Вариативные ряды конструкций, выражающих просьбу и требование в русском языке: В сопоставлении с корейс

Данная диссертационная работа посвящена сопоставлению вариативных рядов конструкций, выражающих волеизъявление: просьбу о действии, просьбу о разрешении, требование и запрещение — в русском и корейском языках.

В работе проанализирована диалогическая речь. В качестве основной единицы диалога принимается коммуникативный тип предложений (или высказываний), т. е. предложение с определенной целеустановкой и смысловым выделением слова внутри него (например, вопрос, просьба, требование, совет и ДР-) — Каждому коммуникативному типу соответствует вариативный ряд конструкций, различающихся оттенками значений, соотношением средств различных уровней языка!), а также регистрами и сферами общения.

Под регистром мы понимаем «социальные отношения между говорящим и слушающим, которые получают отражение в системе того или иного языка по параметрам: узко понимаемой социальной иерархии, степени личной близости, знакомства, возрасту и полу» 2) эти параметры являются общими для регистров русского и корейского языков, хотя регулярность и обязательность выражения регистра общения в системе этих языков различны. Так, в отличие от русского языка, где регистр общения выражается целыми структурами с помощью взаимодействия средств разных уровней языка, в корейском языке.

1 См. работы Е. А. Брызгуновой, «Звуки и интонация русской речи». М., 1977; «Русская грамматика» АН СССР, 1980, т. 2, сс.397−401- «Вводный фонетико-разговорный курс русского языка» М., 1982; «Коммуникативный анализ русской звучащей речи», Russian Language Journal. 1982, XXXVI, No. 125.

2 М. Г. Безяева, Об особенностях реализаии целеустановки высказывания в жанрах письменной и устной речи (на примере вариативного ряда требования) // Der text als Gedenstand der Forshung und der Lehre 1997. стр. регистр общения выражается, прежде вс) его, морфологическими средствами.

В работе используется коммуникативной анализ, учитывающий взаимодействие средств языковых уровней: интонации, а также смысловых связей в предложения и создающий единую основу для и^ типов в различных языках.

Коммуникативный анализ был впервые раз на материале русского языка и впоследствии лексики, синтаксиса, формировании значения зучения коммуникативных работай Е. А. Брызгуновой применен в ряде работ по сопоставительному анализу русского языка с другими языкамиЗ).

Коммуникативный анализ способен выявить потенциальные значения лексико-синтаксических средств в предложении (высказывании), которые вне учета интонации и смысловых связей с контекстом остаются нереализованными, нер< широко используется при изучении звучащей активизируется взаимодействие различных средств языка.

При коммуникативном анализе выясняютс 1) какие потенциальные значения заключены в аскрытыми. Поэтому он речи, где максимально я два основных вопроса, лексико-синтаксическом составе предложения (высказывания) — 2) с помощью каких средств эти потенциальные значения реализуются в звучащ отметить, что объем потенциальных значен средств могут быть различными. ей речи. При этом важно ий и роль каждого из.

3 См. М.Г.Гуськова-Безяева, «Система вопросительных предложений русского языка в сопоставлении с португальскими вопросительными предложениями». Дисс.

КФН. М., 1980.

Е.В.Полищук, «Сопоставительный анализ вариативных рядов высказываний, выражающих значение требования или просьбы, в русском и английском языках». Дисс. КФН. М., 1988.

Мун Сун Вон, «Вариативные ряды собственно-вопросительных предложений в русском и корейском языках». Дисс. КФН. М., 1994. и др.

Как в русском, так и корейском языке при анализе выражения волеизъявления необходимо учитывать взаимодействие лексико-синтаксических средств, интонации, а также смысловых связей предложения с контекстом. Учет разных средств языка позволяет определить роль каждого из них в формировании значения волеизъявления, а также сходства и различия в их соотношении в сопоставляемых языках.

Таким образом, в задачи напей работы входит определение особенностей конструкций вариативных рядов высказываний, выражающих волеизъявление (просьба о действии, просьба о разрешении, требование и запрещение), в русском и корейском языках с точки зрения их сходств и различий!

1) в соотношении и степени дифференциации средств различных уровней языка;

2) в оттенках значений;

3) в сферах и регистрах общения.

