Лингвокультурологические особенности анекдотов (на материале узбекских газет)

Лингвокультурологические особенности анекдотов (на материале узбекских газет)

М.Р. Артыкова Язык средств массовой информации обогащает и насыщает речь оценочными оборотами, развивает приемы и методы дискуссии, полемики и тем самым формирует отточенную мысль залог виртуозности, доходчивости языка политики и идеологии. Сила и преимущество языка публицистики, занимающей в языке СМИ важное место, заключаются в прямом воздействии на адресата, аудиторию. Развивая литературный язык, СМИ способствуют и развитию культуры [9. С. 143]. Выдающийся лингвист Н. И. Конрад писал, что язык СМИ своими усредненными, стандартными значениями объединяет нацию. Язык народа в известной степени стал производным от языка газеты. Язык не только выражает и оформляет идеологические, политические термины, положения, лозунги, но и оказывает значительное влияние на процессы социализации личности, конструирования ментальности, манипулирования общественным сознанием [8. С. 224].

Из многочисленных языковых средств, оказывающих влияние на структуру мышления и тем самым на процесс восприятия, наибольшее внимание привлекают прецедентные тексты. Слово прецедент переводится как «случай, имевший место». Поэтому к явлениям языковой прецедентности относятся все те языковые произведения, которые созданы до момента производства данной речи другими производителями речи и включаются в речь говорящего как готовые, лишь используемые им при построении собственной речи [6. С. 12]. По мнению Ю. Н. Караулова, «прецеденты те тексты, которые фиксированы в сознании носителя языка данной языковой общности, представляющие факт культуры в широком понимании и актуализирующие некоторую ситуацию» [5. С. 19]. Он также выделяет специальные механизмы, обеспечивающие усвоение чужих слов говорящим и использование их в собственной речи, прецедентные тексты, определяемые как «тексты, значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях, имеющие сверхличностный характер, то есть хорошо известные и широкому окружению данной личности, включая ее предшественников и современников, и, наконец, такие, обращение к которым возобновляется в дискурсе языковой личности» [4. С. 218].

В качестве основного метода выделения национальных прецедентных текстов из общей текстовой массы может использоваться анализ произведений смеховых жанров, рассчитанных на массовое потребление (анекдоты, пародии, юмористические телеи радиопередачи и т. п.), на предмет встречающихся в них текстовых реминисценций. Иными словами, прецедентные тексты это пародируемые и высмеиваемые тексты, то есть основные прецедентные тексты данного общества непременно отражаются в популярных в этом обществе смеховых произведениях. А тексты, воспроизводимые в реминисценциях в пределах смеховых жанров, непременно являются прецедентными [7. С. 54].

Следует отметить, что в качестве текста источника прецедентных элементов могут выступать анекдоты (как наиболее распространенный тип юмористического жанра), так как некоторые их ключевые фразы являются частью языкового сознания носителя языка и считаются такими фразами, которые широко понимаются членами общества данной культуры. Следовательно, они являются в определенной мере отражением мировоззрения и обычаев данной общности.

Именно анекдоты наделены огромным этнокультурным зарядом и, аккумулируя лингвокультурологическую информацию, обладают большой когнитивной ценностью [1. С. 153]. Пародирование, взятое в контексте карнавальной культуры, может служить своего рода индикатором, «лакмусом» прецедентности [7. С. 57].

Анекдот характеризуется устойчивой формой, принадлежит к числу устных видов словесности и строится по законам жанра фольклорных текстов [3. С. 145]. А. П. Денисова и М. В. Кутьева считают, что «персонажи анекдотов могут рассматриваться как проводники к пониманию национально-культурной специфики языковой личности и нации в целом. Анекдот создается народом, автор его анонимен. Поэтому его можно считать объективным показателем происходящих в социуме когнитивных и нравственных процессов и господствующих в обществе ценностных ориентиров» [1. С. 153].

Исходя из данного тезиса, можно утверждать, что в узбекском национальном герое Ходже Насреддине (Афанди), можно увидеть мудрую, всезнающую и в то же время хитрую личность, которая постоянно выражает интересы простого народа. Афанди, не уставая, высмеивает жадных и скупых богачей, которые в результате его хитрых проделок всегда оказываются в неловком положении.

