Условная типология преступников

Все признаки, характеризующие личность преступника, взаимосвязаны и взаимозависимы. Поэтому она представляет собой не застывшую совокупность социально-демографических, социально-психологических признаков и психофизиологических особенностей, а единую, относительно устойчивую и одновременно динамичную систему, которая находится в постоянном взаимодействии с социальной средой. Основное отличие личности преступников от личности законопослушных граждан заключается не в отсутствии или наличии каких-то особых компонентов, а в содержании и проявлении некоторых признаков, в специфическом характере отношения личности к социальным ценностям, в характерном содержании и структуре мотивационной сферы личности, реализуемых в мотивации преступного поведения.

Личность основной массы преступников, совершающих традиционные уголовные преступления (убийцы, насильники, грабители, разбойники, воры и др.^[1]), характеризуется следующими чертами:

• а) неразвитостью позитивного мировоззрения и скудностью духовных потребностей и интересов;
• б) пренебрежительным отношением к правовым и уголовноправовым запретам;
• в) преобладанием личностных интересов над общими, общественными, государственными;
• г) доминированием примитивно-бытовых побуждений, нередко извращенного характера;
• д) легкостью мотивации при неглубокой критической оценке жизненной ситуации, в которой совершается преступление;
• е) слабо развитой способностью предвидения последствий своего неправомерного поведения;
• ж) эмоциональной неустойчивостью и др.^[2]

Ю. М. Антонян выделяет несколько иные, сугубо психологические и характерологические черты, которые имеют некоторое сходство с предыдущим перечнем, но ближе к характеру субъектов преступлений: импульсивность, плохое прогнозирование последствий своих поступков, враждебное отношение к социальным и правовым нормам; ригидность (устойчивость, неизменяемость) линии поведения, подозрительность, злопамятность, повышенная чувствительность в межличностных отношениях; изолированность, тенденция к соблюдению психологической дистанции между собой и окружающим миром, уход в себя. Он обоснованно полагает, что приведенные черты не следует абсолютизировать, так как у ряда преступников нет ни одной из указанных особенностей^[3]. Мы разделяем мысль А. Р. Ратинова о том, что принципиально отличает преступников от непреступников «не одно какое-то свойство или их сумма, а качественно неповторимое сочетание и особый при этом „удельный вес“ каждого» и что пока еще недостаточно изучен комплекс личностных особенностей, который имеет характер системы^[4].

Некоторые черты личности преступника обычно выявляются на основе статистического анализа, но по своему содержанию они характерологичны. А характерологические черты меняются в зависимости от внешних условий существования — например, в зависимости от того, насколько хорошо человек умеет «продать себя на рынке», насколько привлекательна его «упаковка», насколько он способен вступить в конкурентную борьбу с себе подобными. Если ощущение идентичности самому себе раньше выражалось формулой «я — то, что я делаю», то при рыночной ориентации чувство идентичности при социальных сравнениях становится таким же неустойчивым, как и самооценка; формула непрерывно меняющейся идентичности выглядит так: «я — то, что изволите»^[5]. Ухудшение социальной характеристики непреступников и преступников связано с «перераспределением» доли лиц с определенными чертами характера в условиях рынка, когда преступная среда «отбирает» лиц жестоких, беспринципных, агрессивных, готовых на все. И эти определенные свойства характера если и не детерминируют, то способствуют формированию преступного поведения^[6].

