Тенденции развития информационного права и информационного общества

Тенденции (лат. tendentia — направленность) — это важнейшие направления становления и развития информационно правовых норм, а также доктрины информационного права, обусловленные общими закономерностями существования самой информационной сферы и информационных технологий как в России, так и в других странах. Разумеется, мы коснемся не всех, а лишь некоторых тенденций становления комплексной отрасли и научного направления «информационное право» .

Тенденции формирования норм информационного права, отдельных его институтов рассматриваются в единстве прошлого, настоящего и будущего развития науки и отрасли российского информационного права.

Сегодня существуют все предпосылки, для того чтобы признать информационное право в качестве комплексной отрасли права и нового научного направления, формирующейся юридической науки.

Информационное право как формирующаяся отраслевая наука характеризуется следующими чертами:

• 1) социальной потребностью в знаниях нового типа;
• 2) особым профессиональным объединением ученых, занимающихся данной проблематикой и разделяющих общие научные идеи, теоретические принципы, методологию исследования, т. е. тем, что мы называем научным сообществом;
• 3) наличием монографических и диссертационных работ по данной теме исследования; научных наработок, методов, накопленных знаний;
• 4) высоким уровнем дисциплинарной организации и взаимодействия ученых (наличие сектора информационного права в Институте государства и права РАН, кафедры информационного права, информатики и математики в Российской правовой академии Минюста России, кафедры информационного, предпринимательского и торгового права в Российском государственном торговоэкономическом университете, а также существование аналогичных подразделений в других вузах страны);
• 5) подготовкой специалистов данного профиля в рамках новой самостоятельной специальности 12.00.13. — информационное право; также наличием учебных курсов, учебников, программ по информационному праву.

Таким образом, информационное право, имея свои исходные начала в теории государства и права и будучи тесно связано с отраслевыми юридическими науками, подходит к предмету и объекту своего исследования не так, как последние, а с самостоятельных позиций; оно изучает всю совокупность норм права, регулирующих информационные отношения в обществе, и практику их применения, включая современные научно-технические средства и методы. При этом предметом информационного права являются отношения, имеющие информационное наполнение и технико-социальное содержание. Специфика данных отношений обусловлена объективными особенностями самой информации и информационной среды ее оборота.

Следует отметить, что информационное право зависит от тенденций развития информационного общества, поэтому несколько слов нужно сказать и о них.

В самом общем виде эти тенденции заключаются в том, что в цивилизованном мире под влиянием научно-технической революции и других компонентов складывается постиндустриальное («научное», «ноосферное») общество, не совпадающее с понятием «капитализм». Революционное действие информационных технологий приводит к тому, что в информационном обществе классы заменяются социально недифференцированными «информационными сообществами» (Ё. Масуда). Традиционным громоздким корпорациям Э. Тоффлер противопоставляет «малые» экономические формы — индивидуальную деятельность на дому, работу в «удаленном доступе». Последовательно реализуется концепция социальной ответственности бизнеса перед обществом.

На первый план выдвигается концепция «электронного государства», приоритетная роль отводится электронному документообороту, происходит синтез инфраструктур информации: телевидения, радиовещания, интернет-технологий на базе различных платформ (Дж. Пелтон). Постепенно осуществляется замена традиционной печати «электронными книгами» и «электронными журналами», происходят существенные сдвиги в системе занятости и трудоустройства — «телеработа» (X. Эванс). Все это связывается с появлением новых рабочих мест и профессий: программист, системный администратор, регистратор доменных имен, пиар-агент (специалист по связям с общественностью), кибер-консультант, лиазон и др. Наряду с обычной журналистикой появляется гражданская журналистика, например, в блогосфере. Наблюдается процесс взаимопроникновения и взаимодействия гражданской и профессиональной журналистики, когда новостные ленты информационных агентств и радиостанций приводят мнения блогеров и участников веб-дискуссий.

Кратко охарактеризовать основные направления развития современного общества можно следующим образом.

Первая тенденция — становление нового исторического вида гражданской собственности — интеллектуальной, которая является одновременно общественной собственностью всего населения планеты. Интеллектуальная собственность в отличие от материальных объектов по своей природе не отчуждается ни от ее создателя, ни от того, кто ею пользуется. Следовательно, она является одновременно индивидуальной и общественной, т. е. общей собственностью граждан. Таким образом, общая интеллектуальная собственность предстает как новая экономическая основа постиндустриального гражданского общества, как необходимое условие индивидуальной свободы и автономии.

Следующая тенденция — перестройка мотивации труда (например, в киберпространстве каждый может выступать одновременно производителем информации, издателем и распространителем). Содержание труда, возможность самореализации, перспективы профессионального и социального роста становятся определяющими стимулами трудового поведения значительного числа граждан. Являясь наемным работником, человек требует повышения оплаты труда независимо от финансового состояния предприятия; превращаясь в сособственника и партнера, он становится причастным к делам предприятия и готов вкладывать часть своих доходов в расширение производства. Это наиболее характерно для работников в сфере информационных технологий (IT). Кроме того, появляются новые профессии, которых не было в прошлом веке: регистраторы доменных имен, пиар-менеджеры, киберконсультанты, системные администраторы и др.

