Общие и специальные квалифицирующие признаки хищений

Общие квалифицирующие признаки хищений

Групповое хищение. В целях дифференциации уголовной ответственности в соответствующих частях статей УК РФ, предусматривающих ответственность за хищение чужого имущества, закреплены квалифицирующие признаки «группой лиц по предварительному сговору» (и. «а» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 159¹, ч. 2 ст. 159², ч. 2 ст. 159³, ч. 2 ст. 159⁵, ч. 2 ст. 159⁶, ч. 2 ст. 160, и. «а» ч. 2 ст. 161, ч. 2 ст. 162, и. «а» ч. 2 ст. 164 УК РФ) и «организованной группой» (п. «а» ч. 4 ст. 158, ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159¹, ч. 4 ст. 159², ч. 4 ст. 159³, ч. 4 ст. 159⁵, ч. 4 ст. 159⁶, ч. 4 ст. 160, п. «а» ч. 3 ст. 161, п. «а» ч. 4 ст. 162, и. «а» ч. 2 ст. 164 УК РФ).

В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о его совместном совершении. Таким образом, в группу лиц по предварительному сговору должны входить не менее двух исполнителей. Уголовный закон (ч. 2 ст. 33 УК РФ) признает исполнителями три категории лиц:

• • лицо, непосредственно совершившее преступление;
• • лицо, непосредственно участвовавшее в совершении преступления совместно с другими лицами (соисполнителями);
• • лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных законом.

В соответствии с этим Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (н. 10) разъяснил, что уголовная ответственность за кражу, грабеж или разбой, совершенные группой лиц по предварительному сговору, наступает и в тех случаях, когда согласно предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них. Если другие участники в соответствии с распределением ролей совершили согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (например, лицо не проникало в жилище, но участвовало во взломе дверей, запоров, решеток, по заранее состоявшейся договоренности вывозило похищенное, подстраховывало других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления), то содеянное ими является соисполнительством и в силу ч. 2 ст. 34 УК РФ не требует дополнительной квалификации по ст. 33 УК РФ.

Этим разъяснением была поставлена точка на сложившейся, во многом небесспорной, судебной практике, когда действия соучастников в подобных ситуациях квалифицировались со ссылкой на ст. 33 УК РФ¹.

Действия лица, непосредственно не участвовавшего в хищении чужого имущества, но содействовавшего совершению этого преступления советами, указаниями либо заранее обещавшего скрыть следы преступления, устранить препятствия, не связанные с оказанием помощи непосредственным исполнителям преступления, сбыть похищенное и т. п., надлежит квалифицировать как соучастие в содеянном в форме пособничества со ссылкой на ч. 5 ст. 33 УК РФ. Если лицо, не состоявшее в сговоре, в ходе совершения преступления другими лицами приняло участие в его совершении, такое лицо должно нести уголовную ответственность лишь за конкретные действия, совершенные им лично.

В судебной практике неоднозначно решается вопрос о групповом совершении хищения с несубъектом преступления, т. е. с лицом, не достигшим возраста уголовной ответственности или невменяемым. В п. 12 указанного выше постановления Пленумом Верховного Суда РФ^[1][2] в 2007 г. были внесены изменения, в соответствии с которыми действия лиц, похитивших чужое имущество путем кражи, грабежа или разбоя группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, следует квалифицировать по соответствующим пунктам ст. 158, 161 и 162 УК РФ по признакам «группа лиц по предварительному сговору» или «организованная группа», если в совершении этого преступления совместно участвовали два или более исполнителя, которые в силу ст. 19 УК РФ подлежат уголовной ответственности за содеянное.

Между тем еще в 1997 г. Верховный Суд РФ, разъясняя сферу применения ст. 35 УК РФ в ответах на вопросы, разосланных по судам субъектов РФ, указывал, что «действия участника группового преступления подлежат квалификации по соответствующему пункту и части статьи УК РФ, предусматривающей ответственность за совершение преступления, совершенное группой лиц, независимо от того, что остальные участники не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости либо в силу недостижения возраста уголовной ответственности, а также в случае выделения дела в отдельное производство. При этом доказыванию подлежит, что умыслом виновного охватывалось совершение преступления в группе, а не посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста или невменяемости».

