Функции тематического комплекса «свет» в системе торжественной оды М.В. Ломоносова

Классицизм — одно из самых сложных и противоречивых направлений в русской культуре. Формирование классицизма в России происходило позднее, чем в европейских странах. Отсюда необыкновенная интенсивность развития литературы XVIII века, ее ускоренный характер. В силу ряда исторических причин наиболее репрезентативным жанром в русской литературе становится ода (в отличие, например, от французского классицизма, где главное место-в иерархии литературных жанров занимала трагедия). Ода (от греч. ode — песнь) — «торжественное стихотворение, посвященное какому-нибудь историческому событию или герою"'. Ни в одной из европейских литератур ода не имела такого большого значения, как в России. Востребованность данного жанра была обусловлена его идеологической составляющей. Ода была необходимановой идеологии, поскольку именно в ней происходило утверждение новых государственных ценностей. Образы просвещенных монархов, победоносных полководцев, изображенные в оде, воплощали силу и мощь новой Российской империи. Возникновение и развитие жанра оды дает ключ к пониманию литературного процессаХУШ века.

Настоящее диссертационное исследование обращено к изучению жанра торжественной оды. в его функциональной представленности. Необходимо принять во внимание тот факт, что данная проблема — одна из ключевых при рассмотрении специфики русской словесности XVIII века. В зависимости от того, как будет решен «основной» вопрос, зависит и осмысление литературной эпохи в целом. Не случайно ода неизменно привлекала к себе внимание выдающихся исследователей (Ю.Н. Тынянов, JI.B. Пумпянский, A.B. Западов, И. З. Серман и др.). Однако «история вопроса» берет свои корни в XVIII столетии.

1 Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: 80 ООО слов и фразеологических выражений. — М.: Азбуковник, 1999.-С.445.

Рефлексия над одой начинается едва ли не с момента ее зарождения. Уже В. К. Тредиаковскийв исследовании, базирующемся на принципах трактата Н. Буало «Поэтическое искусство», впервые дает жанровое определение оды и указывает на отличие последней от эпической поэмы. В качестве одного из ведущих принципов жанра поэт выделяет «красный беспорядок». Тредиаковскому принадлежит и написание «Оды торжественной о сдаче города Гданьска» (1734 г.), которая появилась за пять лет до первой оды М. В. Ломоносова. Слово «ода» Тредиаковский употребил впервые в русской поэзии. К данному тексту было приложено теоретическое обоснование — «Рассуждение об оде вообще». Принципы хвалебной оды, сформулированные в трактате Тредиаковского, — это «благородство материи», «богатство украшения», «великолепие изображений», «мудрое прерывание разума, от разума не отходящее», «удивительное вознесение слога» и «неисчетное множество живых красот и одушевленных». В. К. Тредиаковский дает определение жанра оды как «песни», но песни особой: «ода есть собрание многих строф, то есть статеек, состоящих из равных, а иногда и неравных стихов, которыми описывается всегда и непременно материя благородная, важная и великолепная, в речах превесьма пиитических и очюнь высоких"1. Ода по структуре оказывается близкой «песне мирской» (в ней почти всегда изображена «любовь»), а по содержанию и «речи» — близкой поэме. Среди поэтических средств, с помощью которых должна достигаться высокость слога, Тредиаковский выделил «пиндаризацию» (парение, повышенная метафоризация — от имени античного поэта Пиндара) и употребление «дерзновенных фигур» (к примеру, гиперболы, «с правдой мало сходной»). Таким образом, Тредиаковский не только ввел новый жанр в историю русской культуры, но и заложил основы его изучения.

1 Цит по Федоров В И История русской литературы XVIII векаУчеб для студентов пед. ин-тов — М Просвещение, 1982. — С 73.

В 1747 г. А. П. Сумароков пишет «Эпистолу о стихотворстве» (явившуюся своеобразным манифестом русского классицизма), где также определены основные признаки жанра оды. Сумароков характеризует «великолепный» стиль оды и противопоставляет его простоте эпических произведений:

Глас лирный так, как вихрь, порывами терзает, А глас эпический недерзостно взбегает, Колеблется не вдруг и ломит так, как ветр Бунтующ многи дни, восшед из земных недр1. Теоретически обосновывая жанры классицизма, Сумароков утверждает равноправие всех жанров:

Все хвально — драма ли, эклога или ода: Слагай, к чему ведет тебя твоя природаЛишь просвещение писатель дай уму: Прекрасный наш язык способен ко всему2.

В подобном рассуждении Сумарокова можно увидеть начало «разрушения» иерархии классицистских жанров, поскольку специфика русской литературы определялась не в последнюю очередь жестким разграничением жанров на «высокие» (ода, трагедия, эпопея) и «низкие» (комедия, сатира, басня). Вследствие этого «ода» занимала самое высокое место в эстетической системе классицизма. Все в искусстве классицизма подчинялось основной задаче — созданию идеального разумного мира, который должен еще больше «просвещать» читателей, приближать их к познанию истины, вести к «благу», к «беспорочной жизни».

Теоретические рассуждения об оде как «изящном» лирическом жанре содержатся в прозаическом произведении Г. Р. Державина «Рассуждение о лирической поэзии или об оде» (1811 г.). Поэт следующим образом объясняет.

1 Сумароков А. П. Стихотворения. — Л.: Советский писатель, 1953. — С.138.

2Там же.-С 147. значение слова «ода»: «.в новейших временах <.> она то же, что Кантата, Оратория, Романс, Баллада, Станс и даже простая песня», «она.не есть <.> подражание природе, но и вдохновение оной, чем и отличается от прочей поэзии. Она не наука, но огнь, жар, чувство"1. По словам Державина, «.ода есть самое выспреннее, пламенное творение. Она быстротою своею, подобно молнии объемля в единый миг вселенную, образует величие Творца». Поэт также пишет о принципах композиции оды: «. восторженный ум не успевает чрезмерно быстротекущих мыслей расположить логически, поэтому ода плана не терпит». К достоинствам икачествамоды Г. Р. Державин относит «вдохновение, смелый приступ, высокость, беспорядок, единство, разнообразие, краткость, правдоподобие, новость чувств и выражений, олицетворение и оживление, блестящия картины, отступления или уклонения, перескоки, обороты, околичности, сомнения и вопрошения, противоположности, заимословия, иносказания, сравнения и уподобления, усугубления или усилия и прочия витийственныя украшения, нередко нравоучение, но всегда сладкогласие и вкус"3. В «Рассуждении» имеется и разъяснение этих понятий. Державин полагает, что эти принадлежности лирической поэзии «.отнимают сухость и одноцветностьделают предмет разнообразным, обильным, сильнымв них познается богатство мыслей и превосходство талантаони составляют изящество и существо прямой оды."4. Источником же всех лирических принадлежностей Державин называет вдохновение. Поэт поет гимн вдохновению, повторяя, что только лишь от него происходят «.бурные порывы, пламенные восторги, высокия Божественныя мысли <.> живыя лицеподобия, отважные переносы и прочия риторския украшения."5. Однако очень многое из того, что Державин.

1 Державин Г. Р Избранная проза — М • Советская Россия, 1984. — С.275−276.

2 Там же. — С.277.

3 Там же. — С.280.

4 Там же. — С.327.

5 Там же. — С 328 применял на практике, осталось недосказанным в этом теоретическом труде и получило признание лишь после изучения творческого наследия автора.

