Интенциональность. 
Семантика и прагматика русских перформативных высказываний

В процессе общения, в коммуникативном и речевом акте участники коммуникации — говорящий и слушающий — занимают особые позиции не только в отношении друг к другу, но и к предметам и ситуациям, о которых сообщается в высказывании. В модели языка как органона Карла Бюлера языковой знак реализует три семантические функции, будучи символом в отношении предметов и ситуаций (репрезентация), симптомом, зависящим от говорящего как отправителя сообщения (экспрессия), и сигналом, обращенным к слушателю как получателю сообщения (апелляция): «Функция человеческого языка тройственна: изъявление, побуждение и репрезентация», — так в 1918 г. начинал свою работу о предложении К. Бюлер, — «Сегодня я предпочитаю термины: экспрессия, апелляция и репрезентация (…)» (К. Бюлер, 1993, с. 34).

В теории функциональной грамматики понятие функции не тождественно значению, хотя любое значение можно рассматривать как производное от функции определенного языкового средства или комплекса средств: «„Семантическая функция“ — более широкое понятие, чем „значение“, поскольку оно охватывает не только собственно значения тех или иных единиц, но и речевые смыслы, в формировании которых существенную роль играет речевая ситуация и „фоновые знания“» (А.В. Бондарко, 1996, с. 45). Функция, таким образом, понимается как назначение, предназначение, цель употребления, поэтому «как функции чаще всего интерпретируются элементы содержания, реально выражаемые в речи, а не внутриязыковые значимости» (там же, с. 48).

Функции высказывания по своей природе интенциональны, так как смысл высказывания выражается в соответствии с намерениями говорящего, потребностями и целями коммуникации.

Различные языковые средства всегда используются для реализации определенных назначений и целей, объективируемых в языке и речи, но употребление, выбор тех или иных средств по-разному соотносится с интенцией говорящего. Толкуя функцию как назначение определенного языкового средства, необходимо разграничить и одновременно соотнести аспекты потенции и реализации, которые «отражают соотношение и взаимодействие языка и речи, компетенции (competence) и исполнения (performance)» (там же, с. 44), иначе говоря функции-потенции и функции-реализации, которые последовательно осуществляются в акте речи, включая речевую ситуацию. При этом функция-потенция высказывания определяет «потенциальное назначение речевого акта», а реализация этого назначения осуществляется самим актом речи (там же, с. 57).

Функция-потенция высказывания имеет интенциональный характер, поскольку говорящий, стремясь передать некоторый смысл, подбирает адекватные своей точке зрения языковые средства. Кроме того, слушающий, воспринимая смысл высказывания, соотносит его с интенцией говорящего, и поэтому способ представления смысла и передачи сообщения, избранный говорящим, включает интерпретационный компонент.

Проблема интенциональности и понятие интенции связаны с широким кругом вопросов в теории речевой деятельности, имеют выход в когнитивные теории, моделирование языковой деятельности, но центральную роль играют в теории речевых актов (Новое в зарубежной лингвистике, 1986, вып. 17; Философия, логика, языка, 1987. Интенциональность, охватывая различные аспекты лингвистики высказывания, в первую очередь связана с разработкой проблемы коммуникативных целей высказывания, которые реализуются как вопрос, ответ, приказ, просьба, обещание и др. (Дж. Остин, 1986; М. Я. Гловинская, 1993).

В теории речевых актов интенциональность принято понимать как «свойство многих ментальных состояний и событий» (Дж. Серль, 1987, с. 96). Это свойство характеризуется направленностью на объекты и положения дел в реальном мире, в действительности, но оно не тождественно осознанности и не ограничивается намеренностью, проявлением интенций. В концепции В. Гумбольдта интенция понимается как движущая сила языка, которую «нужно всегда искать в духе» (В. Гумбольдт, 1984, с. 123), поэтому все в языке интенционально. Однако вследствие многообразия языковой практики «языковые образования возникают в результате взаимодействия внешних впечатлений и внутреннего чувства в соответствии с общим предназначением языка, сочетающим субъективность с объективностью в творении идеального, но не полностью внутреннего и не полностью внешнего мира» (там же). Интенциональность — это не умственный акт, а состояние или событие, например, страх, вера, огорчение, надежда, нужда и др., что, на наш взгляд, хорошо иллюстрирует фрагмент стихотворения А. С. Пушкина «Воспоминания» 1828 года, в котором сочетаются и переплетаются ментальные и физические действия, обозначенные глаголами-предикатами 1-го лица:

И с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,

Но строк печальных не смываю.