Криминологи и криминальные психологи нередко стоят перед проблемой причинности преступного поведения: среда или личность? При этом они забывают о самодетерминации поведения, которая снимает это противоречие. Теоретико-методологический принцип самодетерминации заключается в том, что причиной поведения является не прямое и линейное воздействие внешней среды, а живой организм, в поведении которого эти воздействия представлены (переплавлены) в снятом виде. Это не означает отказа от причинности как таковой. Наоборот, принцип самодетерминации позволяет выделить специфические особенности детерминизма в деятельности живого организма. Он не отменяет воздействия внешней среды, а раскрывает активное взаимодействие личности с ней в процессе свободного выбора, реализуемого в мотивации преступного поведения. В связи с этим человек обладает определенной свободой, а детерминизм у человека выражается как самодетерминация. Свобода воли в понимании австрийского психиатра и психолога В. Э. Франко (1905−1997) в самодетерминации неразрывно связана с ответственностью за совершаемый выбор, без которой она вырождается в произвол^[7]. Личностный потенциал, по его мнению, предстает как интегральная характеристика уровня личностной зрелости, как феномен самодетерминации личности, т. е. осуществление деятельности в относительной свободе от заданных условий этой деятельности — как внешних, так и внутренних, которые выплавляются в той или иной мотивации.

Психология характера изучается давно, в том числе и в криминологических целях. В литературе изложено множество характерологических структур, однако пока нет устойчивой, глубоко научно обоснованной системы характера ни в отечественной, ни в зарубежной литературе, хотя наблюдается некоторое приближение к этому^[8]. В начале XX в. А. Ф. Лазурский писал: «Ближайшей целью систематического изучения индивидуальных характеров является… составление естественной и общепринятой классификации, которая, с одной стороны, давала бы возможность причислять любое изучаемое лицо к известной определенной группе, а с другой стороны, представляла бы достаточный исходный пункт для дальнейшего изучения людских разновидностей»^[9].

Есть различные определения хактерологического типа личности: «совокупность реакций человека на его социальное окружение», «характер — это этический и моральный аспект личности», «характер — мотивационный аспект личности вне любых этических и моральных оценок»^[10]. Последнее определение, которое связано с мотивацией поведения, ближе всех к криминологическому анализу личности преступника и ее классификации.

Исходя из содержания доминирующих побуждений мотивационной сферы правонарушителей и мотивации их преступного поведения, можно условно выделить шесть криминологически значимых типов личности преступников: 1) политический, 2) насильственный (агрессивный), 3) корыстный, 4) анархический, 5) легкомысленный (неосторожный), 6) трусливо-малодушный.

Политический тип преступника — это лицо, участвующее в общественно опасных формах борьбы правящих и оппозиционных политических элит, иных политических сил и отдельных лиц за власть или ее неправомерное удержание путем насилия, обмана, подкупа и многих других традиционно преступных действий. В связи с этим данный тип преступника крайне неопределенен по видам преступлений, способам их совершения и форме криминализации возможных «политических» деяний. Уточнение возможно с помощью уголовно-правового, мотивационного и оценочного подходов. С уголовно-правовой точки зрения к политическим преступлениям по действующему УК РФ можно отнести некоторые преступления против основ конституционного строя. Мотивационный подход предполагает политическую мотивацию деяний. Он намного шире уголовно-правового, ибо по политическим мотивам могут быть совершены самые разные преступления — насильственные, корыстные, коррупционные (политическая коррупция) и др. Оценочный подход предполагает придание политического значения совершенному преступному деянию как самим субъектом преступления, так и его жертвой, обществом, государством. Это наиболее широкий и наименее определенный критерий. Исходя из этого многие разновидности политических преступников условно можно свести к трем видам:

• 1) лица, совершающие преступления по политическим мотивам против легального конституционного строя (государства) и его законных руководителей;
• 2) лица, совершающие преступления по политическим мотивам против своих политических конкурентов и противников;
• 3) лица, совершающие репрессии по политическим мотивам против народа, отдельных партий, групп и конкретных лиц.

