Закон автономии воли сторон (закон, избранный сторонами правоотношения, оговорка о применимом праве — lex voluntatis)

Закон автономии воли сторон — это основная коллизионная привязка по всем договорным обязательствам (торговым контрактам, договору перевозки, брачному контракту, трудовому контракту).

В Преамбуле Рим I (ст. 11) говорится: «Свобода сторон выбирать подлежащее применению право должна выступать одним из краеугольных камней системы коллизионных норм в области договорных обязательств». Автономия воли — самая «гибкая» коллизионная норма. Право сторон самим избрать применимое законодательство закреплено в судебной практике и законах практически всех государств. Автономия воли предопределяет диспозитивный характер коллизионной нормы, максимальную свободу сторон на выбор модели поведения (в том числе относительно выбора законодательства).

Принцип автономии воли занимает центральное место в национальных правовых системах; иные коллизионные привязки имеют вспомогательный характер и используются только при отсутствии выбора применимого права сторонами договора: «Договорные обязательства регулируются законом места жительства… договаривающихся сторон… законом места, где договор был заключен. Все это действует, если только стороны не договорятся» (ст. 19 ГК Египта).

Автономия воли играет в МЧП троякую роль — это источник МЧП, его основной специальный принцип и одна из коллизионных привязок. В случае применения автономии воли как коллизионной привязки суд при выборе права руководствуется намерением сторон, совершивших сделку.

Автономия воли сторон относительно выбора применимого права не может иметь неограниченный характер. Общий подход англо-американской системы права (решение по делу Vita Food Products Inc v. Unus Shipping Co. Ltd, 1939) — выбор права субъектами сделки должен быть добросовестным и законным. ГК штата Луизиана устанавливает (ст. 3540): «Вопросы договорных обязательств регулируются правом, избранным сторонами, или правом, на которое стороны ясно полагались, но исключительно в той мере, в какой это право не нарушает публичный порядок штата, чье право являлось бы иначе применимым» .

Основные ограничения автономии воли сторон:

• — выбор сторонами применимого к договору права не должен противоречить публичному порядку государства, на территории которого реализуется автономия воли;
• — выбор сторонами применимого к договору права не должен быть сделан с целью обхода закона, т. е. с целью исключить применение к договору императивных норм (в том числе императивных коллизионных норм) той национальной правовой системы, отказ от использования которой стороны сформулировали посредством автономии воли;
• — если договор наиболее тесно связан с правом другой страны, то выбор сторонами права не должен наносить ущерба применению норм права этой другой страны, от которых не разрешается отступать посредством соглашения.

Одной из попыток ограничить автономию воли является теория, согласно которой автономия воли должна быть обусловлена наличием правопорядка, в пределах которого она допустима. Такая позиция была выражена в первой половине XX в. в законодательстве государств германской подсистемы континентального права1. Суд прежде всего должен установить первичный статут правоотношения, т. е. по объективным признакам (независимо от воли сторон) определить, какое законодательство подлежит применению. При этом судья руководствуется коллизионными нормами своего национального права, как если бы стороны не выбрали применимого материального права. Затем суд обязан решить, не «наталкивается» ли автономия воли сторон на принудительные (императивные) нормы установленного судом первичного статута. Таким образом, lex voluntatis находится в прямой зависимости от lex causae. Эта теория до настоящего времени применяется в австрийских, немецких и швейцарских судах. В законодательстве большинства других государств предусмотрено, что если сделка имеет реальную связь с правом одного государства, а стороны выбрали право другой страны, то автономия воли не должна нарушать императивные нормы правопорядка, с которым правоотношение наиболее тесно связано (ст. 7.3 кн. 10 ГК Нидерландов).

Как коллизионная привязка автономия воли ранее применялась только к обязательственному статуту правоотношения. В настоящее время право, избранное сторонами, может определять формальный, вещный, деликтный и иные статуты отношения: «Условия формы правовой сделки устанавливаются законом, применимым к ее содержанию» (ст. 71 Закона о МЧП Румынии); «Влияние изменения стоимости валюты на размер обязательства определяется на основании права, применимого к такому обязательству» (ст. 38 Закона о МЧП Польши).