Актуальность работы определяется недостаточной изученностью этой проблематики и, в связи с этим, ограничением использования разнообразия структур вариативных рядов волеизъявления в переводах и преподавании.

Новизна исследования определяется тем, что в данной работе впервые выявлена система вариативных рядов конструкций просьбы и требования в корейском языке, а также впервые проведено сопоставление с системой вариативных рядов русского языка с целью выявления типологических особенностей последнего.

Практическое значение работы заключается в том, что результаты исследования могут быть непосредственно использованы в преподавании русского языка корейцам, а также позволяют спрогнозировать и объяснить неточности перевода с русского на корейский и с корейского на русский, понять затруднения в восприятии высказываний русского языка корейскими учащимися.

Материал исследования составили:

1. Картотека диалогов, включающих коммуникативную целеустановку 'волеизъявление', из произведений русских и корейских авторов. Кроме этого, использовались параллельные тексты (русский оригинал — корейский перевод и наоборот), которые позволили рассмотреть русские и корейские предложения, употребляемые в аналогичных ситуациях.

2. Записи звучащей речи! записи на магнитную ленту диалогов из кинои телефильмов, телесериалов на русском и корейском языках, а также записи информантов. При анализе русской звучащей речи определялись тип ИК, место интонационного центра, синтагматическое членение. Что касается интонационной системы корейского языка, то она, в отличие от систем различных типов окончаний, частиц и т. д., еще практически не разработана. Имеются лишь отдельные сведения о корейской интонации4). Поэтому в данной работе мы будем упоминать интонационные контуры, используемые при выражении просьбы и требования в корейском языке, а также указывать на те участки системы волеизъявления, в которых усиливается функциональная нагрузка интонации, что в дальнейшем может быть использовано и при.

4 Существует работа Хо Уна, «Фонология корейского языка», в которой отмечается, что в литературном произношении корейского языка интонационная конструкция определяется по высоте тона конца предложения (нисходящая, ровная, восходящая).

Еще одна из попыток исследования интонационной системы корейского языка была сделана в диссертационной работе Мун Сун Вон на базе вопросительных предложений. выделении типов ИК в корейском.

В работе приводятся как буквальные кальки, так и функциональные эквиваленты для большей ясности при восприятии вводимого двуязычного материала.

В современной лингвистике представлены различные определения коммуникативных заданий 'просьба' и 'требование' и различный подход к анализу данных коммуникативных заданий. В работе в качестве основы сопоставлениями используем определения и вариативные ряды конструкций коммуникативных типов высказываний 'просьба о действии', 'просьба о разрешении', 'требование' и 'запрещение', разработанные на материале русского языка М.Г.Безяевой^) и впоследствии использованные в ряде работ по сопоставлению русского языка с другими языками, например, с испанским, каталонским, немецким, английским, узбекским и др.

5 М. Г. Безяева. Аспекты изучения волеизъявления в работах В. В. Виноградова и вариативный ряд русской просьбы // Международная юбилейная сессия, посвященная 100-летию со дня рождения академика В. В. Виноградова (Тезисы докладов), М., 1995;а.

Ее же, 0 специфике реализации норм в русском диалоге // Sprachnormen und Sprachnormwandel in gegenwartigen europaischen Sprachen, Universitat Rostock. 1995;6.

Ее же, Русский диалог сквозь призму систем других языков // Актуальные проблемы современной русистикиДиахрония и синхрония // Вопросы русского языкознания. М., 1996. Вып.VI.

Ее же, О семантических особенностях реализации целеустанвок волеизъявления и выражения желания говорящего в русском диалоге // Конференция Теория и практика русистики в мировом контексте, 30 лет МАПРЯЛ. М., 1997;а.

Ее же, Об особенностях реализации целеустановки высказывания в жанрах письменной и устной речи (на примере вариативного ряда требования) // Der text als Gedenstand der Forshung und der Lehre 1997;6.

Ее же, Вариативный ряд конструкций русской просьбы // Вестник МГУ, Сер.9,.

No.l, 1998.

В дальнейшем ссылки на работы данного автора будут приводиться в сокращенном виде, упонимая год и страницы.

При этом следует оговорить, что в данной работе на этом этапе мы не останавливаемся на конструкциях, выражающих повторную каузацию, и на конструкциях, выражающих волеизъявление с осложнением эмоциями.

