Развитие криминологии в Новое и Новейшее время

Позитивистский подход. Как мы уже определились, он развивался в XVII—XX вв. и включал в себя биологическое направление наряду с психологическим и социологическое направление вместе с социалистической или коммунистической парадигмой. В криминологической литературе эти направления и теории нередко рассматриваются раздельно. Позитивизм (от фр. positivisme — положительный) был введен в 1830 г. в «Курсе позитивной философии» французским философом Огюстом Контом (1798−1857). Он представляет собой философское направление, основанное на фактах и на опыте. А сама наука, согласно позитивизму, имеет первостепенное значение. Применительно к криминологии это течение предполагает отказ от концепции свободной воли классического периода и переход к причинности преступности и отдельного преступления.

Биологическое, психологическое и социологическое направления основной задачей имеют поиск причинности преступного поведения. Более того, все они развивались практически параллельно, и их эволюция продолжается до сих пор. Со временем они стали проникать друг в друга, формируя эклектическую теорию множественности факторов.

Позитивизм в криминологии был заметным шагом вперед от теологического понимания причинности преступности и умозрительности классического подхода.

Биологическое направление. Считается, что основоположником биологического, или, точнее, антропологического, направления в уголовном праве и криминологии был Чезаре Ломброзо (1835−1909). Основываясь на определенном эмпирическом материале, он объявил преступление естественным явлением, подобным рождению или смерти. Ломброзо полагал, что преступниками рождаются. Его первой работой была книга «Преступный человек» (1876). Он разработал систему признаков «прирожденного преступника», выявив которые якобы можно решить, является ли данный субъект преступником. К физическим признакам (стигматам), которые могут характеризовать человека как потенциального преступника, он относил, например, сплющенный нос, редкую бороду, низкий лоб и другие признаки, которые, по его мнению, были свойственны примитивному человеку.

Теория Ломброзо была подвергнута сомнению вскоре после выхода его книги. Критически оценивали крайние взгляды Ломброзо и некоторые его последователи. Тем не менее его парадигму в различных вариациях продолжали развивать: в Италии — Гарофало, Энрико Ферри, Ди Туллио, в Германии — Эрнест Кречмер, Вильгельм Зауэр, Фриц Ленц, в США — Э. Хутон, У. Шелдон, Д. Абрахамсен, супруги Ш. и Э. Глюк и другие биокриминологи. Это направление биокриминологии ныне разрабатывается в современной генетике.

В своих последующих работах («Преступление» — третий том труда «Преступный человек», «Новейшие успехи науки о преступнике», «Анархисты» и др.), которые были переведены на русский язык в 1900 г., Ч. Ломброзо уже не замыкается на психофизиологических особенностях преступников. Он переходит к рассмотрению целостной системы факторов, детерминирующих преступность: благосостояние населения, воспитание и просвещение, отношение к труду, семейное положение, возраст, пол, миграция, алкоголизм, цены на продукты питания, влияние времен года и ландшафта и др.

Антропологическое направление в нашей стране было представлено такими фигурами, как: юристы Н. А. Неклюдов и А. В. Лихачев, медики П. Н. Тарновская, В. Ф. Чиж и др. Известным криминологом антропологического направления был Д. А. Дриль (1846−1910).

Бесспорных связей между преступностью и биологией человека не установлено, тогда как связи между социальными явлениями и преступностью постоянно подтверждаются. И именно эти детерминанты более всего подвластны обществу, да и сами формы преступного поведения определяются последним. Ни в отдельных странах, ни в мире в целом, если опираться на документы конгрессов ООН и национальные программы борьбы с преступностью послевоенных лет, биологические теории причин преступности не находили какой-либо серьезной поддержки в борьбе с преступностью.