Законодательство некоторых государств ограничивает пространственные пределы автономии воли — стороны могут сделать выбор в пользу только той правовой системы, с которой правоотношение реально связано. Такой подход демонстрирует американская судебная практика. Верховный суд США в решении по делу Allstate Insurance Co. v. Hague сформулировал, что для признания законным выбора материального права какого-либо штата необходимо, чтобы этот штат имел «существенную связь» или «существенную совокупность связей», создающую интерес данного штата таким образом, чтобы выбор его права не являлся ни произвольным, ни явно несправедливым.

Большинство стран предусматривает возможность неограниченного выбора права сторонами; даже приветствуется выбор права «нейтрального» государства (с которым сделка никак не связана). Презюмируется, что выбор такого права априорно ставит стороны в равное положение, поскольку право «третьей» страны в равной степени неизвестно сторонам. Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам (1994), устанавливает, что в качестве применимого права стороны могут избрать право любого государства, даже не являющегося участником Конвенции (принцип «универсальности»). Такая же позиция отражена и в регламентах ЕС, регулирующих вопросы права, применимого к обязательственным отношениям. Аналогичный подход закреплен в российском законодательстве. Судебная и арбитражная практика также признает действительным выбор сторонами права, не связанного с договором.

Право, избранное сторонами, представляет собой общий статут договора и регулирует:

• — порядок заключения договора;
• — действительность договора, основания его недействительности;
• — права и обязанности сторон;
• — толкование договора;
• — приведение договора в исполнение;
• — ответственность сторон за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора;
• — прекращение договора.

Регламент Рим I в ст. 3 «Свобода выбора» устанавливает, что договор регулируется правом, выбранным сторонами. Выбор должен быть прямо выражен или определенно вытекать из положений договора либо из обстоятельств дела. Посредством выбора стороны могут указать применимое право для договора в целом или для его отдельной части. Стороны в любое время могут прийти к соглашению, что договор будет регулироваться иным правом, чем-то, которое регулировало его согласно предшествующему выбору. Любое изменение в определении применимого права, которое происходит после заключения договора, не должно затрагивать формальную действительность договора и наносить ущерб правам третьих лиц.

Право сторон договора на выбор применимого правопорядка закреплен в ст. 1210 ГК РФ. Положения этой нормы позволяют определить основное содержание принципа автономии воли:

• — выбор применимого права может быть сделан при заключении договора или в последующем;
• — избранное право может касаться всего договора или отдельных его частей;
• — выбор применимого права должен быть явно выражен или определенно вытекать из условий договора и обстоятельств дела;
• — выбор сторонами подлежащего применению права, сделанный после заключения договора, имеет обратную силу;
• — выбор сторонами подлежащего применению права считается действительным, без ущерба для прав третьих лиц, с момента заключения договора.

Российский законодатель установил ограничение применения автономии воли в отдельных договорных отношениях, связанных с иностранным правопорядком. Выбор применимого права исключается в договорах о создании юридического лица с иностранным участием (ст. 1214 — применяется право страны, в которой согласно договору подлежит учреждению юридическое лицо); в договорах в отношении находящихся на территории РФ земельных участков, участков недр и иного недвижимого имущества (п. 2 ст. 1213 ГК РФ — применяется российское право).

Общепризнанная позиция современной западной доктрины и практики — субъекты всех договоров обладают автономией воли и вправе избрать иностранное право для регулирования «национальных» договорных отношений. В отечественной доктрине высказывается точка зрения, что правила ст. 1210 ГК РФ распространятся на «российские» договоры; российские лица могут подчинить любую сделку (в том числе не связанную с иностранным правопорядком) законодательству другого государства. С точки зрения интересов международного оборота эта позиция представляется оптимальной. Однако необходимо отметить, что вряд ли выбор иностранного права в качестве применимого к «внутренней российской» сделке будет признан правоприменительными органами РФ.

Положения ст. 1210 включены в разд. VI ГК РФ «Международное частное право». Сфера действия норм этого раздела определена в ст. 1186: гражданско-правовые отношения, осложненные каким-либо иностранным элементом. Право свободного выбора применимого к сделке законодательства другого государства принадлежит только субъектам гражданско-правовых договоров, имеющих объективную связь с иностранным правопорядком. Исключение могут составлять интернет-договоры.

Отдельные национальные кодификации содержат прямой запрет выбора права сторонами отношения, не связанного с иностранным правопорядком: «Выбор права не осуществляется, если отсутствует иностранный элемент в правоотношениях» (ст. 5 Закона о МЧП Украины).

