Вопросы из предыдущих частей курса: (б) пределы вексельного права

Так, еще вопрос. Ситуация: должник по денежному обязательству выдает какой-нибудь долгосрочный вексель, скажем, сроком платежа через три года. «Через три года, такого-то числа, я обязуюсь заплатить деньги». Так. Дальше кредитор пускает этот вексель в оборот: вексель переходит по передаточной надписи с некоторым дисконтом, допустим, минус 5% за каждый год обращения. Так? Скажем, так. В чем вопрос? Вопрос в том, возможно ли такое развитие событий, что по наступлении срока платежа, когда к нему придут с требованием по векселю, должник скажет: у меня нет денег, чтобы уплатить по векселю сполна — давайте я куплю его у вас с очередным дисконтом! Скажем, я вам заплачу за него только 60% номинала, а вы мне его отдадите так, как если бы я заплатил вам полностью, я его разорву и буду абсолютно счастлив. Может ли такое быть?

По существу, вы спрашиваете, возможно ли частичное прощение вексельного долга. Ну, а почему нет? Это же частные отношения, а значит — вопрос договоренности. От чего это зависит и почему об этом нет ничего в Положении о векселях? — потому что это вопрос не вексельного права. Точно также можно было бы спросить про любое другое требование: взяли вы взаймы, скажем на три года; наступил срок платежа по договору займа, приходит к вам кредитор, а вы ему говорите: извини, уважаемый, я бы и рад тебе отдать, всей, как говорится, душой, но… нету! Ничего. Правда нету. Давай я тебе отдам половину, ну и… и ещё могу тебе десяток стульев отдать… навроде процентов… но это и все. Максимум. Больше у меня ничего нет (трусы-рубашки не в счет). Что делать кредитору? Какое решение и исходя из чего ему следует принять? Исходя из конкретной ситуации — верит он вам, или нет, сохраняет ли он надежду «выколотить» с вас долг, или надежды у него нет никакой. Вот, допустим, выслушал кредитор ваши рыданьяобъяснения, посмотрел в ваши честные и бесстыжие глаза, вздохнул и говорит: ну что же с тобой поделать — давай! Сделаем как ты предлагаешь. Пятьдесят процентов основного долга плюс «десять стульев из дворца» вместо процентов. Получается как раз то, о чем вы спрашиваете: возврат займа с болыпим-преболыиим дисконтом (по сути прощение части основного долга), плюс прекращение обязательства по процентам не уплатой денег, а передачей стульев (заменой исполнения или отступным). Все это, как видите, предмет договоренности конкретного должника с конкретным кредитором.

Может ли кредитор не идти на уступки, а настаивать на полной уплате? Да, естественно — это его право. Но есть ли смысл? Если он понимает, что его должник и в самом деле не просто недостаточен или некредитоспособен, а по существу несостоятелен (только что суд его таковым не объявил); если он видит, что должник и в самом деле впал в убожество, нищету и бедность, и что нет никаких обстоятельств, указывающих на скорое преодоление им такого состояния, — какой смысл требовать от должника невозможного? Да, можно пойти опротестовать вексель в неплатеже, вчинить вексельный иск к такому должнику, выиграть его, получить исполнительный лист и даже добиться возбуждения в его отношении исполнительного производства, — но только зачем? Зачем тратить время и деньги (!) на мероприятие, которое себя заведомо не окупит? Все равно — хотя бы и с помощью судебного исполнителя — больше того, что у должника действительно есть (50% долга + 10 стульев) с него не взять. Не лучше ли просто получить то, что есть без суда, а оставшуюся непогашенной часть долга — либо совсем простить, либо реструктурировать (например, договориться о ее погашении в более поздние сроки).

Разумеется, кредитор может согласиться так поступить, но может и не согласиться; он — лицо частное, распоряжающееся своими (частными же) правами по собственному усмотрению. Может быть, он заметит какие-то факторы, которые — по его мнению — стимулируют должника к уплате; может быть — увидит какие-то специфические источники для удовлетворения своих требований — в таком случае он, естественно, ни на какие уступки не пойдет. Вспомните, у Достоевского в «Преступлении и наказании»: отчего надворный советник Чебаров приобрел вексель студента Раскольникова — субъекта явно весьма сомнительной платежеспособности? Не помните? А вы почитайте — увидите, что даже на явно неимущественных соображениях вполне можно основать не то что имущественный — коммерческий (!) расчет^[1]. Ни того ни другого векселедержателю не запрещается.

