Ценностные основания человеческой деятельности: Философский анализ

Актуальность исследования. В современную эпоху перед человечеством возникли острейшие проблемы сохранения материальных и гуманитарных основ существования. Перед лицом нарастающего техногенного и социального катастрофизма, при обращении взора в прошлое, на ужасы мировых войн, тоталитаризма, возникает актуальная потребность пересмотра ценностных оснований человеческой деятельности. Становится понятным, что разум не способен выстраивать жизнь, опираясь на возникшие в результате некритичного самовозвеличивания проекты, цели социального конструирования. История заставляет признать, что зачастую благие цели, рационально выверенные средства их осуществления приводят к преступлениям, достижение чистых идей при их внесении в жизнь формирует бесчеловечную, аморальную социально-политическую практику. XX век с наглядностью показал — установка на преобразование, переделывание природы, общества по рационалистическим схемам превратилась в доминирующую ценность техногенной культуры, следование которой обострило (в связи с угрозой глобальных катастроф) вопрос правильности выбора путей развития, адекватности мировоззренческих идеалов. Возникла острая потребность в выработке таких оснований деятельности, которые обеспечили бы адекватное поддержание цивилизационно базовых технологий воспроизводства жизни, способствовали органичному соединению социального проектирования с гуманитарно высокими образцами, согласованию знания и ценности, истины и идеала. Опасный разрыв между инициирующими радикальные социальные перемены благими целями и катастрофическими результатами должен быть преодолен.

Настоящее исследование посвящено обоснованию того, что ценностные основания деятельности должны питаться не отвлеченными рационалистическими идеалами, а императивами реальной жизни.

Степень научной разработанности проблемы. В философии издавна существовал интерес к изучению регулятивных, аксиологических принципов человеческого бытия и деятельности. Согласно учению Платона о наличии в природе двух миров — вещей и идей — мир чувственных вещей не есть мир подлинно сущего: чувственные вещи непрерывно изменяются, возникают, погибают. Своим существованием чувственные вещи обязаны бестелесным прообразам, постигаемым умом, то есть, «идеям», которые вечны и не зависят о пространства и времени. По отношению к чувственным вещам идеи являются не только их причинами, но и образцами (эталонами) и целями для достижения. Данные положения о наличии идеальных праэлементов и устремленности к их воплощения могут рассматриваться в качестве одной из первых попыток исследования человеческого бытия с аксиологической точки зрения. Платоновскую иерархию идей, на вершине которой пребывает идея блага, следует рассматривать как некий вариант упорядочения ценностных характеристик.

Попытка построения ценностной иерархии предпринята Аристотелем. Синонимом понятия «ценность» у него выступает «благо», наивысшим является «ценимое благо», называемое иначе божественным или первопричинным.

Европейское средневековье фактически нивелировало границы между понятиями «норма» и «ценность», придав им характер неких трансцендентных догм. Религия определяла ценностный идеал, отказ от следования которому влек применение жестких санкций. Мораль и нормативные акты (законы), основанные на высоких религиозных ценностях, носили репрессивный характер.

В Новое время Т. Гоббс связал понятие ценности с экономикой, отождествляя его с понятиями «стоимость», «цена». Рассуждения Гоббса о человеке выглядят утилитаристски: «Стоимость или ценность человека, подобно всем другим вещам, есть его цена, то есть, она составляет столько, сколько можно дать за пользование его силой"1. Б. Спиноза приравнивал.

1 Гоббс Т. Левиафан. М&bdquo- 1991. С. 65. ценности и нормы к предрассудкам, которые являются искусственными преградами для достижения истинного познания, а следовательно, счастья2.

В XVIII в. интерес к механизму функционирования норм и ценностей в обществе возрождается. Решающая роль здесь принадлежит И. Канту. Рассуждая о высших способностях человеческой души, мыслитель говорит о чувствах удовольствия и неудовольствия, выражаемых в оценочных суждениях. Его мысли о природе норм и ценностей отличаются двойственностью: с одной стороны, в этических рассуждениях о «сущем» и «должном» речь идет о существовании нормативно-ценностных установок («категорический императив»), с другой, ценности рассматриваются не как что-то утилитарно-практическое (направленное на достижение благополучия, личной выгоды), но как доминанты разума при нарастающем стремлении к свободе3.