Отметим также восхищения ломоносовским слогом Н. И. Новикова, который считал Ломоносова одним из лучших поэтов: «Слог его был великолепен, чист, тверд, громок и приятен"1. «Стихотворство и красноречие с превосходным познанием правил, № красоты российского языка столь великую принесли ему похвалу <.>, что он почитается в числе наилучших л лириков и ораторов». Однако Новиков относился к поэзии критически, сочувствуя стихотворцам. Он понимал, что дело это не прибыльное: «Самое негодное дело быть стихотворцем. Пропади вовек охота ко стихам, названным еще божественным гласом: надобно над ними ломать голову, гоняться за рифмами, считать все слова по стопам и за весь труд не получить нималой награды. Я вижу, что от премерзкой прозы подьячие наживаютсямедики, умножая число умерших, получают хорошую плату от живых, а рецепты пишут без стоп и без рифмласкатели за одни глупые речи награждаютсяодним словом, все люди, кроме стихотворцев, имеют прибыль"3.

Обращается к ломоносовской оде и Н. М. Карамзин: «.оды его будут всегда драгоценностию российской музы. В них есть, конечно, слабые места, излишности, паденияно все недостатки заменяются разнообразными красотами и пиитическим совершенством многих строф. Никто из последователей Ломоносова в сем роде стихотворства не мог превзойти его, ниже сравняться с ним"4. Как видим, в отзыве Карамзина намечается тот «критический» пафос, который станет определяющим в оценках последующего столетия.

1 Новиков Н. И. Избранные сочинения. — М.-Л., 1954. — С. 322.

2 Там же. — С.323.

3 Там же. — С.263−264.

4 Карамзин Н. М. Избранные сочинения. В 2 томах. — Т.Н. — М.-Л.: Художественная литература, 1964. -С. 169.

Нетрудно заметить, что авторы всех предшествующих высказываний об оде обращены к плану выражения. В. XVIII* столетии почти ничего не говорится о" «плане содержания» оды, а ведь именно идеологическая составляющая является в этом жанре первичной. Ноуже на рубеже XVIII и XIX вв. начинают появляться иные разборы одического жанра.

Видный критик и педагог А. Ф. Мерзляков, рассуждая о российской' словесностиуказывает на особенные правила для оды, где восторг поэта «.созидает себе сцену"1. Критик улавливает принципиальную сценичность оды. Специфика данного жанра как раз и заключается в том, что ода нацелена на создание особого пространства, в рамках которого возможна репрезентация власти. Можно сказать, что ода — это и есть «театр власти». Кроме того, Мерзляков отмечает бессмертие ломоносовских сочинений: «Заслуги Ломоносова (здесь и далее курсив автора' — А.Х.) языку и Литературе бессмертны. — В его сочинениях с сладостным изумлением заметили Россияне в первой раз богатство, пышность, великолепие языка своего, искусно, соединенного с славянским"2. Главную заслугу поэтики Ломоносова критик видит в «.высокости слога, в очаровательном соединении слов славянских с российскими, в оборотах сильных и кратких"3. На первый взгляд, рассуждения критика восходят к «общим местам». Однако Мерзляков обращает внимание на то, что именно в одах Ломоносова русский язык впервые осознал себя. Это «осознание» языка — важнейший этап в развитии любой культуры, ее исходный пункт. Вместе с тем в рассуждениях Мерзлякова мы можем наблюдать некое разочарование ломоносовскими манерами одописания: «.в одах Ломоносова часто обнаруживается искусный оратор, располагающий оду свою по правилам речи или рассуждениячасто строфы связываются холодными выражениями:

1 Мерзляков, А Ф. Рассуждение о российской словесности в нынешнем ее состоянии И Кулешов В. И. Русская критика ХУШ-Х1Х веков хрестоматия. — М. Просвещение, 1978 -С.42.

2 Там же — С 45.

3 Там же. — С 45. но се! но что я зрю! — но горы и поля, скачите! ликуйте множества озер! — Таковые частые и незапные обращения к предметам, бездушным разрушают очарование"1. Наряду с восторженными описаниями поэтики ломоносовской оды, Мерзляков указывает на ее однообразие, которое также считает одним из недостатков. Таким образом, в работах Мерзлякова формируются первые научные представления об одическом1 жанре.

Отдельно хотелось бы обратиться к повести И. А. Крылова «Каиб», в рамках которой, на наш взгляд, происходит дальнейшееосмысление оды. Данная повесть, как известно, является своеобразной пародией, на жанровую систему классицизма. Крылов открывает читателю условность, одического жанра, обнажая его «фальшивую» основу. Повесть о восточном государе Каибе включает в себя разговор калифа со стихотворцем, который слагал оды вельможам не ради денег, а ради славы. Стихотворец называет свой труд «безделицей»: «.мы даем нашему воображению волю в похвалах с тем только условием, чтоб после всякое имя вставить можно было: ода — как шелковый чулок, который всякий раз старается растягивать на свою ногу"2. Стихотворец называет свое ремесло безопасным, поскольку «.можно набрать сколько угодно похвал, поднести кому угоднои нет визиря, который бы описания всех возможных достоинств не принял сколком с своей высокой о особы». Описывая подвиги героев в своих одах, стихотворец подражает правилу Аристотеля, который считал, что «.действия и героев должно описывать не такими, каковы они есть, но» каковы быть должны."4. Из диалога Каиба со стихотворцем видно негативное отношение И. А. Крылова к оде: «Я всегда думал, что стихотворцы приступают к одам, воспаленные добродетелями и совершенствами своих героев». — «Как вы ошибались: они воспаляются одним воображением и выбирают первого, кто попадается, как.

1 Мерзляков А. Ф. Рассуждение о российской словесности в нынешнем ее состоянии // Кулешов В. И. Русская критика XVIII—XIX вв.еков, хрестоматия. — М.: Просвещение, 1978. — С.45−46.

2 Крылов И. А. Сочинения. В 2 т. — T.I. — М.: Художественная литература, 1969. — С.396.

3 Там же. — С.396.

4 Там же. — С.396. художник выбирает кусок мраморучем грубее и несовершеннее отломок, тем более славы и искусства дать ему нежный вид". — «Ах! — сказал, вздохнувши, калиф, — как же малолюди должны гордиться такими похвалами, которые нередко их ослепляют!"1. Итак, в конце XVIII века жанр панегирического ораторского слова обретает в творчестве Крылова пародийные функции: каноническую жанровую форму ораторской речи Крылов использует для создания бытового сатирического мирообраза с отрицательной установкой. Итак, мы видим, что уже* во второй половине XVIII века в русской литературе возникает сатирическое направление, усматривающее в оде лишь мнимую похвалу знатным людям и, соответственно, выгоду для поэтов, слагающих оды.

В начале XIX века в русской литературе возникает два критических направления. Представители первого (A.C. Пушкин, В. Г. Белинский, И. И. Дмитриев, К. Н. Батюшкову П.А. Вяземский и др.) рассматривают жанр оды как устаревший, архаический, а представители второго (В.К.Кюхельбекер, П. А. Катенин, A.C. Шишков, A.A. Шаховский и др.) — как ценностный и актуальный. Сложившаяся ситуация подробно1 рассмотрена Ю. Н. Тыняновым в исследовании «Архаисты и новаторы». ?

Попытка архаистов воскресить высокие лирические жанры наиболее убедительно предпринята В. К. Кюхельбекером. «Требование высоких тем в лирике и удаление из нее прозаических тем влеклоза собою выбор лирического жанра. Таким жанром лирики были не послания (вся суть которых и заключалась именно в вводе в поэзию прозаических тем и деталей), не камерная элегия, а ода"2. В статье «О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие» Кюхельбекер рассуждает о поэтических достоинствах элегии, послания и оды, отдавая предпочтение последней: «Сила, свобода, вдохновение — необходимые три.