То, что об этом нет ни слова в вексельном законодательстве, еще не есть запрещение или ограничение. Не предусмотрено потому, что нет ни в отступном, ни в прощении вексельных долгов (хоть полном, хоть частичном) ничего «специально-вексельного». А коли так — то и зачем об этом в специальном вексельном законодательстве упоминать? Есть ведь еще и общегражданское законодательство. Оно устанавливает правила об отступном и о прощении для всех гражданско-правовых требований и долгов; вексельные требования и долги суть несомненно гражданские; стало быть, правила ГК по этим вопросам и вексельных отношений тоже касаются. Раз нет никаких особых правил прощения именно вексельных долгов или передачи отступного по именно вексельным долгам, это значит, что прощаются такие долги и передается отступное по ним в соответствии с общими правилами ГК. В Положении о векселях много чего нет. Нет, к примеру, там никакого указания о том, что можно дарить векселя; покупать их и продавать, обменивать — так и что же, значит, ничего этого делать нельзя? А почему нет-то? И зачем вообще тогда нужен вексель — ценная бумага — если ничего этого с ним делать нельзя? Разумеется, все это можно, а то, что на сей счет прямых указаний нет, говорит только о том, что и дарение, и покупка, и продажа, и мена векселей осуществляются по общим правилам ГК о дарении, покупке, продаже и мене движимости; что никаких особых хитрых правил именно вексельного дарения, вексельной куплипродажи, вексельной мены попросту… не существует! Даже представить их себе как-то затруднительно. Вообразите себе только какой-нибудь «дарственный индоссамент» особой формы: «Вместо меня заплатите такому-то или его приказу просто так (безвозмездно, то есть даром)» — чушь какая-то. Вексельное право ведь, как мы с вами уже многократно говорили, оно (как и право любых других ценных бумаг) вообще не об этом. Оно о том, кто осуществляет удостоверенные бумагами права, но никак не о том, как они обращаются и кому принадлежат.

Вексельным законодательством не предусмотрено и того, что векселя до наступления срока платежа по ним обыкновенно покупают с дисконтом. Естественно, поскольку это и не должно быть предусмотрено законодательством — ни вексельным, ни каким-либо другим. Потому что это вопрос вообще не законодательства, а подход обычного нормального разумного человека. Если я могу потребовать (условно) сто рублей только через три месяца, то — вопрос: сколько же стоит такое требование сейчас? Ответ очевиден: сто рублей минус (как минимум) проценты, исчисленные по рыночной ставке. Зачем об этом писать в законодательстве? Это же не учебник, это закон. В учебнике — по каким-нибудь коммерческим операциям, финансам, банковскому делу или каким-то иным, подобным — ради бога: действительно, не стоит покупать за сто рублей такое требование ста рублей, которое вы сможете осуществить только через три месяца. Безусловно. Но далеко не все действия совершаются оттого, что их требуют нормы какого-нибудь законодательства, будь то общее или специальное — большинство действий совершается просто потому, что того требует здравый смысл и разумное поведение. В туалет, например, вы идете не потому, что «Таков закон!», согласитесь. Не все на свете регулируется правом.

• [1] Мы имеем в виду вот это место — где Разумихин рассказывает Раскольникову:"…Тут и подвернись господин Чебаров, надворный советник и деловой человек. Пашенька [квартирная хозяйка Родиона Раскольникова — первый приобретательвекселя] без него ничего бы не выдумала, уж очень стыдлива; ну, а деловой человекне стыдлив и первым делом, разумеется, предложил вопрос: есть ли надежда осуществить векселек? Ответ: есть, потому такая мамаша есть, что из ста двадцатипятирублевой своей пенсии, хоть сама есть не будет, а уж Роденьку выручит, да сестрица такаяесть, что за братца в кабалу пойдет. На этом-то он и основался… Вот и уступила онасей векселек, якобы уплатою, сему Чебарову, а тот формально и потребовал, не сконфузился. Хотел было я ему, как узнал это все, так, для очистки совести, тоже струю пустить, да на ту пору у нас с Пашенькой гармония вышла, и я повелел это дело все прекратить, в самом то есть источнике, поручившись, что ты заплатишь. Я, брат, за тебя поручился, слышишь? Позвали Чебарова, десять целковых ему в зубы, а бумагу назад, и вот честьимею ее вам представить, — на слово вам теперь верят, — вот, возьмите, и надорванамною как следует" (цит. по URL: http://croquis.ru/2255.html).