В XIX в. аксиология пережила второе рождение. Неокантианцы (Риккерт, Коген), основываясь на получивших развитие (в период Нового времени и Просвещения) экономических теориях, предложили использовать в качестве одного из независимых от опыта критериев истины (наряду с понятием «должное»), понятие «ценность» и рассматривать происхождение истины не от знания о реальной действительности, а от ее нормативно-ценностного наполнения. В работе «Предмет познания» Риккерт дает развернутую характеристику ценностям, придавая им свойства детерминации индивидуальных различий и ставя их выше бытия и субъекта. Ученый одним из первых предложил трактовать культуру как «процесс реализации всеобщих социальных ценностей в течение исторического развития"4. У него же можно найти и одну из первых версий классификации ценностей (истина, красота, нравственность и т. д.). Примерно в это же время М. Вебер обращается к аналогичным проблемам. Однако рассматривает эти вопросы с.

2 Спиноза Б. Этика // Соч. Т. I. М&bdquo- 1957. С. 395.

3 Кант И. Критика способности суждения. М., 1994; Он же. Критика чистого разума. М., 1994; Он же Основы метафизики нравов. Минск, 1999.

4 Риккерт Г. Границы естественнонаучного образования понятий: логическое введение в исторические науки. СПб., 1997. С. 68. точки зрения религии, акцентируя внимание на то, что религия задает ту систему норм и ценностей, которой необходимо следовать. Религиозные ценности (и соответствующие им нормы), таким образом, имеют преимущества перед любыми другими видами ценностей. Новацией Вебера стал ввод в социологию категории «социальные ценности"5.

Э. Кассирер выдвинул идею единого мира — «мира культуры», идеи разума в котором не регулятивны, а, как и категории, конститутивнысозидают мир. «Символические функции» представляют высшие ценности, связанные с «божественным» в человеке. Разнообразные сферы культуры, называемые Кассирером «символическими формами» (язык, миф, религия, искусство, наука), представляются им как самостоятельные, не сводимые друг к другу образования. Философия культуры Кассирера определяет и идеалистическое понимание им человека как «животного, созидающего символы».

Н. Гартман развивал теорию неизменных «этических ценностей». Основным вопросом для него является проблема соотношения ценностей и свободы воли, анализируемая как отношение двух родов сил («детерминаций»): идеальной (ценностей, являющихся ориентиром для воли) и реальной (воли, осуществляющей ценности)6.

Позднее в XX в. возникали попытки представить систему развития современных сообществ с точки зрения ценностных характеристик. Примером могут служить работы Т. Парсонса, который делал акцент на роли ценностей в жизни общества, выполняющих, по его мнению, функцию воспроизводства образца. Ценности, по Парсонсу, — некие «коллективные представления», определяющие желаемый вид социальной системысамодостаточность сообщества определяется не только наличием каких-либо общих ценностных установок, но и тем, в какой степени члены сообщества привержены им. Он утверждает: ценности являются высшими принципами,.

5 Вебер М. Основные социологические понятия // Западноевропейская социология XIX — начала XX веков. М., 1996. С. 455−491.

6 Гартман Н. Эстетика. М., 1958; Горнштейн Т. Н. Философия Н. Гартмана, Л., 1969. у на основе которых обеспечивается согласие в группах и обществе. Однако ценностной лояльности недостаточно, — поэтому появляются обязанности, базирующиеся на системе норм. Проводя анализ роли ценностей в жизни общества, Парсонс приходит к выводу — нормативно-ценностное содержание культурной системы обуславливает характер сообществачлены любой культурной группы реализуются через отношение к ее ценностямценностные приверженности независимы от «корыстных» соображений (цен, выгод, убытков) и, следовательно, объективны.