Отличительной особенностью узбекских анекдотов сегодняшнего дня является их социальная направленность. В них во многом находят отражение семейные и социальные отношения: «Аёллар февралда кам гапиришади. Чунки февраль энг калта ой. Эркаклар эсамарт ойининг бошида аёлларга февралда кам гапирганликлари учун совгалар беришади» (Даракчи, 15.03.12). «В феврале женщины говорят мало, так как февраль самый короткий месяц. А мужчины в начале марта одаривают женщин подарками за то, что они мало говорили в феврале». На страницах узбекских газет довольно часто встречаются анекдоты, предметом которых являются семейные взаимоотношения.

Такая характерная особенность XXI в., как стремительное развитие информационнокоммуникационных технологий, накладывает отпечаток и на содержание современных анекдотов. Такую тематику давольно часто можно встретить в анекдотах сегодняшнего дня. В настоящее время данная тематика считается общеизвестной и понятной для всей читательской аудитории, и именно поэтому их можно отнести к прецедентам: «Windоws ва хотин уртасида цандай фарц бор? Х, еч цанаца! Иккаласи уам тонналаб кераксиз ахборотни тацдим этади-да, кундекравшан нарсани щм уч марталаб цайта сурайди» (Парвона, 16.06.11). «Какая разница между Windоws и женой? ;

Никакой! Они оба тоннами дают ненужную информацию, а по три раза переспрашивают и так ясные вещи". Прецедентные высказывания, встречающиеся во многих современных анекдотах, отражают специфику культурной среды последних лет: «Яшашни ургатамиз. Исталган телефонга цунгироц цилинг. Хощаган одамни суранг» (Даракчи, 29.12.2011). «Научим жить. Звоните на любой номер. Спрашивайте кого хотите». В анекдотах в качестве прецедентного текста фиксируются пословицы и поговорки: «Болалар щёт гуллари. Уларга щм тувакчалар керак» (Даракчи, 29.12.2011). «Дети цветы жизни. Им тоже нужны горшочки».

Вышеприведенные примеры из узбекских анекдотов, фиксируя семейные заботы и мировоззрение социума, отражают повседневный жизненный быт узбекского народа.

При этом необходимо отметить, что анекдоты в переводе явно отличаются от языка оригинала: «Куёв шифохонада улим билан олишиб ётган цайнонасини куриб келибди ва хотинига ушцира кетибди: Ойинг отдек соглом, эрта-индин касалхонадан чицади ва бизникида туради! Йуг-э, духтир ахир менга „Ойингиз улади“, деганди-ку?! Сенга нима деганини билмадим-у, менга „Энг ёмон уолатга тайёр булиб туринг“, деди» («Даракчи», 15.03.12). «Зять навестил смертельно больную тёщу и по возвращению домой кричит на жену: „Твоя мать абсолютно здорова, завтра она выйдет из больницы и снова будет жить у нас!“ „Да, что ты говоришь, ведь доктор сказал мне, что она при смерти?!“ „Не знаю что тебе, но мне он сказал, чтобы я был готов к самому худшему“».

В узбекских анекдотах наиболее распространенной темой являются взаимоотношения невестки и свекрови. У узбеков традиционно принято, что родители живут с младшим сыном и его семьей. Следовательно, так или иначе сталкиваются интересы двух женщин: свекрови и невестки. Наиболее характерные ситуации служат темой для анекдотов:

«Кайнона диванда утирарди. Тепасидаги деворга цадимий соат илинган. Кайнона урнидан тургач, соат тушиб кетди. Шунда сал нарида телевизор томоша цилиб утирган келин узича гудраниб цуйди:

— Куриб кетсин шу соат уам! Нуцул орцада цолгани цолган!" (Хррдик;, 16.02.12). «Свекровь сидит на диване. На стене над диваном висят старинные часы. Свекровь встала, и в это время часы упали прямо на то место, где она сидела. Невестка, которая сидит перед телевизором, пробормотала: „Черт бы побрал эти часы! Всегда опаздывают!“».

Здесь особо следует подчеркнуть, что издревле узбекский менталитет не позволяет выбирать объектом смеха взаимоотношения между тещей и зятем.