В отсутствие соглашения сторон о применимом праве российский суд разрешает спор на основе предписаний ст. 1211 ГК РФ — к договору применяется право страны, с которым договор наиболее тесно связан. Таким правом считается право того государства, на чьей территории находится место жительства или основное место деятельности центральной стороны правоотношения (контрагента, чье исполнение имеет решающее значение для содержания договора). В ст. 1211 ГК РФ перечислено 26 разновидностей гражданско-правовых контрактов, и по каждому определена субсидиарная коллизионная привязка, устанавливаемая на основе критерия реальной связи. Коллизионный вопрос в отношении договоров, не перечисленных в ст. 1211, решается по аналогии закона.

В судах западных государств (Великобритания, Франция, Австрия, США) при отсутствии в договоре оговорки о применимом праве устанавливается «гипотетическая», «подразумеваемая» воля сторон. Суд сам определяет, право какого государства стороны хотели бы применить к спорному отношению. Для установления «подразумеваемой воли сторон» используются критерии «локализации» договора; «справедливости»; «доброго, заботливого хозяина», «разумного» человека; тесной, реальной, разумной связи применимого права с конкретным фактическим составом. В западной доктрине и практике разработана «теория презумпций»: кто выбрал суд (арбитраж), тот выбрал право; закон, свойственный данному договору; общее гражданство (домицилий) сторон; право учреждения, обслуживающего клиентов в массовом порядке.

Презумпция «кто выбрал суд, тот выбрал право» используется не только для установления «подразумеваемой» воли сторон, но и как обстоятельство, свидетельствующее, что выбор права явно вытекает из условий договора. Например, ст. 12 Преамбулы Рим I устанавливает: «Соглашение между сторонами, направленное на предоставление одному или нескольким судам государства-члена исключительной юрисдикции по рассмотрению возникающих на основании договора споров, должно служить одним из факторов, который надлежит принимать во внимание для установления того, был ли выбор права явно выражен» .

Отыскание закона, свойственного данному договору («собственное право контракта» — the proper law of the contract), представляет собой своеобразный прием разрешения коллизионных вопросов, выработанный в английской судебной практике. Английский суд пользуется принципом автономии воли как юридико-техническим приемом для того, чтобы путем отыскания «подразумеваемой» воли «разумного человека», «скрытых намерений сторон» решить коллизионный вопрос применительно только к данному правоотношению, без создания прецедента. «Собственное право контракта» понимается как совокупность договорных условий и фактических обстоятельств, которые свойственны только данному договору, регулирующему определенные отношения между конкретными субъектами в конкретных фактических обстоятельствах. В английской доктрине утверждается, что «исследование намерений сторон на деле является исследованием не действительных намерений X и А, ибо таких намерений, возможно, на деле вовсе не существовало, а исследованием воли, которую выразили бы разумные люди, если бы они находились в положении X и, А и если бы внимание таких разумных людей было обращено на обстоятельства, на которые X и, А не обратили внимания» .

В настоящее время наблюдается процесс унификации коллизионного принципа автономии воли, например в Гаагской конвенции 1986 г. установлено (ст. 7):

• — договор купли-продажи регулируется правом, избранным сторонами;
• — соглашение о выборе права должно быть явно выражено или прямо вытекать из условий договора и поведения сторон;
• — выбор права может быть ограничен частью договора;
• — стороны в любое время могут договориться о подчинении договора в целом или его части какому-либо иному праву, помимо права, ранее избранного сторонами как применимого к договору;
• — любое изменение сторонами применимого права, имевшее место после заключения договора, не должно причинить ущерб действительности договора или правам третьих лиц.

В Регламенте Рим II закреплено: «Стороны могут выбирать право, подлежащее применению к внедоговорному обязательству: а) посредством соглашения, заключаемого ими после того, как произошел юридический факт, влекущий наступления вреда; b) когда все стороны занимаются коммерческой деятельностью — также посредством соглашения, свободно заключаемого ими до того, как произошел юридический факт, влекущий наступление вреда. Данный выбор должен быть прямо выражен или определенно вытекать из обстоятельств дела и не наносить ущербам правам третьих лиц» (ст. 14 «Свобода выбора»).

Межамериканская конвенция 1994 г. подчеркивает: автономия воли сторон — это основа решения коллизионной проблемы. Возможен как прямо выраженный, так и подразумеваемый выбор права. Он может относиться не только к контракту в целом, но и к его отдельной части. Для разных частей контракта допускается выбор различных правопорядков.