Парсонс различал универсальные и партикулярные ценности как ориентации действия. Универсалистские ценности и нормы направлены на некие абстрактные ориентиры, тогда как партикулярные нацелены на поддержание значимых во взаимосвязи с самим актором отношений и действий. В универсальных институтах ролевые ожидания акторов связаны с тем, «что член [коллектива] в определении членства и в решении относительно отдельных подходов будет отдавать предпочтение эталонам, определенным в обобщающих терминах, независимо от частных отношений собственных статусов актора (качественных или деятельностных, о классификационных или социальных) к статусам этих объектов». Универсализм — необходимая на практике норма организации больших систем, групп и их действий9. Партикулярными называют институты, в которых ролевые ожидания их членов предполагают, «что в определении членства и в решении относительно отдельных подходов предпочтение будет отдаваться эталонам, которые предусматривают преимущество ценностей, связанных с объектом в его частных отношениях со свойством актора. в противоположность их свойствам, обобщенным и универсально применимым ко всему классу"10.

Парсонс утверждал за ценностями характер неэмпирических объектов,.

7 Парсонс Т. Система современных сообществ. М., 1998. С. 175.

8 Парсонс Т. О структуре социального действия. М., 2000. С. 505.

9 Мусхелишвили М. Партикуляристская демократия: взгляд из постсоветской Грузии // Полис. 2001. № 5. С. 30.

10 Парсонс Т. О структуре социального действия. М., 2000. С. 505. тогда как У. Томас и Ф. Знанецкий строили работы в основном на эмпирическом материале. Они предложили операциональное определение ценностей, под которыми следует понимать «любой предмет, обладающий поддающимся определению содержанием и значением для всех членов какой-либо социальной группы"11. Вместе с тем Знанецкий и Томас отождествляют ценности с правильным поведением12, что не отвечает реальному положению дел. Однако именно они показали, что источник конфликтов в современном обществе лежит в противоречиях между неадекватной интерпретации ситуации индивидом и ценностями социальной группы. Чтобы преодолеть противоречие необходимо, по мнению Знанецкого, осознать внутренние закономерности функционирования общества, что, в свою очередь возможно при условии ознакомления с его ценностями как первичными фактами человеческого опыта.

Проблематика ценностных оснований деятельности разрабатывалась в контексте многих направлений социальной науки прошлого и настоящего, и здесь следует указать на такие имена, как С. Кьеркегор, Н. Я. Данилевский, К. Маркс, Ф. Энгельс, О. Шпенглер, Ф. Ницше, А. Тойнби, Э. Дюркгейм, П. Сорокин, Р. Мертон, Н. Смелсер, 3. Фрейд, А. Камю, Ж.-П. Сартр, С. Хантингтон, Ю. Хабермас и др.13.

В России ценности как фактор социально-культурного творчества были в центре внимания B.C. Соловьева, Н. О. Лосского, Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, Н.С. Трубецкого14. Аксиологическая проблематика в СССР.

11 Беккер Г., Босков А. Современная социологическая теория в преемственности и изменении М., 1961. С. 114.

12 Там же. С. 133.

13 Шпенглер О. Закат Европы. Ростов н/Д., 1998; Ницше Ф. Антихристианин // Сумерки богов. М., 1989; Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории. М., 1996; Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М, 1991; Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992; Он же. Главные тенденции нашего времени. М., 1997; Мертон Р. Референтная группа и социальная структура. М., 1991; Парсонс Т., Смелсер Н. Хозяйство и общество. Выводы // Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики. М., 2004; Фрейд 3. Будущее одной иллюзии // Сумерки богов: Сб. статей. М., 1989; Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. Московские лекции и интервью. М., 1995; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка // Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1999 и др.