Существует несколько современных наследственных неоломброзианских теорий: семейной предрасположенности, близнецовая, хромосомная, эндокринная и др. Свои выводы представители этих теорий делают, основываясь на результатах изучения родословной преступников, функционирования желез внутренней секреции, сопоставления поведения близнецов и выявления хромосомных отклонений у преступников и непреступников.

В 1970;е гг. теория хромосомных отклонений получила широкое распространение. Исследования проводились во многих странах мира и охватывали тысячи преступников. Полученные данные убедительно свидетельствуют о том, что хромосомные аномалии, обнаруженные только у 0,35% обследованных преступников, не могут рассматриваться в качестве общих причин преступности^[1].

Фрейдистские теории появились в начале XX в. Их родоначальником был австрийский врач-психиатр и психолог Зигмунд Фрейд (1856−1939), который считается основателем психоанализа. Исходя из своего учения о бессознательном, З. Фрейд стремился свести формы культуры и социальной жизни к проявлению первичных влечений. В своих работах «Психопатология обыденной жизни» (1904), «Основные психологические теории в психоанализе» и других он утверждал, что объяснение человеческого, в том числе преступного, поведения следует искать в психосексуальных конфликтах, с которыми человек сталкивается в раннем детстве.

Неудовлетворенные влечения, по Фрейду, вытесняются из сознания в область бессознательного и продолжают оказывать решающее влияние на поведение человека. Отсюда его основной тезис: «Голос сознания слаб». Современные психоаналитики связывают внутренние конфликты личности также с высокими темпами жизни, нервно-психическими перегрузками, «гнетом машин», что, по их мнению, приводит к психопатизации и невротизации населения, росту преступности и психических заболеваний. Здесь психоаналитические концепции тесно смыкаются с психопатологическими объяснениями преступных проявлений.

Вряд ли следует отрицать роль внутренних конфликтов различной этиологии в мотивации конкретных преступлений, но при этом они могут и не являться причинами этих деяний, а лишь выполнять роль внутренних условий, способствующих совершению преступлений. Психоаналитические и психопатологические процессы в совокупности с другими детерминантами помогают уяснить причинность отдельных преступлений и в какой-то мере отдельные виды преступности, например насильственные, но фрейдизм не может объяснить преступность как социальное явление.

Теория конституционального предрасположения впервые была предложена в 1920;х гг. немецким профессором медицины Э. Кречмером (1888−1964). В своей работе «Строение тела и характер» он утверждал, что между строением тела, характером и поведением имеется прямая связь. Поэтому как правомерное, так и преступное поведение человека определяется различными типами его физической конституции, которым свойственны определенные характерологические признаки, а следовательно, и определенные виды поведения. Конституционализм справедливо признается специфической ветвью неоломброзианства.

Теория опасного состояния впервые была сформулирована итальянским криминологом Р. Гарофало (1852−1934) в книге «Критерии опасного состояния» (1880). Опасное состояние понимается как внутренне присущая человеку склонность к совершению преступления, на основании которой к нему должны применяться превентивные меры. Кроме того, Гарофало написал монографию «Криминология» (1884), которая предопределила название науки.

Продолжением теории Гарофало можно считать клиническое направление, разработанное Ж. Пинателем, а затем Д. Сабо, Дж. Канепой и другими учеными, которые в 1975 г. в Генуе открыли международный научный центр клинической криминологии, а начиная с 1972 г. провели несколько международных семинаров по сравнительной клинической криминологии. Сторонники этой теории разработали клинические методы диагностики и прогнозирования опасного состояния, на основании чего предлагали сломать барьеры между обращением с преступниками и наказанием.

Жан Пинатель был одним из видных представителей современного биопсихологического направления в криминологии, неутомимым пропагандистом того течения, которое в СССР называли в те годы неоломброзианством. Основные положения данного направления сводятся к отказу от принципов уголовной ответственности, предоставлению клиницисту решающей роли при назначении наказания, расширению системы неопределенных приговоров, стиранию граней между тюрьмой и психиатрической лечебницей, т. е. применению превентивных мер безопасности к лицам, которые представляют потенциальную опасность для общества.