Далее необходимо отметить радикальное изменение социальной дифференциации самого информационного общества, деление его не на классы, а на слабо дифференцируемые информационные сообщества, что в первую очередь связано с доступом к знанию и разнообразной информации для широких слоев населения планеты. Теперь знание не является прерогативой богатых, знатных, успешных. Между традиционными классами постепенно «смываются» грани; это очевидно, например, в блогосфере. Объективной основой объединения людей в постиндустриальном обществе является развитие образования, науки, информации. В связи с этим исследователи отмечают еще одну интересную тенденцию: развитие сферы социальной защиты, образования, здравоохранения, обслуживания на базе IT, что придает взаимоотношениям людей новый, гражданский смысл, который возникает из осознания принадлежности к общей культуре, участия в общественном развитии и созидании. Следовательно, прежнее противопоставление индивидуализма и коллективизма постепенно утрачивает свое принципиальное значение.

Еще одна тенденция — широкое участие разных слоев населения в процессах подготовки, принятия и осуществления управленческих решений, а также в контроле над их реализацией. Особую роль такое участие играет в областях, имеющих для гражданина большое значение, например электронное голосование на выборах в местные органы власти. Такое положение вещей расширяет общественные связи человека и возможности для его самовыражения и самоутверждения.

Так, в октябре 2009 г. выступающая за отмену авторского и патентного права на информационные продукты Пиратская партия Швеции (третья по величине после консерваторов и социал-демократов) проводила свой съезд в Интернете. Более 50 тыс. членов партии присутствовали на съезде и в течение недели имели возможность голосовать за решения, явившиеся предметом бурного обсуждения в повестке партийного собрания. Председатель партии пояснил, что это новый вид демократии и если бы съезд проводился в Стокгольме, они вряд ли смогли бы собрать такой состав^[1].

Сюда же можно отнести разработку и внедрение государственных информационных систем ГАС «Выборы», ГАС «ВАК», ГАС «Правосудие» .

Итак, в своей совокупности и в обобщенном виде наблюдаются две взаимосвязанные тенденции развития информационного общества. Первая состоит в гражданской социализации экономических структур и отношений частной собственности, в ограничении государственной власти. Социализация ведет не к уничтожению капитала, а к изменению его характера, приданию ему определенных общественных и цивилизованных форм, что ограничивает и подавляет его эгоистические черты. И этот процесс в тех или иных формах («кооперативной», «акционерной») занял свое надлежащее место в большинстве развитых стран. Вторая тенденция — индивидуализация экономических и социальных процессов, их наполнение многообразным личностным содержанием (люди все больше работают на дому).

Анализ показал, что на сегодняшний день можно выделить следующие тенденции становления и развития информационного права как отрасли и формирующейся юридической науки.

Во-первых, происходит расширение понятийного аппарата информационного права как в Российской Федерации, так и в других странах. Наблюдается процесс последовательного закрепления в нормативных правовых актах новых понятий («электронный документ», «сетевое издание», «сетевой адрес», «доменное имя», «электронные денежные средства», «провайдер хостинга», «информационная безопасность детей», «сайт в сети Интернет», «владелец сайта в сети Интернет», «интернет-страница», «информация порнографического характера» и т. д.), многие из которых («Интернет», «электронная торговля», «сетевой договор», «электронный документооборот» и т. д.) пока не находят отражения в современном российском законодательстве.

Во-вторых, более четко определяется предмет информационного права. Так, некоторые исследователи прошлого века, например В. А. Копылов, выделяли всего пять областей информационной сферы, называемых «матрицей отношений» и нуждающихся в правовой регламентации. Сегодня отмечается увеличение этих областей до десяти. В предмет информационного права входят разные по своему типу отношения. Их условно можно разделить на собственно информационные и отношения, тесно связанные с ними. Среди десяти общественных отношений можно выделить три смежные сферы: интернет-отношения; отношения в сферах электронного документооборота и электронной торговли. Они являются «мотором», или «приводным ремнем», для развития информационного права.

В-третьих, более четко выделяются функции информационного права, которые, исходя из нашей доктрины, могут быть обозначены формулой «2+4», т. е. две основные функции (регулятивная и охранительная), присущие также другим отраслям, и четыре специальных функции: социальная, производственная, интеграционная и прогностическая. Особого внимания заслуживает прогностическая функция информационного права, которая носит выраженный характер и означает направленность данной отрасли в будущее.