14 Соловьев B.C. Философское начало цельного знания. Минск, 1999; Он же. История России с древнейших времен // Соч., т 3. М., 1998; Бердяев Н. А. Судьба России. М., 1997; Он же. Философия свободы. М., 1997; Он же. Философская истина и интеллигентская правда//Вехи. Интеллигенция в России: Сб. ст. М., 1991; представлена работами И. С. Нарского, В. П. Тугаринова, О. Г. Дробницкого. Многие отечественные ученые продолжают разработку проблемы влияния ценностей и соответствующего им нормативного компонента на социальные процессы. Среди таких авторов следует отметить А.С. Ахиезера15, Г. П. Выжлецова16, П.С. Гуревича17, Т.М. Дридзе18, Б.С. Ерасова19, В.В. Ильина20, Н.И. Лапина21, B.C. Магуна22, А.В. Мялкина23, Н.Ф. Реймерса24, B.C. аЛ/г.

Степина, В. А. Ядова, И. Г. Яковенко, О. Н. Яницкого и других.

Богатая история изучения ценностей социального действия позволяет проводить исследование на солидном теоретическом фундаменте, отталкиваться от глубоких и важных наблюдений над природой ценностей, их влиянием на социальные процессы вообще и социальное действие в частности. Однако, как указывалось выше, не решен важнейший вопрос, заключающийся в раскрытия причины рассогласования целей, проектов, намерений деятельности с результатами. Чем и как в такой ситуации корректировать деятельность? Очевидно, что в современную эпоху, когда новейшие глобальные изменения влекут острые проблемы, требуется выработка подхода, обеспечивающего выверенную детерминацию деятельности.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что.

Ильин И. А. О грядущей России. М., 1993; Он же. Общее учение о праве и государстве. О сущности правосознания. М., 1994; Трубецкой Н. И. История. Культура Язык. М., 1995 и др. 1 Ахиезер А. С. Модернизация в России и конфликт ценностей. М., 1994., 6 Выжлецов Г. П. Аксиология культуры. СПб., 1996.

17 Гурсвич П. С. Культура как объект социально-философского анализа // Вопросы философии. 1984. № 5- Гуревич П. С. Культурология. М, 1998.

18 Дридзе Т. М. Социальная коммуникация и культура в экоантропоцентрической парадигме // В контексте конфликтологии. 1997. № 1- Она же. Человек и городская среда в прогнозном социальном проектировании // Общественные науки и современность. 1994. № 1.

19 Ерасов Б. С. Социальная культурология. М., 1998.

20 Ильин В. В. Аксиология. М., 2005.

21 Лапин Н. И. Динамика ценностей населения реформируемой России. М., 1996.

22 Магун B.C. Трудовые ценности российского общества // Общественные науки и современность. 1996. № 6.

23 Мялкин А. В. Способности и потребности личности. М., 1983.

24 Реймерс Н. Ф. Система потребностей человека: от анализа к конструированию среды жизни // Прогнозно-социальное проектирование. Теоретико-методологические и методические проблемы: Сб. науч. тр. М., 1994.

25 Степин B.C. Теоретическое знание. М., 2000.

26 Ядов В. А. Исследования сознания и ценностного мира советских людей в период перестройки общества. М., 1990.

27 Пелипенко А. А., Яковенко И. И. Культура как система. М., 1998. полученные в ходе работы результаты могут быть использованы как основа оптимизации жизнепорождающих процессов.

Практическая ценность работы состоит в возможности использования ее результатов как в образовательно-педагогическом процессе, так и в управленческой общественной деятельности, связанной с применением социальных и информационных технологий, использованием их в ретрансляции на широкую аудиторию ценностно значимой информации (электронные СМИ и т. п.). Материалы исследования могут применяться в учебных курсах по теории и истории мировой культуры, социальной философии, подготовке спецкурсов и курсов по аксиологии для студентов гуманитарных факультетов (философов, культурологов, социологов, журналистов).

Объект исследования: ценностные основания человеческой деятельности.

Предмет исследования: механизм ценностной детерминации человеческой деятельности.

Целью исследования является философский анализ ценностных оснований человеческой деятельности. Реализация цели требует решения блока взаимосвязанных задач:

1. Раскрыть регулятивную функцию ценностей.

2. Определить структуру ценностного акта.

3. Исследовать механизм ценностной детерминации человеческой деятельности в духовной и практически-духовной плоскости.