Корыстному типу свойственно преобладающее стремление к материальным ценностям, деньгам, наживе, к достижению более высоких стандартов уровня жизни (машина, квартира, дача, посещение курортов, ресторанов и т. п.). Материальные интересы для данных лиц становятся главными и доминирующими. Они превалируют в мотивационной сфере субъекта. Это характерно для лиц, совершающих хищения, злоупотребления должностным положением, кражи, мошенничество, взяточничество и другие корыстные деяния. В структуре корыстных деяний некоторые авторы выделяют подтип «престижный». Подобная мотивация наблюдается среди высокопоставленных персон, совершающих корыстные должностные преступления для повышения своего статуса.

Насильственному (агрессивному) типу свойственны уродливое стремление к самоутверждению, проявлению своего «я», пренебрежительное отношение к другим людям, переоценка собственной персоны или наличие чувства неполноценности, слабый внутренний контроль, низкий уровень культуры, неуравновешенность. Насильственное поведение для них часто не является средством достижения каких-либо рациональных целей, а представляет в известном смысле «самоцель». Такая направленность лежит в основе умышленных насильственных (агрессивных) преступлений против личности (убийства, причинение вреда здоровью, изнасилования), хулиганств, должностных преступлений, преступлений против порядка подчиненности и воинской чести и др. В виде подтипа насильственного преступника иногда выделяется «сексуальный». Он свойствен насильникам и субъектам других преступлений, мотивированных сексуальными, нередко извращенными, побуждениями.

Анархический тип характеризуется пренебрежительным отношением к существующим правилам и обязанностям: общегражданским, должностным, служебным, воинским, семейным и другим, когда их нарушение не связано с причинением прямого ущерба или посягательством на жертву. Эти черты характерны для лиц, совершающих преступления в управленческой, экономической, воспитательной, технической сферах, преступления против правосудия, воинские и т. д.

Легкомысленный тип встречается среди лиц, совершающих различные неосторожные деяния. Правонарушителям этого типа свойственны поверхностное легкомысленное и небрежное отношение к окружающей действительности, к управлению средствами повышенной опасности, к выполнению своих служебных обязанностей, привычка принимать скорые, не обеспеченные необходимой информацией решения, склонность действовать без достаточной осмотрительности и неоправданно рисковать в неопределенных ситуациях. Рассматриваемый тип иногда именуется «небрежным» .

Трусливо-малодушный тип встречается в опасных ситуациях войны, боевой обстановки, стихийных бедствий, где, с точки зрения субъекта, есть прямая угроза его жизни. Субъектами могут быть правонарушители-военнослужащие, сотрудники правоохранительных органов, МЧС, сотрудники охраны высокопоставленных должностных лиц и важных объектов и др., т. е. лица, обязанные проявить смелость и мужество для выполнения служебного долга по предотвращению преступлений, спасению людей, охране объектов и т. д. Особое значение эта мотивация имеет при проявлении малодушия и трусости в боевых условиях^[11].

Данная классификация весьма условна. Она охватывает лишь наиболее распространенные типы преступников. В конкретном преступнике некоторые черты различных типов могут в той или иной мере сочетаться или рельефно не проявляться. Можно констатировать, что некоторые признаки преступников не противоречат тем особенностям, которые были выявлены у преступников с помощью многостороннего исследования личности (ММИЛ)^[12]. Хотя, конечно, ММИЛ позволяло намного глубже проникнуть в психологию преступника, но мы уже отмечали элементы условности некоторых выводов и их оценочный характер.

По глубине и стойкости антисоциальной направленности личности преступников можно разделить:

• 1) на «ситуационных», когда деяние было в значительной мере обусловлено криминогенной жизненной ситуацией при общей социально-положительной характеристике личности. Среди ситуационных преступников можно выделить «случайных», совершивших преступное деяние непредвиденно, «нежданно-негаданно», по ошибке, где ситуация порой бывает малозначимой;
• 2) «неустойчивых», совершивших преступление под воздействием неблагоприятной ситуации и в связи с неустойчивой нравственной ориентацией личности;
• 3) «злостных», имеющих антиобщественную ориентацию и неоднократно совершающих преступления;
• 4) «особо злостных», которым свойственна стойкая антиобщественная установка, относимых судом к особо опасным рецидивистам. Среди злостных и особо злостных типов преступников выделяются «профессиональные» и «привычные». Для первых совершение преступлений является профессией, а вторые совершают преступные деяния по обыкновению, обычаю, моде, хотя особой объективной необходимости в подобном поведении может и не быть.

