Этапы формирования и развития науки конституционного (государственного) права России

В результате изучения данной главы обучающийся должен:

знать особенности формирования и развития науки дореволюционного, советского и современного государственного (конституционного) права России;

уметь различать этапы возникновения и эволюции науки государственного (конституционного) права России;

владеть методами оценки состояния развития науки и учебной дисциплины конституционного права Российской Федерации.

Наука российского государственного (конституционного) права сформировалась позже первых западных школ, положивших начало конституционализму в мире. Нельзя, однако, не отметить того факта, что российские государствоведы всегда стремились своевременно изучать новые тенденции за рубежом, в определенной мере заимствовали западные идеи и традиции конституционного (государственного) права, развивая и уточняя их применительно к российской специфике.

По аналогии с классификацией этапов формирования и развития отрасли государственного (конституционного) права России можно выделить три основных периода в отношении науки, изучающей данную отрасль права: дореволюционная (досоветская), советская и современная наука конституционного права.

Развитие науки дореволюционного государственного (конституционного) права России

Дореволюционная (досоветская) наука государственного (конституционного) права сформировалась значительно раньше, чем собственно ведущая отрасль права, как система юридических норм.

Предпосылки зарождения отечественной науки возникли в период разложения феодального строя (первая половина XIX в.). Политика самодержавия этого периода характеризуется колебаниями от открыто реакционного курса до уступок либерализму. Эти колебания получили отражение в политико-правовых воззрениях М. М. Сперанского (1772- 1839 гг.). Взгляды М. М. Сперанского выразились в ряде официальных и неофициальных проектов и записок, а также в «Кратком руководстве к познанию отечественных законов», над которым он работал по заданию императора Николая I. В «Записке об устройстве правительственных и судебных учреждений в России», написанной в 1803 г., он намечает основы конституции «истинно монархического государства» .

В таком государстве «все состояния … быв свободны, участвуют в известной мере во власти законодательной», исполнительная власть вручается одному лицу, которому принадлежит также право окончательного утверждения законодательных актов, администрация ответственна перед «независимым сословием народа», «в известных, точно определенных границах» существует свобода печати, судьи избираются народом. Россия по мысли Сперанского, должна была приблизиться к такой конституции лишь через ряд реформ, без «великих переломов». С этой целью для начала Сперанский предлагал создать три Сената — законодательный, исполнительный и судный. Не имея «собственной силы», эти учреждения, утверждал он, «все же могут помешать самодержцу обратить свою волю ко злу». Особое внимание в «Записке» обращено на необходимость строгого соблюдения законности в деятельности суда.

Наиболее подробный проект государственных преобразований был разработан Сперанским по заданию Александра I в 1809 г. Он изложил его во «Введении к Уложению государственных законов» и ряде других документов. В этом проекте император, по Сперанскому, есть «верховный законодатель», «верховное начало силы исполнительной», «верховный охранитель правосудия», в то же время «в порядке законодательном» действует Государственная Дума, которая образуется в результате трехстепенных выборов. «Законы предлагаются правительством, уважаются в Думе (то есть согласуются с ней) и утверждаются императором». Императору предоставлялось право отсрочить созыв Думы или «провести совершенное всех членов ее увольнение» .

В «порядке управления», по замыслу Сперанского, действуют министерства. Он считал важным установить ответственность министров за нарушение законов перед Государственным Советом и Государственной Думой, в которые министры представляют свои отчеты. Государственная Дума наделялась правом просить об отмене незаконных действий министра, а также правом начать расследования с целью изобличения министра в злоупотреблениях властью. Постановление о начале расследования подлежало утверждению императором.

Верховным органом «судной власти» по проекту Сперанского являлся Сенат, назначаемый императором из числа кандидатов, рекомендованных губернскими думами. «Общее соединение всех государственных сил» осуществляет Государственный Совет, состоящий из членов, назначенных императором. При этом в проекте подчеркивалось, что «ничто не выходит из Совета без высочайшего утверждения» императором. По проекту Сперанского Россия делилась на пять областей и на губернии, которые должны были функционировать «с применением к ним общих законов по местному их положению» .

Значительное внимание в проекте было уделено правам граждан, которые разделялись на гражданские и политические. Политические права состояли в участии в осуществлении государственной власти: законодательной, судной и исполнительной. Такие права принадлежали только собственникам. Полностью лишены были политических прав помещичьи крестьяне, мастеровые и лица, состоящие в услужении.