Научная новизна исследования состоит в следующих полученных автором результатах:

1. Раскрыта регулятивная функция ценностей. Показано, что регуляризация социальной жизни и деятельности составляет основу человечности, измеряемой такими категориями, как правоспособность, совестливость, нравственность, персональная добропорядочность. Данные категории выступают основоположениями гуманитарного, их искажение чревато деградацией человека. Регуляризация координирует взаимодействие независимо мотивированных участников, намечает горизонт дозволенного в форме санкционирования свободного самовыражения, выход за границы которого ведет к неопределенности, отсутствию гарантированности гуманитарно обеспеченного существования. Норма — базовое понятие теории ценностей — устанавливает руководящие начала, распространяющиеся на все измерения человека как биосоциокультурного существа. Условие культурной нормосообразности — чувствительность к традициям, причастность духовным и практически-духовным типам деятельности. Регламентация деятельности как основа ценностного санкционирования поведения привносит в действия человека смысл, значимость, соотносит его поступки с общеобязательными нормами, способствует передаче опыта, определяет способы самоутверждения в обществе.

2. Определена структура ценностного акта. Специфика человеческой деятельности характеризуется целеполагающими интенциями, устремленность деятельности опосредуется отнесением к целям и ценностям. Соединение данных факторов лежит в основе социального творчества. В деятельности человек предвосхищает свойства реализуемого проекта, соотнося проект с его идеальным образом, в чем заключается целесообразность — действуя согласно идеальному образу, добиваться его воплощения в реальности.

3. Исследованы механизмы ценностной детерминации человеческой деятельности в духовной и практически-духовной плоскости. В науке как духовном производстве на современном постнеклассическом этапе поле рефлексии расширилось и учитывает соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами, раскрывая связь внутринаучных целей с вненаучными. Идеология как компонент практически-духовного производства необходима для созидания народом собственного бытия, ибо дает общепонятные смысловые источники национального самовоспроизводства. Идеология способствует поддержанию фундаментального этоса существования, ликвидирует в менталитете чувство безвременья, подтачивающее устои национального существования. Воздействие идеологии на национально-государственное сознание заключается не в демонстрации несбыточных идеалов, но в углублении самопонимания, уточнении высших идей, целей, без которых не существует и наций, и отдельных их представителей. Национально-государственная патриотическая идеология специфически настраивает эмоционально-волевую и сознательную сферу, противостоит социальной деструкции, центробежности, способствует консолидации общества, привнося в него элементы стабильности, инвариантности, непрерывности, стимулируя положительное творение национальной истории. Эффективная национально-государственная идеология поддерживает в общественном сознании патриотизм, объединяет нацию на базе реалистических моделей национальной жизни и достижения баланса горизонтально этнического и вертикально государственного. Политика как форма практически-духовного производства реализуется не через насилие, а через влияние, что достигается в случае, если она функционирует как институт не генерации жизненных схем, а выработка баланса сил — уравновешивание реформаторства с народной волей. Сбалансированная политика предполагает раскрытие многосторонних элементов политического быта, выяснение смысла существующего и возможности улучшений вместе со способами, которые не нарушают гарантийное течение общественной жизни. Конечный вопрос политики — перспективы человека с его нетленными ценностями. Антропологическая ориентированность, человекоразмерность политики должны оцениваться по причастности ценностям, направленным на защиту высших национальных интересов во внешней политике и культивирующей граждански ответственного субъекта, гражданина.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Принципы ценностной детерминации человеческой деятельности предполагают ориентацию социального устроения на сочетание различных видов инициатив и ресурсов, подчиненных достижению желательных состояний с позиций определенных критериев, обеспечивающих регулятивную коррекцию деятельности, отбирающих из множества допустимых динамических форм (цели, средства, результаты — намерения, механизмы, действия) системы социальных действий, лежащих на оптимальной эффективной траектории социального развития.