1 Крылов И. А. Сочинения. В 2 т. — Т.1. — М.: Художественная литература, 1969. — С 396. Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники — М: Наука, 1969. — С.93 условия всякой поэзии. Лирическая поэзия вообще не иное что, как необыкновенное, то есть сильное, свободное, вдохновенное изложение чувств самого писателя. Из сего следует, чтоона тем превосходнее, чем более возвышается над событиями ежедневными, над низким языком черни, не знающей вдохновения. Всем требованиям, которые предполагает сие определение, вполне удовлетворяет одна ода, а посему, без сомнения, занимает первое место в. лирической поэзии1 или, лучше сказать, одна совершенно-заслуживает название поэзии лирической"1. Поставив в статье вопрос о. преимуществе одного лирического жанра над другими-, Кюхельбекер непрекословно отдает предпочтение именно, жанру оды: «Ода, увлекаясь предметами высокими, передавая векам подвиги героев и славу Отечества, воспаряя к престолу Неизреченного и пророчествуя пред благоговеющим народом, парит, гремит, блещет, порабощает слух и душу читателя: Сверх того, в оде поэт бескорыстен: он не ничтожным событиям собственной жизни радуется, не об них сетуетон вещает правду и суд промысла, торжествует о величии родимого края, мещет перуны в сопостатов, блажит праведника, клянет изверга». Одический жанр, по мнению Кюхельбекера, является единственным жанром, в пределах которого поэт обретает возможность говорить не о личных, а о внеличностных ценностях. Не случайно жанр оды стал одним из основных жанров в поэзии декабристов, охваченной пафосом борьбы за абсолютную свободу. «Одическая» линия противостояла «элегическому» направлению в русской поэзии.

Направление, полемизирующее с архаистами, боролось за новые жанры, которые непременно должны были сменить оду. Сдвиг принципа ораторского слова, по словам Ю. Н. Тынянова, «.происходит в карамзинскую эпоху, когда мелодический стих романса-элегии и говорной.

1 Кюхельбекер В. К. О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие И Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. — Л.: Наука, 1979. — С.454.

2 Там же. — С.454. стих шуточного послания сменяют ораторский стих оды, когда стиль ломоносовской оды, рассчитанный на огромную залу, сменяется камерным, интимным стилем карамзинистов"1.

1820-е годы были для А. С. Пушкина временем пересмотра значения ломоносовской и державинской традиции и решительного отказа от нее. Пушкин воспринимал ломоносовский язык вне поэзии Ломоносова, а поэзию Державина — вне державинской стиховой культуры. Пушкинская* позиция относительно М.В. Ломоносова^ достаточно резка: «Этот чудак не знал ни русской грамоты, ни духа русского языка <.>. Он не имел понятия ни о слоге, ни о гармонии, ни даже о правилах стихосложения. Вот почему он и должен бесить всякое разборчивое ухо. Читая его, кажется, читаешь дурнойвольный перевод с какого-то чудесного подлинника. Ей богу, его гений думал по-татарски, а русской грамоты не знал за недосугом"2. А. С. Пушкин говорит об «утомительности» и «надутости» ломоносовских од: «В Ломоносове нет ни чувства, ни воображения. Оды его, — писанные по образцу тогдашних немецких, стихотворцев, давно уже забытых в самой Германии, утомительны и надуты». Говоря о Ломоносове, Пушкин обращает внимание на негативное влияние творчества одописца на русскую поэзию: «Его влияние было вредное, и до сих пор еще отзывается в тощей нашей литературе. Изысканность, высокопарность, отвращение от простоты и точности — вот следы, оставленные Ломоносовым». Оду Ломоносова А. С. Пушкин опускает на «низшую ступень» иерархии жанров, мотивируя это тем, что она- «.исключает постоянный труд, без коего нет истинно великого. Трагедия, поэма, сатира — все более ее требуют творчества (fantaisie), воображения — гениального знания природы"4.

1 Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники. — М.: Наука, 1969. — С.ЗЗ.

2 Цит. по: Тынянов Ю. Н. Указ. соч. — С. 70.

3 Цит. по: Берков П. Н. Пушкинская концепция истории русской литературы XVIII века // Пушкин: Исследования и материалы. — М.-Л.: АН СССР, 1962. — С. 91.

4 Цит. по: Тынянов Ю. Н. Указ соч. — С. 115.

Слова: В: Г. Белинского о ломоносовской поэзии> также пронизанынегативным отношением: «Для нас теперь непонятна такая поэзия: она не: оживляет нашего воображения, не шевелит сердца, а только производит в нас скуку и зевоту"1. Однако, сравнивая Ломоносова: с Херасковым и Сумароковым, Белинский отмечает «значительное: дарование» Ломоносова. Пушкин и Белинский, воспринимают оду как — жанрскорее умерший-, чем отошедший: на задний план, они не видят в ней актуальности: иг значимости. Таким образом, можно сделать вывод о том, что критика XVII1-Х1Х столетий дает скорее, «эмоциональный»: нежели аналитический: разбор-, оды. Оценочность здесь оказываетсяпервичной, собственно научного анализа в суждениях критиков пока не просматривается.

Высоким ценителем: поэзии XVIII века был Н. В. Гоголь. О ломоносовской поэзиион пишет с восхищением: «Изумительней всего то, что,.заключа стихотворную речь свою в узкие строфы, немецкого ямба, он ничуть не стеснил языка: язык у него движется в узких: строфах: так же величественно и. свободно^ как полноводная река в нестесненных' берегах. Он у него свободнее и лучше в стихах, чем1- в прозе, и недаром: Ломоносова называют отцом нашей' стихотворной речи: <. .> Его поэзия.- начинающийся рассвет. Она у него, подобно вспыхивающей зарнице, освещает не все, но только отдельные строфы». Ы. В. Гоголь, дает полновесное определение жанрам оды, свидетельствующее о положительном отношении: к нему: «Ода есть высочайшее, величественнейшее, полнейшее и стройнейшее из всех поэтических созданий. Ее предметом, может послужить только одно высокое: ибо одно высокое может только внушить душе то лирическое, торжественное настроение души, какое для нее нужно и без какого не произвесть оды поэту, как бы велик он ни был. Посему и предмет од или сам источник всего — бог или то, что слишком близко высотою чувств своих к божественному. Нужно.

1 Белинский В. Г. Собрание сочинений. В 9 т. — М.: Худож. лит., 1981. — Т.6. — С.83.

2 Гоголь Н. В. Собрание сочинений. В 7 т. — М.: Художественная литература, 1986. — Т.6. — С.323−324. слишком быть проникнуту святыней предмета, нужно долго носить в себе самом высокий предмет, сродниться с ним, облагоухаться им-самому, дабы в силах произвести оду"1.

К середине XIX столетия споры об оде вообще утихают, данный жанр исчезает из поля критического зрения, поэты не обращаются к нему на протяжении целого полувека. Как пишет Т. В. Зверева, к 20−30-м гг. XIX века «торжественная ода потеряла всякий интерес для читателя и перестала быть живымявлением литературы"2. Далее исследовательница анализирует причины «редукции» оды: «Думается, что причины «недееспособности» данного жанра скрываются в общих смысловых механизмах культуры XVIII века. Основная задача классицистской культуры — самоопределение в пространстве. Классицизм утверждает священную связь «вещи» и «места». Закон «места, времени и действия» — священный завет Нового времени, то искомое пространство События, к которому устремлен классицистский дискурс. Только здесь текст обретает искомое «равновесие», которое и обеспечивает выход во вневременную перспективу. Вследствие этой исходной приуроченности текста к месту события, его движение по оси времени оказывается почти невозможным. Время поглощает пространство, вне которого текст не может реализовать своих смысловых потенций. Соответственно, первым необходимым условием прочтения оды является «возвращение» текста на его исходное место — в пространство культуры XVIII века"3.

Подлинный интерес к оде появляется в 20−30-е гг. XX века, когда жанр вновь становится востребованным. Постреволюционная ситуация потребовала новой государственной идеологии, в результате чего ода, как жанр, направленный на утверждение государственных ценностей, оказалась.