В криминологической литературе есть множество иных классификаций^[13]. Нетрудно заметить, что, имея некоторые особенности, приведенные виды представляют собой основные типы преступников. Наряду с этим существует деление преступников по состоянию здоровья, по мотиву совершения преступления, по характеру антиобщественной направленности и ценностных ориентаций, по степени общественной безопасности и др.

Можно найти много оригинальных классификаций, которые иногда связываются с преступным поведением. Например, психологи делят людей на интровертов и экстравертов. Интроверт — человек, сосредоточенный на собственном внутреннем мире, с трудом устанавливающий контакты с окружающим миром. Он ориентирован на собственные ценности. Экстраверт — человек, психический склад которого характеризуется направленностью на внешний мир и деятельность в нем. Он ориентирован на внешние ценности. Заимствуя у К. Юнга понятия экстраверсии и интроверсии, Г. Ю. Айзенк наполняет их иным содержанием. У К. Юнга это различные типы по направленности либидо, для Г. Айзенка — комплексы скоррелированных между собой черт. Характеризуя типичного экстраверта, Г. Айзенк отмечает его общительность, широкий круг знакомств, импульсивность, оптимистичность, слабый контроль над эмоциями и чувствами. Напротив, типичный интроверт — это спокойный, застенчивый, интроспективный человек, который отдален от всех, кроме близких людей. Он планирует свои действия заблаговременно, любит порядок во всем и держит свои чувства под строгим контролем. Так вот, Г. Ю. Айзенк (1916−1997), английский психолог, автор популярного теста интеллекта, один из лидеров биологического направления в психологии, в процессе своих исследований пришел к выводу, что чем выше у человека признаки экстравертивности, тем ближе он к совершению преступления.

Психологи разработали и другие тесты^[14]. Они позволяют приблизиться к изучению «криминогенно заряженного субъекта», но, к сожалению, все эти исследования носят постфактумный характер, а экстраполировать результаты данных исследований на сотни, тысячи и миллионы возможных будущих преступников, распределенных по стране, практически невозможно. Хотя при профессиональной профилактической работе с конкретным индивидуумом можно получить позитивные результаты, в условиях массовой преступности это утопия. Даже при абсолютно точно поставленном «диагнозе» о склонности к совершению тяжких преступлений, например, в отношении конкретного подчиненного командиром в армейском подразделении трудно рассчитывать на профилактический успех. Использование результатов тестирования в процессе массовой воспитательной и профилактической работы малоэффективно и невозможно, хотя бы потому, что в нашей стране, да и в других странах, организованная профилактическая работа практически не ведется. В советское время подобная практика была узаконена. Все сотрудники системы уголовной юстиции были обязаны ее проводить. И хотя успехи были невелики, но они были. Сейчас же основная надежда — на частную и общую превенцию УК РФ, эффективность прямого «наказательного» действия которого не превышает 5−10%, а превентивного воздействия — практически стремится к нулю. Наиболее реальный и продуктивный путь борьбы с преступностью — это использование учения о личности преступника в уголовной, социальной и экономической политике. Но этим тоже мало кто занимается. Может быть, поэтому во многих зарубежных учебниках практически отсутствует целостное учение о личности преступника в нашем понимании^[15], хотя многие криминологические теории базируются исключительно на ней. В прошлом веке исследованием личности занимались многие известные ученые с мировым именем^[16]. Их с интересом изучали, но практических результатов снижения преступности, достигнутых путем использования их рекомендаций, не отмечалось. В настоящее время за рубежом этим почти не занимаются, кроме тех исследователей, которые используют багаж прошлых веков. Сейчас есть и отечественные работы, в которых учение о личности опускается^[17], что, безусловно, заставляет задуматься. Абсурдно игнорировать роль личности в совершении преступлений, но печально сознавать, что оригинальные и глубокие исследования этой роли не прибавили нам оптимизма в профилактике преступлений путем влияния на «зараженную криминогенностью» личность. Однако научные поиски остановить невозможно. И несомненно, в этой проблематике есть множество нехоженых троп, чем и следует воспользоваться новым поколениям криминологов.