Диссертация состоит из введения, 5 глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение

.

Сопоставительный анализ вариативных рядов высказываний, выражающих волеизъявление в русском и корейском языках, позволил выявить сходства и различия в оттенках значений конструкций вариативных рядов, в соотношении и степени дифференциации средств разных уровней языка, а также в сферах и регистрах общения.

В работе проанализированы основные конструкции вариативных рядов высказываний, выражающих просьбу и требование. В русском и корейском языках коммуникативные задания выражаются как эксплицитным, так и имплицитным способами, а так же коммуникативным дублированием.

При этом следует отметить, что как русский, так и корейский язык избегают использования эксплицитных способов выражения того или иного коммуникативного задания. При этом в обоих сопоставляемых языках ряд конструкций, включающих экспликацию того или иного коммуникативного задания, передает иную целеустановку.

В то же время существуют расхождения в способах мотивации структур. В русском языке при просьбе используются конструкции с экспликацией желания слушающего (конструкции, включающие глагол 'хотеть') 1 чего нет в корейском. В корейском же языке при выражении требования могут употребляться конструкции с экспликацией бенефактивности исполнения действия для говорящего (конструкции с предикативом 'хорошо'), которые не характерны для русского требования.

Отметим, что конструкции с экспликацией 'возможности' осуществления действия (с глаголом 'мочь') при выражении просьбы более широко используются в русском языке, чем в корейском. В то же время в корейском языке данный способ формирования значения конструкций активно используется при выражении требования.

I. В сопоставляемых языках в конструкциях вариативных рядов волеизъявления могут проявляться разные оттенки значения.

1) Ряд конструкций передает особые значения либо дополнительные смысловые оттенки, присутствующие только одном из сопоставляемых языков. Так, если в конструкциях вариативного ряда русской просьбы может проявляться значение 'ориентация на отказ', связанное с сознанием того, что слушающий не должен (может не хотеть) осуществить то или иное действие, или наличием препятствия при исполнении действия, то в корейском языке актуализируются значения 'уверенности в согласии слушающего', 'твердое намерение говорящего совершить действие', хотя и в просьбе о разрешении.

В русском языке может проявляться значение самоуничижения говорящего, осложненное дополнительными смыслами. В корейском же языке значение самоуничижения выражается более регулярно и обязательно по сравнению с русским, но не осложняется дополнительными смысловыми оттенками. При этом в корейском языке наряду с категорией самоуничижения существует целый ряд способов выражения вежливости, в частности категория вежливости к субъекту действия, категория вежливости к слушающему, вежливые варианты одного и того же слова и т. д.

Наблюдаются также различия в актуализации параметров, которые функционируют при выражении требования. Если в русском языке при выражении требования актуализируется оппозиция параметров 'обязательность — безоговорочность' и 'срок — незамедлительность', что позволяет собрать два вариативных ряда конструкций, то в корейском языке может акцентироваться значение безоговорочности, противопоставленной немаркированным по другим параметрам структурам. Что касается временного параметра, то в корейском языке только в ряде случаев, например в безглагольных конструкциях, может передаваться значение немедленного исполнения действия. В остальных конструкциях без особого лексического наполнения временной параметр не проявляется.

При выражении требования в конструкциях русского языка, выделенных вариативных рядов (распоряжения и приказа), может передаваться ряд значений, осложняющих общую разновидность целеустановок. Так, например каузация действия вопреки желанию слушающего 'ты должен сделать это, несмотря на то, что ты не хочешь, так как я хочу этого', либо акцентироваться 'безразличие к препятствиям' при исполнеии действия слушающим, что не передается в корейском.

2) В сопоставляемых языках сходные по форме конструкции могут выражать разные коммуникативные задания вплоть до антонимичности. Так, конструкция, которая в русском языке выражает вежливую просьбу, в корейском языке передает раздраженное требование. Конструкция же, выражающая в русском языке распоряжение, в корейском языке передает предположение.

В то же время 'антонимичные' оттенки значения структур могут реализоваться в пределах одной разновидности целеустановки, например в просьбе. Так, конструкция, которая в русском языке выражает ненастойчивую просьбу, в корейском языке передает просьбу, близкую к мольбе.