1 Гоголь Н. В. Собрание сочинений. В 7 т. — М.: Художественная литература, 1986. — Т.6. — С.376.

2 Зверева Т. В. Взаимодействие слова и пространства в русской литературе второй половины XVIII векаИжевск: Изд. дом «Удмуртский университет», 2007. — С.46.

3 Там же. — С. 47. актуальной. Воскрешение этого жанра связано с особым пониманием масштабов происходящих событий: Переломная эпоха в истории неизбежно должна была породить поэта-новатора, задача которого сводилась бы к утверждению новой реальности и пересмотру традиционных ценностей. Здесь следует вспомнить В. В. Маяковского, в буквальном смысле возродившего жанр оды («Ода революции»). Кроме оды Маяковский обращается и к другим высоким, либо социально-презентабельным жанрам — маршу («Наш марш»), хронике («Поэтохроника»), агитплакату («Окна РОСТа»). Пространство литературы вновь становится пространством репрезентации власти.

Параллельно с литературной востребованностью оды возникает и собственно научный интерес к ней. Бесспорно, становление и расцвет жанра оды в России связывается всеми исследователями в первую очередь с именем М. В. Ломоносова, в творчестве которого одаприобрела те черты и признаки, которые затем на протяжении почти всего XVIII столетия-старались воспроизвести или оспорить другие поэты. Изучением литературного наследия М. В. Ломоносова занимались многие ученые (Г.А.Гуковский, Л. В. Пумпянский, Ю. Н. Тынянов, A.B. Западов, И. З. Серман, E.H. Лебедев, Л. И. Сазонова, Т. Н. Моисеева, Н. Ю. Алексеева, К. А. Осповат, Т. В. Зверева, Л. Ф. Луцевич и другие). На сегодняшний день изучены наиболее значимые аспекты поэтического творчества М. В. Ломоносова. Мы располагаем целым рядом работ, в которых намечены как общие принципы анализа поэзии Ломоносова, так и частные, касающиеся исключительно его торжественных од и стихотворных парафразисов.

Теоретическое осмысление жанра оды впервые изложено в работах Ю. Н. Тынянова, Г. А. Гуковского и Л. В. Пумпянского Обратимся к наиболее значимым исследованиям, в которых определяются те или иные параметры одического жанра.

Представители формальной школы рассматривали оду с разных точек зрения. О декламационном, ораторском своеобразии оды, в первую очередь оды ломоносовской, рассуждает Ю. Н. Тынянов: «Мы не должны упускать из виду при* изучении лирики Ломоносова декламационное, конкретное значение каждого элемента его стиля. Мы можем и должны каждый комментированный им пример мыслить произносительным. Стихи Ломоносова выдвигаются в ряд явлений декламационных"1. О том, что ода М. В. Ломоносова есть ораторский жанр, свидетельствуют «жестовые» иллюстрации ораторского характера в применении к стихам, так как у поэта «слово получало значение стимула для жеста"2. Тынянов изучает звуковые особенности оды Ломоносова, заостряя внимание на звуковых повторах, которые тоже «вполне соответствуют декламационно-произносительной установке ломоносовской оды"3. Тынянов, таким образом, выявил один из главнейших принципов оды — ее* установку на произносимое слово. «Установка», по Тынянову, — главный фактор (доминанта) произведения, функционально окрашивающий факторы подчиненные и, кроме того, отношение к ближайшему внелитературному ряду — бытовой речи. С этой точки зрения ода — жанр, ориентированный на ораторское произнесениеименно эта установка определила основные особенности построения и стилистики оды. Идейная насыщенность, декларативность высказываемых мыслей — важнейшие признаки ломоносовской оды. Тыняновская идея о двух организующих оду тенденциях («ода как витийственный жанр слагалась из двух взаимодействующих начал: из начала наибольшего действия в каждое данное мгновение и из начала словесного развития, развертывания"4) стала ключевой для определения стиля и лирического сюжета оды. Исследователь подчеркивает, что ода занимает высшую ступень на пьедестале всех видов.

1 Тынянов, Ю Н. Ода как ораторский жанр // История литературы Поэтика Кино — М. Наука, 1977. — С 235.

2 Там же — С 236.

3 Там же — С. 239.

4 Там же — С 230. лирики: «Вид оды был сознаваем высшим видом лирики <.>. Это сознание было настолько велико, что понятие оды стало-как» бы синонимом понятия лирики. Ода была важна не только как жанр, а как определенное направление поэзии"1.

Ценные наблюдения относительно русской классицистической поэзии в целом, и поэтики Ломоносова вчастности, содержатся в работе Л. ВЛумпянского2., Исследователь стремился рассмотреть поэзию Ломоносова в контексте европейской традиции. Ломоносовскую оду автор также связывает с последующей пушкинской манерой стихосложения: «При чтении Хотинской оды поражает «исторический резонанс» каждого стиха, почти каждый звучит по-пушкински"3. Пумпянский делает следующий вывод: «.поэзия Ломоносова есть первое явление пушкинской, вее восторженной, вследствие этого метрической и — в последнем результатебессюжетной форме"4. Общей чертой ломоносовского стиля автор называет «.отсутствие психологической качественностичувственный материал, конечно, есть, но он есть знак мыслей, и вся ода стремится только мыслить, в чем выражается ее преимущественно песенный характер"5. «Для оды <.> невозможна была никакая иная тема, кроме мыслиследовательно, ее стиль должен был стать тканью системы означений"6. Рождение оды в России Пумпянский связывает с одновременным появлением восторга русского народа: «.с восторженным исповеданием себя связано пробуждение ритма в п языковом сознании». Именно восторг, а не вдохновение, по словам Пумпянского, рождает оду. Далее, исследователь обозначил границу существования оды: «.удержаться же в своей замкнутой сфере ода может,.

1 Тынянов, Ю. Н. Ода как ораторский жанр // История литературы. Поэтика. Кино. — М.: Наука, 1977. — С. 245.

2 Пумпянский Л. В. К истории русского классицизма// Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы. — М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 30−157.

3 Там же. — С. 52.

4 Там же. — С.76.

5 Там же. — С. 56.

6 Там же. — С. 56.

7 Там же. — С. 54. оставаясь лишь делом восторженного разума и чувственные элементы превращая в значащие"1. Основным же жанрообразующим признаком оды Пумпянский считает слитность данного жанра с мыслями о государствеода является «должностным» жанром, который приурочивался к важным государственным событиям.

Подобные высказывания встречаются и у другого* исследователя русской литературы XVIII века — Г. А. Гуковского, который сравнивает оду Ломоносова с передовой газетной статьей советского времени, представляющей собой чрезвычайно ответственное установочное высказывание по главнейшим вопросам текущей политики государства, своего рода выражение коллективных «чаяний и стремлений всего государственного организма». Такое* сравнение правомерно, потому что принцип государственности был важнейшим для классицизма. Инновационным в исследовании Гуковского является высказывание об одическом жанре как «элементе синтетического действа». По мнению Г. А. Гуковского, ода является составной частью государственного праздника. Ученый пишет о том, что одическое слово неразрывно связано со зрелищем: «.сферой приложения силы искусства и мысли был в первую очередь дворец, игравший роль и политического, и культурного центра, и храма монархии, и театра, на котором разыгрывалось великолепное зрелище, смысл которого заключался в показе мощи, величия, неземного характера земной власти. Торжественная ода, похвальная речь («Слово») и были наиболее заметными видами официального литературного творчестваони жили не столько в книге, сколько в церемониале официального торжества"2. Исследователь говорит и о специфической ломоносовской манере одописания, «бросающейся в глаза современникам»: «.Ломоносов создает.