2. Наивысшая цель социальной деятельности — в достижении благополучия всех на основе благополучия каждого за счет избавления от некритической устремленности к идеалу в обход гуманитарных ценностей. Для этого наиболее органичны мелиористские, эволюционистские, консенсусные подходы к достижению целей, утверждение не идеалов, а интересов, посредством не силы, а легитимной народной воли. Возможность учета народной воли заключается в расширении социального вовлечения и участия, предполагающего легализацию диверсифицированных собственнических и гражданских форм.

3. В реальной социальной практике оптимальная стратегия ориентирована на такие параметры социального действия, как разумность, целесообразность, справедливость, достойность, адекватность, сбалансированность целей, средств, результатов. Функция идеала при этомбыть неутопическим ориентиром социально-исторического творчества, сформированным самой жизнью. Окончательная оценка вклада в историю выносится на основе проработки существа деятельности в системе «цельсредство — результат».

Методологическая основа исследования. Методология исследования обусловлена направленностью поиска. Основу изыскания определяют принципы сравнительного анализа, историзма, системного подхода, научная классификация, систематизация, анализ, прогнозирование, деятельностный подход. Автор использовал общенаучные методы индукции, дедукции, сравнения, генерализации, восхождения от абстрактного к конкретному.

Теоретические источники исследования — оригинальные труды российских и зарубежных ученых, специалистов в области социальной философии, теоретической политологии, истории философии, социологии.

Эмпирическая база исследования. Исследование основано на социально-философской, политологической, социологической, исторической литературе, научных публикациях, периодических изданиях, обобщении конкретного социально-исторического материала. Основой работы явились труды отечественных и зарубежных ученых в области социальной философии. Учтен аналитический опыт, накопленный отечественной философской школой в области исследования проблем ценностных оснований деятельности.

Апробация работы. Различные аспекты темы диссертации реализовывались автором в практической руководящей деятельности в сфере электронных средств массовой информации, раскрывались в статьях и интервью публицистического характера в связи с исполнением служебных обязанностей и общественной деятельностью, в научных статьях в специализированных периодических изданиях (по теме диссертации опубликовано три статьи).

Структура работы. Структура диссертации обусловлена целями, задачами, принятым способом исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.

Заключение

.

Философия изначально призвана заниматься поиском оснований для оптимизации жизни на базе знания и деятельности. Данная цель порождает всеобъемлющие проекты в философии науки и философии политики. В первой развилась апология «естественного света» души (сенсуализм, рационализм, интуитивизм) — в философии политики развилась апология «естественного света» власти (от идеологии абсолютизма до идеологии коммунизма).

Однако идея точности, строгости, достоверности, очевидности в познании и социальном действии каждый раз обнаруживает несостоятельностьтребования всестороннего доказательства для знания и совершенства для социума оказываются невыполнимыми. Аналогично обнаружению ограниченности достоверности знания в философии науки в философии политики утвердилась принимающая познавательно сдержанную позицию платформа пробабилизма (фальсификационизма). Последняя заключается в том, что в социальной практике в теории возможно обосновать только оптимизацию социального устроения, но не конкретные пути этой оптимизации, которые в реальности могут оказаться пагубными. Таким образом, центр тяжести в социальном познании переместился с проблематики фундаментального основания на проблематику фундаментального действия.

Реалистический подход к обоснованию деятельности связывается с идеей конструктивности, состоящей увязывании знания структуры действия, его технологии, с предсказуемостью результата. Однако, опираясь на допущения регулярности, нормосообразности деятельности, идея конструктивности не может обеспечить окончательный заслон возникновению иррациональных политических практик. Конструктивный подход не исключает автоматически ошибочность средств и результатов политики.

Идея конструктивного социума задается условием упорядоченности естественного хода социальной жизни, поддержания порядка на базе законности. Однако тезис о порядке как консервативной стратегии нормативной самоорганизации, сообщающей деятельности целесообразность и прозрачность, представляется доктринальной уловкой, поскольку в действительности жизнь организуется не по абстрактным принципам, а разворачивается под влиянием прецедента, отдельных несогласованных интересов. Сторонники концепции рационального действия отстаивают необходимость и возможность синхронизации разнонаправленных ориентиров деятельности. Причину конфликтности общества они видят в конфликтности ценностных оснований как результате принадлежности к различным ценностно-нормативным системам. Рациональность должна служить задаче согласования несовместимых экзистенциальных кредо при помощи формального аппарата доказательствав материальном модусе согласование возможно на основе понятия благополучия, вытекающего из.