II. При сопоставлении вариативных рядов волеизъявления наблюдаются различия в соотношении средств разных уровней языка.

1) При формировании того или иного значения в русском языке активизируется взаимодействие лексики, синтаксиса, интонации, а также смысловых связей предложения с контекстом, в корейском же языке возрастает роль лексико-синтаксических средств, в частности вспомогательного глагола, показателей регистра как грамматикализованной категории отношения говорящего к слушающему (или категории вежливости к слушающему).

2) В ряде случаев в сопоставляемых языках отсутствует формальный аналог структур, присущих тому или другому языку. Вспомним структуры русского ряда! конструкции, связанные с сослагательным наклонением, конструкции с начальным 'чтобы' и глаголом прошедшего времени, ряд конструкций приказа с различиными частицами (конструкции с 'давай', 'ну-ка', 'а ну-ка', 'а ну' и т. д.).

III. В русском и корейском языках ряд конструкций различаются сферами и регистрами общения.

1) В сопоставляемых языках ряд конструкций различается принадлежностью к письменной или устной формам общения. Так, если в русском языке конструкции с императивом и конструкции с инфинитивом употребляются как в письменной, так и в устной форме общения, то в корейском — в одной из них. А конструкции с глаголом 'желать' и конструкции с формой совместного действия, которые в корейском относятся и к письменной и к устной формам, в русском языке используются обычно в звучащей речи.

2) Ряд конструкций, выражая одну и ту же коммуникативную целеустановку, различается жанровой принадлежностью. Так, если в русском языке конструкция с глаголом 2~го лица настоящего времени может выражать распоряжение, то в корейском сходная конструкция при выражении требования употребляется только в жанре команды.

3) Ряд структур, который в русском языке употребляется при интимизации регистров общения, в корейском языке относится как к официальному, так и неофициальному регистрам (например, конструкция с 'ничего' и конструкция с 'нельзя').

4) Регистровые параметры — административная иерархия, степень близости, знакомства, возраст и пол — являются общими для сопоставляемых языков, хотя регулярность и обязательность выражения регистра в системе этих языков различаются. В отличие от русского языка в корейском регистр выражается грамматикализованным способом, т. е. разными окончаниями предиката, варьирующимися по категории отношения говорящего к слушающему (или категории вежливости к слушающему).

5) При сопоставлении способов выражения вежливости также наблюдаются некоторые различия и сходства. В отличие от корейского языка, в котором вежливость выражается более регулярно и обязательно, в русском языке значение вежливости часто не эксплицируется, а передается имплицитными способами, в частности взаимодействием средств разных уровней языка. При этом как русскому, так и корейскому языкам может быть свойственно коммуникативное дублирование, однако при использовании разных средств. В то же время в обоих языках лексическое раскрытие вежливости далеко не всегда выражает ее реально. (Например, использование ряда конструкций, включающих средства вежливости, для выражения раздраженного требования.).

VI. Следует отметить не только расхождения в конструкциях вариативных рядов, но и в использовании самих коммуникативных типов. Так, по сравнению с русским языком в корейском сузится возможность функционирования требования, так как в нем ограничено употребление данной целеустановки: нижестоящий говорящий не может требовать что-либо от вышестоящего слушающего. В то же время в русском языке по сравнению с корейским расширяется функционирование коммуникативного задания просьбы о разрешении. Если в русском языке этикетное употребление просьбы о разрешении нормально при сообщении намерений говорящего, то в корейском в таком случае употребляются иные коммуникативные типы: констатация или просьба о действии.

Выявленные различия (передача разных значений в сходных конструкциях вплоть до антонимичностиспецифичные смысловые оттенки конструкций, присутствующие в одном языке и отсутствующие в другом, а также реакция на различные параметры вариативных рядовособенности в соотношении средств, формирующих значениеотсутствие формальных аналогов конструкций в сопоставляемых языкахразная закрепленность структур за письменной и устной формами речиспецифика употребления в разных сферах и регистрах общенияособенности употребления самих коммуникативных типов) позволяют понять ошибки корейцев в восприятии русского волеизъявления (просьбы и требования в звучащем диалоге), что дает возможность создать лингвистическую основу для преподавания русского языка корейцам, а также базу для теории перевода.