1 Пумпянский Л. В. К истории русского классицизма // Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы — М Языки русской культуры, 2000 — С 56.

2 Гуковский Г Л Очерки по истории русской литературы XVIII века Дворянская фронда в литературе 17 501 760-х годов.-МЛ, 1936.-С 13. те необыкновенные тематические мотивы, которые прежде всего бросались в глаза его современникам в его стихотворениях. Это — моменты описания, из которых вытравлена конкретная образностьэто — стремительные нагнетания невероятных сочетаний слов различных рядов значений, соединенных в картины без картинности, заключающих фантастические гиперболы"1. В этом смысле язык Ломоносова Гуковский называет «заумным языком». Единственной темой ломоносовских одисследователь считает лирический подъем, восторг. Кроме того, в исследовании говорится о «лирическом беспорядке» у Ломоносова, когда «.ода распадается на ряд лирических отрывков, связанных чаще всего вставными строфами, в которых введена тема самого поэта, носителя лирического волнения"2.

В исследованиях ученых 1920;40-х гг. были заложены те основные принципы изучения жанра торжественной оды, которые будут развиваться и далее.

Интерес к изучению жанра оды и к классицизму в целом получил развитие в 1960;1980;е гг. Рассмотрим наиболее значимые исследования.

A.B. Западов3 уделяет основное внимание изучению становления русской поэзии XVIII века. Он говорит о том, что жанр оды является синтетическим, что позволяло соединять в большом стихотворении лирику и публицистику, высказываться по вопросам, имеющим государственное значение. Поэтому из всех поэтических жанров, развивавшихся в литературе тех времен, данный жанр наилучшим образом подходил Ломоносову для решения стоявших перед ним задач. Западов показывает, как ломоносовская ода отражала сразу несколько важных, высоких тем: науки, славы России, просвещенного монарха, войны и мира, труда и т. д. «Своеобразной и замечательной особенностью од Ломоносова» исследователь назвал.

1 Гуковский Г. А. Ранние работы по истории русской поэзии XVIII века. — М.: Языки русской культуры, 2001 -С. 46−47.

2 Там же. — С. 47.

3 Западов A.B. Отец русской поэзии. О творчестве Ломоносова. — М.: Советский писатель, 1961. публицистичность". В другой работе1 ученый. обращает внимание на то, что поэзия Ломоносова характеризуется, отсутствием! личного элемента. Нейтрализация, поэтического- «Я» связана, по его мнению, с тем, что «.задачей поэзии классицизма было выражение общих истин, начертанных от века, и для нее конкретная деталь, жизненный факт не значили ничего"2. Интересным в работе A.B. Западова является’его замечание о статичности оды. Аналитик сравнивает изображение коня в пушкинской «Полтаве» с конем, изображенным в ломоносовском тексте. В отличие от Пушкина, Ломоносов «.сначала показывает в общих чертах движение коня, которому «бежать не воспящают» рвы и частые ветки деревьев, а потом, притворяясь, что рисует бегущего коня, изображает его с натуры стоящим на месте, когда конь крутит головой и «звучит броздами» — уздечкой и мундштуком. Все это можно видеть и слышать, наблюдая готовящийся отъезд, а не во время^ о скачки». Мысль о принципиальной статичности оды представляется нам значимой. Именно в оде классицизм обретал ту устойчивость формы, к которой он всегда был внутренне устремлен. Отсутствие движения противостоит реальной динамике пространства, которую пытается игнорировать автор оды.

В работах И. З. Сермана внимание обращено на стилевые особенности ломоносовской оды. Исследователь выявляет главные тенденции одического стиля, исследует языковые особенности оды. Серман считает оду жанром, в котором «. с наибольшей силой могли быть выражены новые идеи и прежде всего — «горячая защита просвещения» и просвещенного абсолютизма как орудия культурного прогресса"4. Ученый подробно исследует поэтику и тематику ломоносовских од и показывает, что Ломоносов был не только продолжателем и хранителем традиций древнерусской литературы, но и.

1 Западов А. В Уменье прочитать оду // В глубине строки — М.: Советский писатель, 1972. — С.9−46.

2 Там же.-С. 10.

3 Там же. — С.20.

4 Серман И. 3 Поэтический стиль Ломоносова. — М.-Л., 1966. — С.90. способствовал их развитию, так как «многие ее устойчивые образы он видоизменял, приспособлял к изображению-других явлений"1. Так, например, поэт использовал метафору «царь-солнце», опираясь на традицию употребления этого образа в житиях, и продолжил эту традицию. Серман анализирует использование поэтом данной метафоры с точки зрения ее связи с другими метафорами, восходящими к общему значению. В целом же, исследователь говорит о «метафоре» и «метафоризации» как об основных стилеобразующих элементах поэтической манеры одописца. Другой особенностью ломоносовской оды Серман считает «слияние лирического «я» поэта, выразителя субстанционального в жизни нации, с поэтически претворенной действительностью в тематическом единстве». Иными словами, ученый говорит о той же нейтрализации личного начала, о которой в свое время писал Западов. Развивая мысль последнего, И. З. Серман заключает, что личность самого Ломоносова в его одах индивидуализирована незначительно, хотя его «.отношение к событиям является началомсвязывающим воедино различные эпизоды."3. «Но только Ломоносов сделал основой своей одической манеры эмоциональное отношение к истории и деятелям России, к ее современному положению и к ее прошлому. Вот это< подчеркнутое эмоциональное отношение и составляет специфику, придает оригинальность поэтическому «я» ломоносовских од"4. Ода, прежде всего, держится на последовательно проведенной теме, сообщающей ей внутреннее художественное единство.

И.З. Серман5 указал также на особенности сюжетостроения од Ломоносова, обусловленные изображением «двух противоборствующих начал"6. Исследователь отметил, что через столкновение двух.

1 Серман И. 3. Поэтический стиль Ломоносова. — М.-Л., 1966. — С. 105.

2Там же.-С. 128.

3 Там же.-С. 128.

4 Там же. — С.131.

5 Серман И. З. Русский классицизм (Поэзия. Драма. Сатира.) — Л. Наука, 1973.

6 Там же. — С.47. противоположностей «.осуществляется развитие поэтической идеи< оды"1. Ученый сравнивает оду с другими стихотворными жанрами, в частности, с жанром стихотворной надписи, и, показывает «поэтическую, а не должностную природу ломоносовской оды"2.

Исследование E.H. Лебедева «Огонь — его родитель"3 совмещает яркий рассказ о жизни Михаила Ломоносова и глубокий анализ его поэтического наследия. Главное внимание при анализе од поэта E.H. Лебедев уделяет композиции. В работе впервые обращено внимание на значимость «огненных» образов* в поэзии М. В. Ломоносова: «Образы, построенные на ассоциациях с огнем — начиная с «Оды на взятие Хотина» (1739) и кончая последней миниатюрой «На Сарское Село» (1764), — присутствуют в подавляющем большинстве поэтических произведений Ломоносова"4. Лебедев подробно рассматривает тематику поэтических произведений Ломоносова и находит множество «световых» метафор, построенных на ассоциациях России и ее монархини (Елизаветы) с огнем, светом, сиянием, блеском, солнцем и т. п. Главной отличительной чертой ломоносовской одической поэзии автор называет неподражаемость.

Преобладание мотива света как символа абсолютизма, воспринятого Ломоносовым из панегирической традиции, проанализировано в статье Л. И:Сазоновой5. «В процессе развертывания образа солнца варьируется тема света, который метафорически обозначает те или иные государственные начинания и их воздействие на жизнь страны. Свет конкретизируется в образах «зари», «светлого полдня», «светила», «светлого взора». В результате путем развития «вторичных» и «третичных» идей на основе «общих риторических мест» образ «царица-солнце» разрастается рядами.