108 ориентирования деятельности на определенные ценностные постулаты .

Таким образом, общее Благо достигается рациональнойсбалансированной по интересам — деятельностью. Однако при обращении к конкретным контекстам политики возникает проблема оснований рациональности субъективно свободного действия. Очевиден конфликт реально жизненного и чиновно-административного. Человек не может и не должен быть окончательно рационализирован формально-бюрократическими государственными институтами.

После М. Вебера попытка восстановить рациональность как невраждебную жизненности регулятивную функцию деятельности предпринята в понимающей социологии (Т.Парсонс и др.), оперирующей более сложной (в сравнении с веберовской) моделью социальной реальности. В последней признается, что сами люди конструируют социальную реальность, внедряя в ее ткань различные ценности, цели, идеалы. В таком.

108 Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 695. сложном, ценностно диверсифицированном мире возникает проблема осмысленной коммуникации, продуктивного взаимодействия. В условиях узкого круга тривиально стандартных ситуаций выполнимо правило: «действие происходит через овеществление общих ценностей» (Т.Парсонс). С позиций понимающей социологии и в более широком контексте в многообразии ценностей выделяется некое твердое ядро, в котором запечатлеваются поведенческие императивы экзистенциальной стихии, обозначенной Э. Гуссерлем сферой жизненного мира.

Однако разнообразие специфичных ценностных систем не может обеспечить резонанс социальных действий. Последний возникает при условии, что каждый шаг утверждения в мире основывается на запасе раннего опыта, который включается в определенное единство в форме нашего запаса, служащего каждому из нас в качестве направляющей схемы наших собственных поведенческих актов. Все наши опыты в жизненном мире связаны с этой схемой, так что предметы и события в нем встречаются.

109 нам с самого начала в своей типичности .

Таким образом, типизация выступает предпосылкой сходности наших истолкований, действий, реакций в жизненном мире. Архетипы жизненного мира задают стратегическую инициативу социального действия. Причастность единой человеческой природе порождает лишенную границ гуманитарную общность.

Данный тезис предполагает возможность понимания другого на основании способности понимать его точку зрения и необходимость конгруэнтности различных ценностно-нормативных систем. Последнее означает, что различия в подходах к миру иррелевантны, оценки тождественны, суждения о положении вещах используют сходные критерии. В итоге в жизненном мире взаимодействие осуществляется благодаря расчету на взаимность. Если у Вебера предполагается калькуляция векторов.

109 Шюц А. Формирование понятия и теории в общественных науках // Американская социологическая мысль. М&bdquo- 1994. и интересов деятельности, то в понимающей социологии взаимодействие основано на общей вере в то, что мир, сам субъект деятельности и окружающие его, подобные ему индивиды не изменяют свойства.

Но такая идеализация неизменности неадекватнамир, человек, общество изменяются, люди несамотождественны, действуют, руководствуясь нетождественными ценностями. Поэтому необходимо преодоление естественно-научного варианта социальной теории, признание самодостаточности гуманитарного ресурса в социальной реальности. Требуется аксиологически ориентированная система, доктринально выражающая ценностную природу человека.

Человек представляет ценностно выраженное, идеалонесущее существо, что проявляется в организации деятельности. Действительная человеческая история возникает с постановки вопросов о допустимости, цене, отнесении к ценностям целей и средств деятельности. Поскольку цели и ценности людей различны, постольку есть намерение подчинить их неким абсолютным предпосылкам, находящим оправдание в логическом подходе к решению поисковых задач. В качестве таковых в различных системах выступают религия, рационально устроенное общество, цивилизация, жизненный мир. На их основе возникали и возникают концепции «категорического императива» (И.Кант), «рационального действия» (М.Вебер), «интегральной цивилизации» (П.Сорокин), «сопряженности взаимных перспектив» «жизненного мира» (А.Шюц). Абсолютизация оснований деятельности позволяет соблюдать теоретико-методологический монизм, приводить многообразие к единству, фиксировать инварианты.