В-четвертых, в законодательстве последовательно выделяются два блока информации, к которым государство приковывает свое особое внимание. Это информация с политической составляющей (с признаками экстремизма, призывов к осуществлению террористической деятельности) и информация с морально-этической составляющей (детская порнография, призывы к самоубийству, разжигание ненависти, вражды, ксенофобии, сводничество и т. д.). Именно этим блокам информации в последнее время посвящены многие новеллы в законодательстве. Законодатель в данном вопросе идет скорее по пути введения запретов и позитивных обязываний. Это касается маркировки информационной продукции, как для традиционных, так и электронных СМИ. Особое значения для законодателя имеет институт обеспечения информационной безопасности. Наблюдается также процесс обособления такого важного института информационного права, как института рассмотрения информационных споров. Процедурные нормы, касающиеся последнего института, становятся все более ясными и прозрачными. Вместе с тем они вызывают бурную дискуссию в обществе, по причине их неоднозначности и отсутствия широкой общественной дискуссии многих законопроектов (речь идет о внесудебной блокировке сайтов с вредной информацией в отношении детей). Разумеется, механизмы блокировки и мониторинга цифрового контента должны быть более продуманы и являться предметом дальнейшего обсуждения.

В-пятых, наблюдается процесс закрепления в нормативных правовых актах новых блоков общественных отношений, в частности в сферах обработки персональных данных и использования электронных документов, отношений по ведению электронной торговли и др. В этом отношении интересен законодательный опыт наших соседей (Республика Беларусь, Украина, Казахстан), где имеет место расширение правового регулирования сферы электронной торговли и электронного документооборота, а также повышенное внимание к информационной безопасности. Таким образом, в среднесрочной перспективе можно ставить вопрос о выделении отдельных подотраслей информационного законодательства из общего информационного законодательного массива (законодательство, регулирующее СМИ, интернет-законодательство, законодательство, регулирующее различные виды тайн и т. д.).

В-шестых, все перечисленные выше изменения обусловлены расширением в мировой экономике сферы коммуникационного (информационного) менеджмента. Происходят существенные изменения в банковской, налоговой, таможенной сферах, а также в области государственного управления в странах СНГ. Управлять, работать и продавать так, как это было в прошлом веке, сегодня уже практически невозможно, поэтому во многих вузах осуществляется подготовка кадров, умеющих эффективно трудиться и обучать полученным навыкам в сфере высоких технологий других работников. В первую очередь это касается юристов, которые изрядно погрязли в бумагах. Так, в Московском государственном юридическом университете имени О. Е. Кутафина разработан спецкурс «Правовое регулирование электронного документооборота в банковской сфере», в Российском государственном торгово-экономическом университете введена специальная дисциплина «Правовые основы электронного документооборота», в Финансовой университете при Правительстве РФ читается специальный курс «Правовое обеспечение информационной безопасности». Таким образом, во главу угла поставлено умение будущих правоведов пользоваться новыми технологиями.

В-седьмых, происходящие процессы постепенно приведут к становлению новой субкультуры общества — информационной культуры — и формированию нового типа информационного правосознания. В наших работах информационная культура рассматривается через деятельность нового типа, связанную с умением работать с информацией и технологиями (деятельность программиста, регистратора доменных имен, пиар-менеджера, лиазона), и через продукты такой деятельности (сайты, социальные сети и т. д.).

Информационная культура индивида определяет сегодня качество его жизни, выражает определенный уровень развития информационного общества, связана с определенными навыками по использованию технических средств, развитием IT, умением извлекать информацию из разных источников (изобретение новых и купля-продажа уже существующих информационных продуктов).

Особенности информационной культуры, как было отмечено, заключаются в том, что человек в информационном обществе должен обладать определенными навыками (уровнем культуры) для обращения с IT и информацией, поэтому уже недостаточно уметь самостоятельно накапливать и осваивать информацию. В информационном обществе решения готовятся и принимаются на основе коллективного знания, а значит, рассматриваемая субкультура может дать желаемую характеристику информационной сферы жизнедеятельности российского общества, в которой можно отметить степень достигнутого, тенденции развития и спрогнозировать будущее.

Таким образом, информационное право вбирает в себя знания тех наук и научных направлений (математика, информатика, кибернетика, теория прогнозирования), которые способствуют развитию новых видов информационной деятельности. Эти тенденции сегодня особенно заметны в интернет-пространстве, в сферах интернет-торговли и дистанционного образования.

• [1] Пиратская партия Швеции набрала на прошедших с 4 по 7 июня 2009 г. выборах в Европарламент более 7% и имеет одно место в этом законодательном собрании. Кроме того, «шведские пираты» инициировали развитие пиратского движения более чем в 30 странах мира, в том числе и в России. Так, в 2009 г. в России была основана Пиратская партия России (ППР), которой, несмотря на либерализацию избирательного законодательства, Минюстом России было отказано в регистрации в конце 2012 г.