1 Серман И. З. Русский классицизм (Поэзия. Драма. Сатира.)-Л.: Наука, 1973.-С.45.

2 Там же. — С.47.

3 Лебедев Е. Н. Огонь — его родитель. — М.: Современник, 1976.

4 Там же. — С.106.

5 Сазонова Л. И. От русского панегирика XVII века к оде Ломоносова / Л. И. Сазонова // Ломоносов и русская литература.-М.: Наука, 1987.-С. 103−126. значений,. 'создается развернутая символическая картина"1, — пишет исследовательница. Другимобязательным атрибутом одического жанра Л. И. Сазонова называет образ орла, который*является символом государства и царя. Она обращает внимание на аспекты национальной литературной традиции в творчестве Ломоносова, на связь ломоносовской оды с панегирическими жанрами. Главным критерием жанровой формы оды автор называет одическая строфу — десятистрочие с определенной системой рифмовки. «В сочетании с четырехстопным ямбом она придала оде Ломоносова облик, принципиально отличавший ее от силлабических панегириков.». Автор указывает на то, что для оды Ломоносова характерна свобода лирического развертывания сюжета. Исследовательница обнажает характерные особенности жанра оды и панегирика: четкую политическую ориентацию, оптимизм мировосприятия их авторов, патриотическую тематику, гражданский пафос, веру в творческую, мощь державы. Наконец, в этих жанрах, по словам автора, «.поэт получил возможность влиять на формирование общественного мнения в принципиально важных для прогресса страны вопросах"3. В другой статье4 Л. И. Сазонова продолжает мысль Г. А. Гуковского о связи одического слова с театрализованным представлением. Ода является «неотъемлемой частью театрализованного придворного церемониала с его пристрастием к пышным, репрезентативным формам"5, — пишет Л. И. Сазонова.

На связь между поэзией Ломоносова и стилевыми тенденциями древнерусской литературы указывает Г. Н. Моисеева: «Обращение к национальной традиции определило своеобразие художественного творчества Ломоносова и оказало тем самым воздействие на характер

1 Сазонова Л. И. От русского панегирика XVII века к оде Ломоносова / Л. И. Сазонова // Ломоносов и русская литература. — М.: Наука, 1987. — С.113.

2Там же.-С. 104.

3 Там же.-С. 104.

4 Сазонова ЛИ О драматургическом компоненте в одах Ломоносова / Л. И. Сазонова // Литература и искусство в системе культуры. — М.: Наука, 1988. — С.368−374.

5 Там же.-С 369. складывающейся русской культуры XVIII века"1. Моисееваговорит о большом влиянии на Ломоносова культуры русского народа, нашедшей отражение в древнерусских памятниках и устном творчестве. В частности, можно отметить использование поэтом метафор, связанных с уподоблением великой императрицы Елизаветы Петровны солнцу, поскольку этот образ активно употреблялся многими авторами.

Из последних работ, наиболее подробно рассматривающих жанр оды, следует отметить книгу Н. Ю. Алексеевой. В монографии рассматриваются истоки жанра оды в России на материале русской поэзии конца XVIIначала XVIII в., становление оды в 1730-е гг. (творчество.

B.К.Тредиаковского и немецкая петербургская поэзия), расцвет одического жанра в творчестве М. В. Ломоносова, кризис жанра в 1760-е гг. и его обновление в творчестве Г. Р. Державина. Торжественную оду Н. Ю. Алексеева называет «государственной». Возникновение оды в России автор связывает с поиском «адекватной формы для прославления новой Империи», что позволяет сделать вывод о закономерности ее возникновения в русской литературе: «.государственно-панегирический характер русской оды был предрешен еще до ее рождения"3. В основе исследования Н. Ю. Алексеевой «.лежит понимание оды как поэтической речи, строфически организованной, сама же строфическая форма оды представляется нерасторжимо связанной с ее внутренней формойлирическим выражением"4. Исследовательница прослеживает путь Ломоносова к оде «На взятие Хотина», которой поэт, по ее мнению, завершил намеченные Тредиаковским реформы стиха и лирики: «.совершенный Ломоносовым в 1739 году переход к силлабо-тонической оде <.> можно назвать <.> завершением реформы русской лирики. Успех.

1 Моисеева Т. Н. Ломоносов и древнерусская литература / Г. Н. Моисеева. — Л.: Наука. Ленингр. отд-е, 1971.

C.223.

2 Алексеева Н. Ю. Русская ода: Развитие одической формы в ХУИ-ХУШ веках. — СПб.: Наука, 2005.-369 с.

3 Там же. — С.8−9.

4 Там же. — С.31. новой русской оды был достигнут благодаря плодотворному синтезу принципов немецкого и французского классицизма"1. Подробно анализируя ломоносовские торжественные оды, Н. Ю. Алексеева отвергает возникшую в XIX веке легенду о заказном характере од Ломоносова, мотивируя это тем, что на титульном листе ломоносовских изданий стояло полное имя автора. Кроме этого, «в Архиве Академии наук сохранились счета по изданию од Ломоносова. ."2. Оды, «. .поднесенные от Академии, выходили на ее счет и вместо имени автора значилась Академия наук. Указание имени Ломоносова в титулах од означает, что они были созданы по его собственной инициативе, изданы его иждивением и поднесены от его лица"3. «Свободное создание Ломоносовым од меняет устойчивое представление об их ритуальности, об обязательной их роли в придворных торжествах и вообще о бытовании русской торжественной оды в XVIII веке. Конечно, изданные парадно отдельным^ изданием, поднесенные через мецената, русские оды выполняли этикетную роль, но совсем иную, чем заказной панегирик. Русская ода была свободным выражением верности"4, — поясняет автор. Алексеева оспаривает и мнение И. З. Сермана, касающееся ломоносовских автохарактеристик. Серман полагал, что подобные включения указывают на 1 развитие одического «я» в сторону его индивидуализации. С точки зрения Алексеевой, оды, в которые были включены автохарактеристики, «.по своему одическому началу, восторгу не отличаются от всех других од Ломоносова, и указание возраста было бы ненужной оговоркой, если бы оно не участвовало в создании общего тона од, ставших завещанием русскому обществу русской поэзии"5. Исследовательница рассуждает и о статичности оды: «Ода имеет не линейное, а центрическое, скорее даже круговое, строение. Неизменное присутствие на протяжении оды «терминов».

1 Алексеева Н. Ю. Русская ода: Развитие одической формы в ХУН-ХУШ веках. — СПб.: Наука, 2005. — С.172.

2Там же.-С. 177.

3 Там же.-С. 177.

4Там же.-С. 179.

5 Там же.-С. 183 ценностей приводит к ее внешней неподвижности <.>, отсутствию-в"ней развития не только событий, но и мыслей"1.

Нельзя не отметить пионерских исследований Т.И. Смоляровой2, в которых автор также рассматривает вопросы жанровой принадлежности оды. Важной государственной миссией оды Смолярова считает «отбор» материала для истории страны и ее монарха, когда «.ода сама становится событием, останавливающим, прерывающим историю. По сути дела, в огромных, занимающих, несколько строк заглавиях од за жанровую принадлежность отвечает самое короткое слово — этих заглавий — предлог «на» {sur). Ода — стихотворение на (курсив автора — А.Х.) случай, причем на случай ритуальный"3. Исследовательница развивает предшествующие положения Г. А. Гуковского о взаимодействии образной системы оды и топики придворного праздника. Т. И. Смолярова пишет о тесной связи французского «жанра» королевского въезда в город (он становится сценой для спектакля) с жанром торжественной оды. Так, «новизна» одного из въездов, никому доселе неизвестных, подтверждает главную мысль автора, так как «.понятие' «первости», «новости» является основой всей одической символики"4. Все, что указывается в названии въезда, является1 главным критерием и для написания названия торжественной оды. Это и установление генеалогии, призванное вписать «виновника торжества» в историю, и точные время и место происходящего события. Также Смолярова сравнивает определение триумфальной арки, являющейся главным элементом праздничной декорации города, с определением жанра оды, и находит много общего между этими «родственными» понятиями. Например, «в архитектурных энциклопедиях арки относят обычно к так называемой.