Для достижения взаимопонимания между представителями разных лингвокультурных сообществ необходимо знание как языка (правил грамматики, умения строить речевые сообщения), так и непосредственного смысла, скрытого за словами и наполненного образами национального сознания. К. В. Завьялова пишет: «если правила грамматики можно выучить и овладеть ими на уровне носителя языка, то для понимания психического содержания слов необходима общность знаний и представлений об окружающем мире, а также общность сознаний. У представителей разных лингвокультурных сообществ такой общности, как правило, нет (или она лишь частична), вследствие чего в процессе межкультурного общения между коммуникантами возникает непонимание» [2. С. 7]. Значит, отсутствие общности разных лингвокультурных сообществ в понимании тех или иных явлений может служить основной причиной коммуникативных конфликтов, то есть возникновения непонимания между собеседниками, относящимися к разным национальным культурам:

«Узбек хонадонига хориждан меумон келибди. Бирпасда палов пишибди, чой цайнабди. Дастурхон ёзилибди. Мезбон чой дамлаб, цайтара бошлабди: бир, икки, уч… Кейин чой цайтарган пиёласига чой цуйибузининг олдига цуйибди. Янги пиёлага чой цуйиб, огайнисигаузатибди. Меумоннинг афти норози бужмайибди. Мезбон сурабди: -Огайни, сени хафа цилдимми? -Ха. -Нима цилиб? Ахир узингнинг пиёлангни уч марта чайиб ташлаган чойданменга цуйдинг-ку!..» (Даракчи, 22.03.12).

— «В узбекскую семью приехал иностранный гость. Быстро накрыли стол, заварили чай, приготовили плов. Хозяин дома по обычаю налил чай и обратно перелил в чайник, что повторил три раза. Затем в ту же чашку налил для себя, а в другую чашку гостю. Гость нахмурился. Хозяин спросил: „Ты что, друг, разве я чем-нибудь обидел тебя?“ „Да“. „Чем?“ „Ты свою чашку трижды прополоскал этим чаем и им угощаешь меня?!“».

Гостепримство узбекского народа общеизвестно. Даже при подаче чая, переливая чай из чайника в чашку и обратно три раза, они выражают свое уважение гостю, что иногда вызывает недопонимание со стороны гостей, не имеющих представления о традициях и обычаях узбекского народа и, следовательно, не осознающих суть происходящего.

Своеобразие и особенности собственной национальной культуры, как правило, не анализируются и воспринимаются как само собой разумеющееся. Критическое восприятие культурных особенностей наступает при взаимодействии с представителями других лингвокультурных сообществ, когда обнаруживается различия в их ценностных ориентациях. Именно в таких ситуациях возникает непонимание, а в некоторых случаях и раздражение.

Таким образом, некоторые жизненные ситуации хорошая тема для анекдотов, а их тексты со своей общеизвестной и общедоступной характеристикой прецедентны, и в тоже время они имеют и национальную специфику. С национальной и культурной точек зрения анекдоты отражают мировоззрение, обычаи и традиции той или иной общности.

анекдот стилистика текст прецедентный.

• 1. Денисова, А. П. Некоторые особенности испанского анекдота / А. П. Денисова, М. В. Кутьева // Вопросы филологии: спецвып. VI Междунар. науч. конф. «Язык, культура, общество»: тез. докл. М., 2011.
• 2. Завьялова, К. В. Функционирование прецедентного текста и прецедентного имени: сказка «Золушка» в русской, американской, испанской и венгерской лингвокультурах: дис. … канд. филол. наук. М., 2007. 207 с.
• 3. Карасик, В. И. Анекдот как предмет лингвистического изучения // Жанры речи. Саратов, 1997.
• 4. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. 261 с.
• 5. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 2003.
• 6. Лисоченко, О. В. Риторика для журналистов: прецедентность в языке и в речи: учеб. пособ. Ростов н/Д.: Феникс, 2007. 318 с.
• 7. Слышкин, Г. Г. Лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М.: Академия, 2000. 141 с.
• 8. Солганик, Г. Я. Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования: учеб. пособ. М.: Изд-во МГУ, 2003. 415 с.
• 9. Солганик, Г. Я. О языке и стиле газеты: учеб. пособ. М.: Изд-во МГУ, 2003. 415 с.
• 10. Степанов, Ю. С. Французская стилистика (в сравнении с русской). 2-е изд., стер. М., 2002.