Однако необходимо принять в расчет то, что онтологический базис социальной практики, сотканной из социальных действий, двусоставен. В качестве исходных всегда выступают человеческие цели, мотивы, интересы, ценности, которые накладываются на объективные условия жизнедеятельности. События в силу этого имеют много причин: порождены и субъектами, и объективными зависимостями вследствие включенности лиц в более глубокие причинно-следственные связи.

При этом в масштабах истории возникают экзистенциальные абсолюты — фундаментальные социальные константы110. К ним относятся порождаемые в процессе проб и ошибок жизнеустроительные оптимумы, выражающие максимально приближенный к идеалам существования порядок. На всех уровнях социальных практик история обнаруживает благоприятные, желательные варианты развития из числа возможных, наиболее приближенные к неким экстремальным идеальным состояниям. В сфере материального воспроизводства этот идеал состоит в максимальной мотивированности, стимулированности продуктивной деятельностив сфере духовного воспроизводства — в максимальной самореализациив политико-гражданской сфере — в максимальном участии, вовлечении, свободе волеизъявленияв сфере экзистенциальной — в максимальной самоудовлетворенности, полноте, глубине существования. В целом это оптимальная стратегия бытия, предписывающая участникам исторического процесса стремиться к максимально успешным линиям поведения.

Функция идеала — быть неутопическим ориентиром социально-исторического творчества, сформированным самой жизнью. Логика устроения жизни требует ориентироваться на инвариантное, которое в качестве должного определяет цели и направления управляемой социальной динамики. При оценивании социальных явлений нужно помнить об их двойственности, сочетающей натуральность (объективность) и ценностность. Доказавшие мирскую состоятельность ценности приобретают статус императивов, в которых важно жизнеутверждающее начало. Исторический процесс прогрессивен, если подчинен гуманитарно оправданным императивам, обеспечивающим жизнь и справедливое распределение жизненных ресурсов. При этом ценность личности в социальной среде определяется ее способностью согласовывать конкретный жизненный курс с универсальными гуманитарными параметрами жизни — экзистенциальными.

110 Ильин В. В. Аксиология. М., 2005. С. 104. абсолютами. Окончательная оценка вклада в историю выносится коллективным разумом на основе проработки существа деятельности в системе «цель — средство — результат».

Ценность идеала состоит лишь в самой его постановке, поскольку он располагается не в плоскости идеологии прямого действия, а в плоскости идеологии побуждения к действию. Идеал необходимо реализовывать не через действие, а через его инициацию, функция идеала — побуждать. Непонимание регулятивной природы идеала, некритическая его онтологизация породили культуру социального трансформизма, разрушающего естественный ход жизни. Культура неуемного, инспирированного идеалом радикального реформизма неоднократно приводила в отечественной истории к трагическим результатам, поскольку насильственное устроение не может не прибегать к карательным действиям.

В реальной социальной практике оптимальная стратегия встречается редко. Однако на достаточно большом временном интервале выделяются такие параметры социального действия (обеспечивающие максимальность выгоды при минимальных издержках), как разумность, целесообразность, справедливость, достойность, адекватность, сбалансированность целей, средств, результатов при недопустимости, невозможности вхождения в некоторые состояния и нарушения некоторых ограничений. Абсолюты, фундаментальные социальные константы могут быть получены не формально, а эмпирически посредством обобщения исторических опытов социального устроения.

Таким образом, социальное устроение должно ориентироваться на сочетании различных видов инициатив и ресурсов, подчиненном достижению желательных состояний с позиций определенных критериев качества. Социальные абсолюты обеспечивают регулятивную коррекцию деятельности, отбирают из множества допустимых динамических форм (цели, средства, результаты — намерения, механизмы, действия) системы социальных действий, лежащих на оптимальной эффективной траектории социального развития, в обосновании которого лежат ценности гуманитарно выраженного существования общества.