, iSsa Платова, oocria Аристотеля, essentia Августина, substantia схоластики, Monade Лейбница, ego cogito Декарта, Subjektivitat Канта, «absoluter Geist» Гегеля, «Wille zur Macht» (воля к власти) Ницше и т. д., имеют принципиальной конституирующей матрицей темпоральные определения.

В процессе развития философского знания место одного «фундамента» занимает другой, а одна оппозиция сменяет предыдущую на пике актуальности, конкурируя за право предложить свой способ описания. Но каждое основание, однако., само конституируется временными определениями и3 таким образом, йрекн Шляется йбнятйем, щэйвб^шШШ в движение вёЮ систему категориальных оппозиций, описывающих и конституирующих онтологический фундамент. И даже при отказе философского мышления от стратегии обоснования посредством первых принципов и начал, при отказе от поиска предельных, окончательных оснований, время является означающей и структурирующей матрицей мышления и опыта, поскольку делает сам опыт (мышления бытия) и его понимание возможным.

Онтологический статус времени характеризуется следующим образом:

1. Время является фундаментом метафизического мышления о бытии сущего (характеризуемом как «метафизика присутствия», «метафизика субстанции» и «метафизика репрезентации»).

2. Время является предельной онтологической структурой, изначально присущей бытию человека. Время является гфинципиальной матрицей человеческого способа понимания, мышления и действия.

3. Понимание и интерпретация бытия содержит в числе своих базисных категорий понятие времени, осуществляется на основе временной оптики, время — горизонт и граница онтологического мышления.

Определяя так онтологический статус времени, нам, прежде всего, хотелось бы показать не гносеологическую априорность идеи времени как существенной предпосылки науки, философии, исследований сознания и деятельности. Такая модальность понимания существует в традиции трансцендентализма, особо отягощенной стремлением найти последнее обоснование (концепция времени Канта как первичного и лежащего в основе всех других представлений априорного представления времени). Следует всячески избегать отождествления онтологического статуса времени с его гносеологической априорностью. Время не есть априорное условие, неизменный умственный карскас. Время как концепт — следствие развития онтологического мышления и именно этот концепт направляет развитие онтологического мышления,.

Далее, стало понятным" что исследование времени принципиально не может оставаться в рамках только структурного описания, в терминах его функций в концептуальных сетках подходов или только в рамках истории понятия. Для того, чтобы адекватно описать некоторый объект, необходимо, чтобы он был описан в противоположных системах описания. Понять время значит понять функциональный язык «временных определений» философии, статус времени в разработке принципиальных положений онтологии и одновременно удерживать историческую ось концепта времени, генезис и трансформацию постановок вопросов о времени. Было показано, что данные способы описания не должны мыслиться как альтернативные и исключающие друг друга. Для преодоления оппозиции исторически и систематически представляемых контекстов проблемы предложен топологический способ подхода к проблеме времени и разработано соответствующее методологическое оснащение.

В качестве результатов исследования следует указать проблематизацию способов постановки проблемы времени в классической философии. Зафиксировано, что классический онтологический дискурс и классические способы тематизации времени формируются в границах следующих понятийных оппозиций: «имманентное-трансцендентное», «внутреннее-внешнее», «субъективное-объективное», задающих поле европейской метафизики. Выявлены основания, которые характеризуют традиционный подход к проблеме времени: категории «субстанция», «сущность» и «существование» — базисные категории поздней метафизики и схоластики. Показано, что постклассическое мышление, преодолевая границы мышления «сущности» и «смысла» времени, намечает новый подход к формулировке проблемы времени. Осуществлена ее новая постановка.

Следующим шагом исследования может быть расширение исследовательского поля за счет включения в рассмотрение других существенных онтологических проектов. В частности, онтологии трансцендентальной субъективности (Декарт, Кант5 Гуссерль) и ее взаимосвязи с концептом времени, которая, несомненно, является более сложной, чем это схематично смоделировано и представлено данным исследованием. Методологически неотрефлектированным остается статус самой онтологии в современном философском дискурсе, а также связь времени, языка, истории, если иметь ввиду различение номологической и нарративистской моделей их связи, проведенное П. Рикером. Кроме того, актуально рассмотрение построений деконструктивистской и постмодернистской философии Ж. Деррида, Ж. Делеза, и т. д., вводящих в конфигурацию концепта времени новые смысловые поля: «след», «Эон», «знак», «Событие». Построение расширенных моделей связи концепта времени и онтологических построений современной философии требует уточнения схем анализа и разработки более оснащенной методологической базы исследования.