Биологические и биосоциальные теории причин преступности можно оценить как наименее продуктивные в плане минимизации их обществом. Углубляясь в понимание причинности преступности и преступления, ошибочно снимать вопрос о социальной природе преступности, сводя ее причины главным образом к той или иной биологической особенности, неполноценности, обосновывая тем самым возможность применения внесудебных мер безопасности. Биологические и биосоциальные концепции в целом подвергаются резкой критике со стороны абсолютного большинства криминологов социологического направления. Однако к разделению позиции биокриминологов подталкивает отставание социального контроля за преступностью от ее интенсивного роста. Было бы неправильно отбрасывать достижения биокриминологов, касающиеся индивидуальных условий к совершению преступлений и персональных программ профилактики отклоняющегося поведения.

Социологическое направление. Из многочисленных социологических и социопсихологических теорий рассмотрим лишь наиболее распространенные.

Теория множественности факторов возникла во второй половине XIX в. и наиболее полно была разработана бельгийским статистиком А. Кетле (1796−1874). Основные идеи ученого изложены в работе «Человек и развитие его способностей, или Опыт общественной физики» (1835) и были развиты его многочисленными последователями — Э. Ферри (1856−1929), У. Хили (1869−1963) и др. Современными вариантами данной теории криминологи пользуются и по сей день. Факторы разного уровня (например, безработица и солнечные бури) нередко рассматривались в данной теории как однопорядковые, поскольку эклектический, механистический подход не позволяет выделить главные, определяющие преступность социально-экономические явления.

Теория дифференциальной ассоциации была разработана американским криминологом Эдвином Сатерлендом (1883−1950) и его сторонниками. Согласно этой теории, впервые изложенной в книге «Принципы криминологии» (1924), человек не рождается преступником. Преступному поведению он «обучается» в процессе контактов, общения и связей (дифференциальной ассоциации) с ближайшим окружением, в котором преобладают преступные элементы. Данная теория сформировалась под влиянием «теории подражания» французского социолога Габриэля Тарда (1843−1904), отводившего решающую роль в поведении людей подражанию друг другу. Теория дифференциальной ассоциации, абсолютизируя частные явления социальной психологии, не стремится к анализу социальных противоречий, которые в значительной степени определяют направленность больших и малых социальных групп.

Интеракционистский подход к объяснению причин преступности, заложенный еще Э. Сатерлендом, а также Ф. Танненбаумом в 30-е гг. XX в., разрабатывался Г. Беккером, Д. Китсусом, К. Эриксоном и др. Наибольшее распространение рассматриваемый подход получил в 1970;е гг. Его представители видят причины преступности в самой реакции общества на преступное поведение. Это означает, что если человек совершил запрещенное законом деяние и официально признан преступником, то общество как бы навешивает на него ярлык, стигму — клеймо чужого, или «клеймо аутсайдера». Эта «запятнанность» довлеет над преступником, и он не может вернуться в «стан правоверных» .

Концепция о криминогенности научно-технического прогресса как комплексной причины преступности выдвигалась в качестве ведущей на международных конгрессах и съездах 1960−1970;х гг. По мнению ее сторонников, научно-техническая революция нарушает традиционные семейные связи, социальный контроль, традиционную культуру, религию, подавляет индивидуальность, приводит к фрустрации (крушению надежд) или жажде обогащения, а последние обусловливают агрессивные (насильственные) или имущественные (корыстные) преступления. Индустриализация, урбанизация, миграция и прочие процессы НТР сами по себе, конечно, не могут быть причинами преступности, но они обостряют ее социальные причины, обусловливая более интенсивный рост.