1 Алексеева H Ю. Русская ода: Развитие одической формы в XVII—XVIII вв.еках. — СПб. Наука, 2005. — С 201.

2 Смолярова Т. И. Ода в контексте праздника / Т. И. Смолярова // Arbor mundi = Мировое древо — M: РГГУ, 1988. — Вып 6. — С. 212−229- Париж 1928' Ода возвращается в театр (Чтения по истории и теории культуры. Вып. 27). — M • Российск. гос. гуманит ун-тет, 1999.

3 Там же. — С 212.

4 Там же. — С 213 окказиональной архитектуре, так же как оду — к окказиональной поэзии (курсив автора — АХ)"1. «Но прежде всего «роднит» оду с триумфальной аркой сама идея каменности и прилагаемый к обеим глагол «воздвигнуть». Этот глагол — квинтэссенция от античности идущих и чрезвычайно актуальных в XVI в. во Франции параллелей. между поэзией и архитектуройна русской почве становится одним из главных элементов «одической рамки"2, — отмечает исследовательница. Указывая на то, что ода является одним из элементов придворного ритуала* и выступает в подчиненной функции, Т. И. Смолярова предлагает рассматривать оду как своего рода конспект, «суммарную схему» торжества.

Не менее значимы для современного изучения ломоносовского одического творчества исследования К. А. Осповата. В одной из статей он оспаривает посылку Ю. Н. Тынянова о тождестве риторического и поэтического способов построения текста. К. Осповат делает вывод, который возвращает нас к той формуле построения ломоносовской оды, которую дал Г. А. Гуковский: «Логическое сцепление тематических элементов должно избегатьсяода распадается на ряд лирических отрывков, <.> логика уступает место эмоционально-оправданным связямплан оды Ломоносова противопоставляется обыденному представлению о разумном плане 4 практического изложения» .

В исследовании Т.В. Зверевой5 рассматриваются ритуальные аспекты торжественной ломоносовской оды. «Повторяемость», «заклинательность», «единообразие», «регулярность написания» ломоносовских торжественных од, о которых пишет автор, — все это восходит «.к ритуальными.

1 Смолярова Т. И. Ода в контексте праздника / Т. И. Смолярова // Arbor mundi = Мировое древо. — М.: РГГУ, 1988. — Вып. 6. — С.217.

2 Там же. — С.218.

3 Осповат К. О «лирическом беспорядке» Ломоносова: (К постановке проблемы) // Лотмановский сборник. -M., 2004. — Вып.З. — С.912−917.

4 Цит по: Осповат К. Указ. соч. — С 916.

5 Зверева Т. В. Взаимодействие слова и пространства в русской литературе второй половины XVIII века. — Ижевск: Изд. дом «Удмуртский университет», 2007. действиямикоторые были призваны определить структуру зарождающейся Империи"1. Одной из отличительных особенностей одических текстов исследовательница считает их ориентацию на структуру и семантику обряда. Автор приравнивает функцию одического слова к магической функции: «поэт заговаривает мир, выводя его из тождества себе». Уникальность жанра оды, по мнению Т. В. Зверевой, «.заключается в первую очередь в том, что он способен функционировать только в рамках породившей его культуры. Ода не вписывается в контекст иного, не отведенного для нее времени"3.

Е.А. Погосян4 стремится рассмотреть эволюцию жанра оды, поставив в центр внимания сферу топики и идеологии. Развитие панегирической культуры автор показывает на фоне эпохи правления Анны Иоановны, Екатерины II, Елизаветы Петровны. Исследовательница подробно рассматривает политическую концепцию Ломоносова. Погосян прибегает к нескольким определениям жанра оды. Она пишет, что ода «.была формой, в которую отливалась «монархическая эмоция», переживание своего отношения к монарху и читателем. Именно эта «психологическая реальность» оды определяет топику и идеологию жанра"5. «Похвальная ода. есть литературная^ форма, которая фиксирует, как-то или иное политическое событие должно быть пережито подданными российского монарха». «Ода — условное повествование о политическом событии, она стремится не просто описать его, а выявить его глубинный, сущностный смысл, связать его с «исторической» жизнью государства». В другой работе6 Е. Погосян указывает на использование М. В. Ломоносовым образов.

1 Зверева Т. В. Взаимодействие слова и пространства в русской литературе второй половины XVIII века. -Ижевск: Изд. дом «Удмуртский университет», 2007. — С 45.

2 Там же. — С.42.

3 Там же — С 46.

4 Погосян Е. Л Восторг русской оды и решение темы поэта в русском панегирике 1730 — 1762 г. — Тарту: Tartu Ulikooli Kirjastus, 1997.

5Там же.-С. 10.

6 Погосян Е, А «Я деву в солнце зрю стоящу" — апокалиптический сюжет и формы исторической рефлексии. 1695 — 1742 // Studia russica helsingiensia et tartuensia. — Tartu: Tartu Ulikooh Kirjastus, 2002. — Т. VIII. — C. 936.

Апокалипсиса. В’ряде случаев императрица уподоблялась апокалипсической Жене (облеченной в Солнце, в венце из двенадцати звезд, стоящей на месяце). Исследовательница полагает, что М. В. Ломоносов таким образом представлял Елизавету как премудрую правительницу и победительницу внутренних врагов-протестантов.

Несмотря на то, что жанр оды на протяжении длительного времени неизменно находился в центре исследовательского внимания, мы сочли возможным в своей работе обратиться к тем аспектам, которые, на наш взгляд, не получили в литературоведческой науке должного освещения. Обращает на себя внимание тот факт, что на сегодняшний день отсутствуют целостные исследования, обращенные к проблеме функционирования оды. В работах Г. А. Гуковского, Л. В. Пумпянского, A.B. Западова, Т. В. Смоляровой, Т. В. Зверевой эти вопросы ставились, но, как правило, они не решались комплексно. Попытки свести оду к единой* идейной линии, в том числе обозначить главенствующую функцию текста, так или иначе обречены на неудачу, поскольку данный жанр представляет собой сложное и противоречивое образование. В пределах жанра торжественной оды постоянно варьируется определенный набор тем и мотивов («тематических комплексов»), но одини тот же «комплекс» одновременно восходит к множеству традиций (античная, фольклорная, книжно-церковная, светская и т. д.), что в значительной степени осложняет интерпретацию, казалось бы, простых текстов. В настоящем диссертационном исследовании мы обратимся к одному из главных мотивов ломоносовского творчества — мотиву света и попытаемся описать его функции в оде М. В. Ломоносова, учитывая исходную амбивалентность данного жанра. Актуальность избранной темы обусловлена, таким образом, необходимостью обновления концепции жанра торжественной оды в современной литературной науке.

Объектом данного диссертационного исследования является жанр торжественной оды в самых значимых его проявлениях. Мы обращаемся.

29 главным образом к поэтическому наследию М: В. Ломоносова, а для сравнения привлекаем оды Ф. Прокоповича, В. К. Тредиаковского, В. И. Майкова, В. В. Капниста, А. Н. Радищева и других поэтов XVIII столетия.

Предмет настоящего исследования — тематический комплекс «свет» в его функциональном проявлении.

Цель работы — исследование мотива света в одах М. В. Ломоносова с показом его многоаспектности и отсутствием внутренней динамики.