Детально изложенный Сперанским проект государственного устройства России сыграл важнейшую практическую роль в более поздний период, а именно — в начале XX в., когда в ходе первой русской буржуазно-демократической революции многие из его идей были положены в основу реформирования государственной власти.

Начало формирования и утверждения собственной оригинальной школы государственного (конституционного) права может быть датировано концом XIX — началом XX в. Именно в этот период целая плеяда ученых на системно-фундаментальном уровне заложили основы российской школы государствоведения. К их числу относятся Б. Н. Чичерин, Н. М. Коркунов, А. С. Алексеев, М. М. Ковалевский, И. Е. Андриевский, Ф. Ф. Кокошин, А. Д. Грановский, С. А. Котляревский, В. В. Ивановский, В. И. Сергеевич, Н. И. Лазаревский, В. М. Гессен, М. И. Свешников, А. С. Ященко и др. Они представляли классическую школу научного обоснования формирования и развития государственного (конституционного) права в России. Многие из них помимо специальных работ выпустили собственные учебники или курсы лекций по общему (Б. Н. Чичерин, М. М. Ковалевский, В. М. Гессен и др.) и российскому (русскому) конституционному праву (Н. М. Коркунов, А. С. Алексеев, В. В. Ивановский, Н. И. Лазаревский и др.), а также по зарубежному конституционному праву (например, А. Котляревский).

Развитие дореволюционной государственно-правовой (конституционно-правовой) школы России опиралось, с одной стороны, на достижения западной и особенно западно-европейской науки конституционного (государственного) права, а с другой — предопределялось мучительно медленным процессом перехода России от абсолютной к конституционной монархии.

Нельзя не заметить, что реформы государственного устройства России начала XX в. во многом были подготовлены предшествующим развитием государственно-правовой (конституционно-правовой) мысли. Помимо идей М. М. Сперанского, свой вклад внесли разработки, изложенные в «Русской Правде» II. И. Пестеля, проекте конституции Н. Муравьева, проекте Русской Конституции, подготовленный Фондом вольной русской прессы 1894 г. Эти и ряд других наиболее значимых трудов, посвященных конституционному развитию России того времени, представляли собой попытку творческого соединения специфики российской власти с западными идеями естественного права, народного суверенитета, народного представительства, разделения властей, парламентаризма, правового государства и независимого правосудия. Русские мыслители, опираясь на опыт западного конституционализма, обличали отсталость государственно-правового строя России, призывали к установлению конституционной монархии, но при этом учитывали российские реалии, традиции державности и соборности.

Хотя российское государствоведение конца XIX — начала XX в. рассматривается как единый этап формирования и развития науки государственного (конституционного) права, в нем можно выделить два периода: до издания Высочайшего Манифеста «Об усовершенствовании государственного порядка от 17 октября 1905 года» и после его принятия.

В первый период наука государственного (конституционного) права делала акцент на критику абсолютизма и самодержавия, и призывала к реформам, основанным на изучении и внедрении в российскую действительность западных форм правления, в частности, режима конституционной монархии по аналогии с английской моделью. С принятием октябрьского Манифеста, ограничившего в определенной мере абсолютизм монархии в России, отечественные государствоведы приступили к разработкам теорий о новых формах правления в России и их конституционноправовом обеспечении.

Основной вопрос, вокруг которого развертывались политические и научные дискуссии в оба периода, заключался в определении российской модели ограниченной монархии. Значительную роль в формировании взглядов играла не только академическая наука, но и взгляды видных политических деятелей (например, председатели Совета Министров С. Ю. Витте (1905- 1906 гг.) и П. А. Столыпина (1906−1907 гг.). Оба, с одной стороны, осознавали тяготение к европейским достижениям демократического государства, а с другой — понимали реальные пределы их внедрения в условиях традиций российского самодержавия. В своей речи в Государственной Думе (1907 г.) П. А. Столыпин заметил, что русское государство «росло, развивалось из своих собственных русских корней, и вместе с ним, конечно, видоизменялась и развивалась и Верховная Царская Власть. Нельзя к нашим русским корням, к нашему русскому стволу прикреплять какой-то чужой, чужестранный цветок»^[1].

В науке государственного (конституционного) права того периода развивались три основных направления конституционно-правовой мысли: позитивизм, либерализм и социологический позитивизм. Между данными течениями наблюдалось определенное взаимовлияние.