• [1] Именно их исследовали Ю. М. Антонян, В. Н. Кудрявцев и В. Е. Эминов в монографии «Личность преступника», которая нами подробно анализировалась.
• [2] Далеко не все эти черты свойственны преступникам, особенно из элитарных и властных кругов. У них особая «криминальная стать», которая будет анализироваться при рассмотрении отдельных видов преступлений.
• [3] Антонян Ю. М., Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Личность преступника. С. 92.
• [4] Ратинов А. Р. Личность преступника: психологические аспекты // Новая Конституция и актуальные вопросы борьбы с преступностью. Тбилиси, 1979. С. 162.
• [5] Фромм Э. Человек для самого себя // Психоанализ и этика. М., 1993.
• [6] Антонян Ю. М., Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Личность преступника. С. 99.
• [7] Франко В. Э. Человек в поисках смысла. М., 1990.
• [8] См., например: Психология и психоанализ характера. Хрестоматия: Юнг, Кречмер, Шелдон, Хаймане, Леонгард, Личко, Ганнушкин, Лоуэн, Фромм, Шостром, Братусь / сост. Д. Я. Райгородский. Самара, 2007.
• [9] Лазурский А. Ф. Очерк науки о характерах. М., 1995. С. 17.
• [10] Блюм Г. Психоаналитические теории личности. М., 1996. С. 233.
• [11] Лунеев В. В. Преступное поведение: мотивация, прогнозирование, профилактика. М., 1980. С. 70−71.
• [12] Антонян Ю. М., Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Личность преступника. С. 50−68.
• [13] Танасевич В. Г. Типология личности преступника. М., 1991; Лейкина Н. С. Личность преступника и уголовная ответственность. Л., 1968; Миньковский Г. М. Методологические и методические аспекты изучения личности в криминологии // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 27. М., 1977; Криминология / под ред. А. И. Долговой. 2-е изд., перераб, и доп. М., 2001. С. 361.
• [14] Анастази А. Психологическое тестирование. М., 1982. Т. 1, 2.
• [15] Шнайдер Г. Й. Криминология: пер. с нем. М., 1994. С. 307−345; Криминология: пер. с англ. / под ред. Дж. Ф. Шели. СПб., 2003. С. 133−220; Фокс В. Введение в криминологию: пер. с англ. М., 1980. С. 171−193;
• [16] Ломброзо Ч. Преступление. Новейшие успехи науки о преступнике. Анархисты / сост. В. С. Овчинский. М., 2004. С. 3−226; Тард Г. Преступник и преступление. Сравнительная преступность. Преступление толпы / сост. В. С. Овчинский. М., 2004. С. 7−78; С. М. Иншаков, написавший серьезную книгу о зарубежной криминологии, не нашел общих работ о личности преступника, кроме общеизвестных теорий и концепций, построенных на тех или иных свойствах личности (Зарубежная криминология. М., 1997. С. 47−196).
• [17] Я. И. Гилинский, разработавший девиантологию, не нашел оснований для исследования личности субъекта девиаций (Девиантология. СПб., 2004); Шестаков Д. А. Криминология. Новые подходы к преступлению и преступности: криминогенные законы и криминологическое законодательство. Противодействие преступности в изменяющемся мире. СПб., 2006. Он также не счел нужным останавливаться на проблеме личности преступника.