Для достижения данной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Показать, что идея света, в основании которой лежала мысль о грядущем преображении мира, определила специфику русской культуры XVIII века в целом и охватывала все ее уровни — архитектуру, скульптуру, живопись, литературу, науку.

2. Выявить существенные компоненты тематического комплекса «свет» и проследить эволюцию «световых формул» в русской поэзии XVIII века (Ф.Прокопович, В. К. Тредиаковский, А. П. Сумароков, В. И. Майков, В. В. Капнист, А.Н. Радищев).

3. Охарактеризовать поэзию М. В. Ломоносова с точки зрения использования и переосмысления «световых формул» в жанре торжественной оды.

4. Описать двойственную природу жанра торжественной оды, который воплощает неразрывное единство двух традиций — книжно-церковной и фольклорной.

5. Обозначить функции торжественной оды в литературном процессе XVIII века.

Методология работы обусловливается сущностью рассматриваемых явлений. В основе настоящего диссертационного исследования лежат культурологические изыскания Ю. М. Лотмана, Б. А. Успенского, В. Н. Топорова, В. М. Живова, теоретические труды по истории русской литературы Ю. Н. Тынянова, Л. В. Пумпянского, Г. А. Гуковского,.

H.Ю.Алексеевой. Понимание тематического комплекса восходит к трудам Т. Л. Власенко, М. Л. Гаспарова, А. К. Жолковского.

Теоретическая значимость диссертациисостоит в том, что в ней углублены представления о поэтике М. В. Ломоносова, выявлена внутренняя антиномичность одического жанра.

Научная новизна работы определяется тем, что в ней-впервые описана многомерность мотива света в поэтических произведениях М. В. Ломоносова, что дает возможность, более глубоко постигнуть пути развитияжанра торжественной оды в истории русской литературы.

Практическая значимость работы, заключается в том, что ее материалы могут быть широко использованы в преподавании школьных и вузовских курсов «История русской литературы XVIII века», «Русская культура XVIII века», а также спецкурсов и спецсеминаров по1 теории литературы, фольклористике.

Апробацияосновных положений и выводов диссертации осуществлена в докладах, прочитанных на IV Международной* научно-методической конференции. «Литература в контексте современности» (Челябинск, 2009) — XXXVIГ итоговой студенческой научной конференции (Ижевск, 2009). Основные положения работы нашли отражение в пяти публикациях автора, две из которых — в Вестнике Поморского университета «Гуманитарные и социальные науки», рекомендованном ВАК.

Структурно диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии, включающей в себя 174 наименования. Общий объем диссертационного исследования составляет 161 страницу печатного текста.

Заключение

.

Идея света, грядущего преображения, характерная для культуры XVIII века в целом, и поэзии в частности, способствовала распространению жанра торжественной оды, утверждающего новые государственные ценности. Именно в пределах данного жанра тема света получила наиболее полное разрешение. В ходе настоящего исследования мы не только поставили вопрос о наличии «световой формулы» в системе классицистской эстетики, но и обозначили динамику «светового сюжета». Можно с уверенностью утверждать, что идея света претерпевала значительные трансформации на протяжении всего XVIII столетия. В творчестве С. Полоцкого, Ф. Прокоповича, К. Тредиаковского свет теснейшим образом связан с тем комплексом смыслов, который сложился в церковно-книжной традиции. В творчестве М. Ломоносова, А. Сумарокова, В. Майкова, В. Капниста происходит переосмысление «светового сюжета»: свет соотносится не с религиозными ценностями, а с ценностями государственного порядка. Можно говорить о зарождении новой мифологии, которая способствовала утверждению нового порядка. Несмотря на то, что русский классицизм внешне ориентировался на европейскую традицию, внутренне он теснейшим образом был связан с церковно-книжной традицией. В конце столетия обнаруживается еще одна трансформация «световой формулы». «Свет» окончательно утрачивает свою связь с породившей ее традицией и оказывается знаком природного мира. Это та естественная среда, в которой разворачивается лирический сюжет стихотворений.

В ходе второй части исследования было сосредоточено внимание на изучении жанра торжественной оды М. Ломоносова. На наш взгляд, именно в творчестве этого поэта «световой сюжет» достигает своей кульминации. Методика анализа внутритекстовых отношений позволила выявить множество вариантов воплощения «светового сюжета». В результате был сделан важный вывод о том, что «световая формула» является первичной.

142 инвариантной) формулой в составе жанра торжественной оды. Закономерно, что она оказывается одним из наиболее устойчивых элементов жанра и не претерпевает значительных изменений на протяжении всего творчества М.Ломоносова.

Третья часть исследования была обращена к изучению тех функций, которые выполняла «световая^ формула». Мы пришли к выводу о многофункциональности идеи света. Выявленная полифункциональность является принципиальной, благодаря ей возникает та многозначность смысла, которая обеспечивает центральное положение оды в иерархии классицистких жанров.

Итак, ломоносовская ода, со свойственным ей мотивом света, выполняет одновременно несколько* функций. Наиболее важной, с нашей точки зрения, является космогоническая, функция. Согласно основному мифу Творец (=Монарх) создает новый мир, обеспечивает процветание просветленного социума и устанавливает всеобщую гармонию на земле. Сюжетсотворения мира (света) из тьмы является определяющим, а сам текст оды может быть осмыслен как текст просветления. Думается, что имеет смысл говорить о космогонической функции как первичной функции жанра торжественной оды. По отношению к ней все другие функции будут вторичными.

Следующая функция, на которой мы остановились в ходе исследования, — заговорная. Световой сюжет напрямую связан с фольклорной традицией, в частности, с «заговорами на власть». «Мотив окружения небесными светилами» играет ведущую роль в составе оды М. В. Ломоносова. Торжественная ода не только приоткрывала идеальный порядок вещей и явлений, но и способствовала сохранению этого порядка. «Светящиеся одежды» монарха, окружение его солнечным и звездным светом восходят к «формуле космического ограждения», главная функция которой — функция оберега. Таким образом, можно говорить об охранительной функции жанра торжественной оды.

В заключительной части исследования был поставлен вопрос о связи торжественной оды с церковно-книжной традицией. Преображение мира посредством Божественного света — одна из основных идей, лежахцих в основании Священного Писания. «Свет», соотносимый с Божественным сиянием, мы пронаблюдали в торжественных одах М. В. Ломоносова. Так, облачая монархиню в «небесные» одежды, наделяя ее исключительно «светлыми» качествами, поэт соотносит образ монархини с образом Богородицы, способной избавить «многи народы» от «печальнейшей ночи», «скорби», «горя». Глубокое религиозное понимание того, что лишь Божественная премудрость, проникшая в человеческий разум, истинно просветляет, просвещает и наставляет его, составляло основной смысл ломоносовского поэтического творчества. Следует обратить внимание еще на один аспект проблемы. Несомненно, ломоносовская ода соотносится как с античной традицией, так и с последующей европейской традицией. Вместе с тем нигде метафора света не играет такой роли, как в русской литературе. Своеобразие русской оды, по-видимому, обусловлено сильнейшим влиянием церковно-книжной традиции. «Световой сюжет» оказывается определяющим, и он связан с тем комплексом представлений и верований, которые характеризуют русскую православную культуру. Следовательно, можно говорить о том, что на становление одического жанра в России повлияла церковно-книжная словесность, и ее влияние можно определить как первичное. Это еще раз подтверждает мысль о преемственности традиции. Светская литература наследует предшествующую культуру, все изменения и трансформации носят исключительно внешний характер. Мысль о преображенной и спасенной России объединяет оду с основной идеей русской культуры и истории.

Безусловно, ломоносовская торжественная ода не ограничивается набором выявленных лишь в ходе наших исследований функций. В перспективе интересной выглядит возможность рассмотрения и других функций торжественной оды М. В. Ломоносова, «навеянных» идеей света.