Теория социальной дезорганизации в сравнительной криминологии является относительно прогрессивной. Она имеет несколько разновидностей. Французский социолог Эмиль Дюркгейм (1858−1917) считал, что нормальная жизнь человеческого общества предполагает «социальную сплоченность». Если же этого нет, общество становится социально дезорганизованным, что порождает аномию (безнормативность, разрушение системы социальных норм). Общее состояние дезорганизации, или аномии, усугубляется тем, что страсти меньше всего подчиняются дисциплине именно в тот момент, когда это более всего необходимо. Теория Дюркгейма была развита и использована для объяснения преступного поведения американским криминологом Робертом Мертоном (1910−2003) в работе «Социальная теория и социальная структура» (1957).

Американский криминолог Эдвин Шур в своей работе «Наше преступное общество» (1972), критикуя традиционную криминологию, показал, что преступность в США порождается социальным неравенством и теми духовными ценностями, которые господствуют в американском обществе. А автор книги «Преступность в США» (1970), бывший министр юстиции США Рамсей Кларк, причинами преступности считает дегуманизирующее влияние трущоб, расизм, невежество, насилие, коррупцию, а также нищету, безработицу, алчность, страх, ненависть и несправедливость в обществе. Названные авторы по своим взглядам приближаются к криминологам радикального направления. Критическое направление сложилось в начале 70-х гг. XX в. и получило название критической, или радикальной, криминологии в противовес традиционной университетской. Еще в 1950;х гг. Эрих Фромм, Герберт Маркузе и другие социологи писали о буржуазном обществе как о больном организме, в котором отклоняющееся поведение — вполне закономерное явление, вытекающее из характера общества, основанного на эксплуатации.

В самом начале 70-х гг. XX в. в Беркли (США) был организован Союз радикальных криминологов. Аналогичные организации сформированы в Канаде, Англии, ФРГ. В 1974 г. на ежегодной конференции Американского криминологического общества Л. Тиффт, Д. Салливэн, Л. Сигел утверждали, что традиционная криминология при ее внешнем аполитизме направлена на поддержание существующего порядка. Мир нуждается в новой криминологии, которая содействовала бы освободительным тенденциям. Программой для данного направления послужила книга Л. Янга «Новая криминология. За социальную теорию девиантности» (1973). Причины преступности связаны с социальным устройством современного общества, и для искоренения ее необходимы фундаментальные социальные изменения.

Наиболее последовательно идеи критической криминологии изложил американский криминолог Р. Куинни в монографии «Критика правового порядка. Контроль над преступностью в капиталистическом обществе» (1974).

Основы марксистского подхода разрабатывались еще социалистами-утопистами и появились в науке задолго до ортодоксальных марксистов и за несколько столетий до революции в России в 1917 г. Родоначальником социального утопизма считается Платон. Он понимал первобытное состояние как царство равенства. Однако его утопия, разработанная в диалогах «Государство», «Политик», «Тимей», «Критий», основана на идее государственности. Аристократ по происхождению, Платон презирает материальный интерес, торговлю. Чрезмерное богатство, имущественное расслоение — вот что губит и богатых, и бедных, обрекая одних на пресыщение и изнеженность, а других — на злобу и зависть. Его последователи, классические социалисты-утописты — Т. Мор в «Утопии», Т. Кампанелла в «Городе солнца», Ф. Бэкон в «Новой Атлантиде», Сирано де Бержерак (1619−1655) в «Государствах и империях Луны», Дени Верас (XVII в.) в «Истории севарамбов» (1675−1679), Этьен-Габриэль Морелли (XVIII в.) в «Кодексе природы, или Подлинном духе ее законов» (1755) — глубоко раскрыли истинное содержание социалистического утопизма. Их последователями и являются классики марксизма-ленинизма. И хотя они обращались к криминологическим проблемам лишь косвенно, но именно они заложили основы марксистского подхода в криминологии.

• [1] См.: Дубинин Н. П., Карпец И. И., Кудрявцев В. И. Генетика. Поведение. Ответственность. М., 1982. С. 148.