Ведущий научный проповедник либерализма Б. Н. Чичерин (1828- 1904 гг.) выступал за перенос на российские условия западных образцов государственной власти, что, по его мнению, предполагало замену самодержавия на конституционную монархию, учреждение двухпалатного представительного органа сословного характера со значительными законодательными и контрольными правами. Б. Н. Чичерин полагал, что непременными элементами конституционного строя России должны являться естественные права, правовое государство, разделение властей, независимость суда, политические свободы, а также обязанность государства охранять гражданские права и свободы. Несмотря на оптимистическое западничество, Б. Н. Чичерин понимал сложность внедрения либеральных идей в реальную жизнь Российского государства. В одном из своих выступлений в начале XX в. он с горечью заметил, что «парламентское правление требует опытности, образования, сложившихся партий. Всего этого у нас нет»^[2].

Крупнейшим представителем юридического позитивизма являлся Н. М. Коркунов (1853−1904 гг.). Как и другие позитивисты, он подчеркивал, что государственное право не только определяет организацию государственной власти, регулирует ее деятельность, но и устанавливает права и обязанности граждан^[3]. Н. М. Коркунов внес значительный вклад в разработку вопроса о подзаконности указов и других актов государственного управления, считая это важным условием конституционной законности.

Развитие социологии как науки в начале XX в. во всем мире привело к формированию социологического позитивизма. В частности, позитивист A. С. Алексеев указывал на необходимость анализа не только формального, но и реального права. Под государственным правом он понимал «совокупность норм, определяющих существо и организацию верховной власти, состав и деятельность (выделено нами — И. У.) властей, подчиненных, права и обязанности подданных»^[4]. Представитель социологического позитивизма в науке государственного права В. В. Ивановский считал, что предметом государственного права является не только форма государства, но и государство в целом^[5]. За развитие социологического позитивизма выступал М. М. Ковалевский (1851−1916 гг.). Занимаясь исследованием конституционного (государственного) права европейских государств, он обосновывал необходимость конституционного правового государства по английскому типу, и одновременно критиковал западную систему гражданских свобод за ее формализм, подчеркивая, что «правительство служит не столько интересам всего народа, сколько интересам тех классов, которые сосредоточивают в своих руках капитал и земельную собственность»^[6].

После 17 октября 1905 г. круг проблем государственного (конституционного) права переходит в иную, в значительной мере научно-практическую плоскость. В условиях ограничения царским Манифестом от 17 октября 1905 г. своей власти институтом представительного органа ученые обращают свое внимание на проблемы народного представительства и его соотношения с верховной властью. Как известно, Манифест отличался неопределенностью формулировок, устанавливал власть монарха как самодержавную, изъяв лишь слово «неограниченная». Поиск трактовки данной формулы осуществлялся в разных направлениях. В отличие от черносотенцев, трактовавших Манифест в пользу незыблемости самодержавия, ведущие государствоведы выступили за рассмотрение Думы как института, ограничивающего власть царя (М. М. Ковалевский, Ф. Ф. Кокошкин, Н. И. Лазаревский, B. М. Гессен)^[7]. Они ратовали за утверждение конституционной монархии.

В частности, М. М. Ковалевский обосновывая преимущества конституционной монархии по сравнению с республиканской формой правления, отмечал, что дело не в порядке замещения поста главы государства, а в существовании ответственного перед парламентом правительства.

Теории и доктрины дореволюционной школы российского государственного (конституционного) права не теряют своей актуальности и в современный период. По глубине анализа и фундаментальности исследования многие работы дореволюционного времени являются примером того академизма и творческого анализа, уровень которых составляет образец для современной науки.

• [1] Столыпин П. А. Речь в Государственной Думе // В поисках своего пути: Россия между Европой и Азией. М., 1997. С. 439.
• [2] Чичерин Б. Н. Россия накануне двадцатого столетия. Берлин, 1901. С. 152−153.
• [3] Коркунов Н. М. Русское государственное право. Т. 1. СПб., 1983. С. 3−4.
• [4] Алексеев А. С. Конспект лекций по русскому государственному праву. 1891−1892 годы. М., 1892. С. 4−5.
• [5] Ивановский В. В. Русское государственное право. Вып. 1. Казань, 1985. С. 3.
• [6] Ковалевский М. М. Государственное право европейских держав 1883—1884 уч. год. СПб., 1883. С. 12.
• [7] См.: Кокошкин Ф. Ф. Русское государственное право. Вып. 2. М., 1908; Ковалевский М. М. Конституционное право. СПб., 1909; Лазаревский Н. И. Лекции по русскому государственному праву. Т. 1. СПб., 1910; Гессен В. М. Основы конституционного права. Птг., 1917.