Тем не менее, модель речевого акта связана с пониманием интенциональности как репрезентации, поскольку «Интенциональные состояния представляют объекты и положения дел в том же самом смысле, в котором их представляют речевые акты» (Дж. Серль, 1987, с. 100; здесь и далее в цитатах сохраняется авторское написание прописной буквы И. — Е.К.).

Во-первых, на интенциональные состояния распространяется различие между пропозицией и иллокутивной силой высказывания, отраженное в формуле F (p), где F — иллокутивная сила, а p — пропозиция. В теории интенциональных состояний подобные различия наблюдаются между психологическим модусом S и репрезентативным содержанием r, ср. S (r).

Во-вторых, если утвердительные речевые акты (утверждения, суждения и под.) соотносимы с действительностью, существующей независимо от них, и могут быть охарактеризованы как истинные или ложные, то директивные (приказы, требования, команды) и комиссивные (обещания, клятвы, ручательства) речевые акты как бы сопоставляют мир с содержанием речевого акта, поэтому они не могут быть охарактеризованы как истинные или ложные, а только как искренние или нет, т. е. как выполнимые или нет. Другими словами, «утвердительный класс имеет направление от слова к миру, а директивный и класс актов обязательств имеют направление от мира к слову» (там же, с. 103), что в принципе отражает два основных способа языковой концептуализации мира.

В-третьих, пропозициональное содержание речевого акта выражает в том числе и определенное интенциональное состояние, которое обеспечивает условия искренности (выполнимости. — Е.К.) данного речевого акта. Таким образом обнаруживается четкий параллелизм между речевыми актами и выражаемыми в них условиями интенциональной искренности.

В-четвертых, и речевые акты, и интенциональные состояния «репрезентируют объекты и положения дел», ср. F (p) и S®, но только различными способами и с помощью различных средств. При этом репрезентация понимается достаточно узко и сводится к условиям выполнимости.

Основное же различие между интенциональными состояниями и речевыми актами обусловлено тем, что первые представляют собой ментальные состояния, а вторые — интенциональные действия. Этим же определяются два уровня интенциональности речевого акта: 1) произведение говорящим субъектом я высказывания, содержащего условия выполнимости; 2) представление в данном высказывании, речевом акте соответствующего интенционального состояния, содержащего те же самые условия выполнимости.

Таким образом, интенциональность речевого акта — это параметр говорящего субъекта я, его психологическое состояние, которое соотносимо с пропозициональным содержанием высказывания и с условиями выполнимости, искренности речевого акта. Очевидно, что интенциональность обусловливает различие между пропозицией и иллокутивной силой высказывания в речевом акте.

Интенциональность может быть проинтерпретирована и вне речевого акта — как проекция на коммуникативные цели высказывания, как анализ семантических функций грамматических форм в их отношении к смысловому наполнению высказывания говорящим субъектом (А.В. Бондарко, 1996; E. Koschmieder, 1965). В отношении реализации интенциональности рассматриваются функции-потенции конкретных грамматических форм вида, времени, наклонения, лица, залога, числа, падежа и другие, а также функции-реализации их в высказывании.

«Наиболее интенциональны те категории, которые отражают актуальное в данном акте речи отношение обозначаемой ситуации к действительности» (А.В. Бондарко, 1996, с. 69), т. е. категории модальности, временной локализованности и персональности, которые по существу формируют категорию предикативности. Тем не менее и другие, практически все элементы грамматической семантики могут быть интенциональными в случае выражения ими «актуального для говорящего» в передаваемом смысловом содержании (там же). Таким образом, за интенциональностью всегда стоит актуальность, существенная для говорящего.