В ранее действовавших постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, касающихся квалификации различных преступлений, на протяжении достаточно длительного времени давались точно такие же разъяснения¹. Практика Верховного Суда РФ по различным видам преступлений также следовала указанной выше позиции^[3][4].

Представляется, что приведенные выше разъяснения Пленума Верховного Суда РФ в части квалификации хищений, совершенных совместно с лицами, не являющимися их субъектами, небесспорны в силу следующих причин.

Во-первых, необходимо отметить, что Верховный Суд РФ фактически встал на позицию объективного вменения, предлагая учитывать для квалификации лишь некие объективные обстоятельства, а не то, что охватывалось умыслом виновного. А умыслом виновного в таких ситуациях как раз и охватывается совместное совершение преступления.

Во-вторых, если следовать рекомендациям Верховного Суда РФ, то будет нарушен принцип справедливости, в соответствии с которым наказание, применяемое к лицу, совершившему преступление, должно быть справедливым, т. е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения. Закономерно возникает вопрос: если в одном случае 14-летний подросток по предварительному сговору с лицом в возрасте 13 лет и 11 месяцев совершает хищение чужого имущества, а в другом — тот же подросток совершает такое же хищение, но по предварительному сговору с 14-летним лицом, то почему общественная опасность первого преступления будет значительно меньше, чем второго? Почему наказание, назначенное 14-летнему подростку, в первом случае будет значительно мягче, чем во втором? Представляется, что степень общественной опасности совершенного преступления и в первом, и во втором случае будет одинаковой, поэтому и наказание в соответствии с принципов справедливости должно быть примерно равным.

В-третьих, ошибка, имеющая место при выводе о невозможности вменить квалифицирующий признак «по предварительному сговору группой лиц» при совершении преступления с несубъектом, заключается и в том, что акцент в рассуждениях делается почему-то именно на втором соучастнике, который в силу возраста или невменяемости не может быть привлечен к уголовной ответственности за совершенное преступление. Хотя акцент должен быть смещен на соучастника, являющегося субъектом преступления и сознающего, что достигает преступной цели совместными усилиями с соучастником (соисполнителем).

Кроме того, на практике при совершении группового преступления нередко удается задержать лишь одного соучастника. В этом случае уголовное дело в отношении второго выделяется в отдельное производство, в отношении первого — передается в суд. Как правило, действия задержанного соучастника квалифицируются как групповое преступление без учета того, что скрывшийся соучастник может быть невменяемым или может не достичь возраста уголовной ответственности.

Таким образом, представляется справедливым при совершении преступления в группе с лицом, не являющимся его субъектом, вменять квалифицирующий признак «по предварительному сговору группой лиц» при условии доказанности факта, что умыслом виновного охватывалось совместное совершение преступления в группе с другим лицом. Если лицо совершило кражу, грабеж или разбой посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, то его действия (при отсутствии иных квалифицирующих признаков) следует квалифицировать, но частям первым ст. 158, 161 или 162 УК РФ как действия непосредственного исполнителя преступления (ч. 2 ст. 33 УК РФ). Соответствующее разъяснение было дано в новой редакции гг 12 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ.

Если же лицо организовало совершение хищения с участием лиц, которые не подлежат уголовной ответственности в силу возраста или невменяемости, оно должно нести ответственность как исполнитель содеянного.

Совершение хищения организованной группой признается в случаях, когда в ней участвовала устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (ч. 3 ст. 35 УК РФ).

В отличие от группы лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления, организованная группа характеризуется, в частности, устойчивостью, наличием в ее составе организатора (руководителя), стабильностью состава участников группы, заранее разработанным планом совместной преступной деятельности, распределением функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла.

Об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей).

При признании преступления совершенным организованной группой, действия всех соучастников независимо от их роли в содеянном подлежат квалификации как соисполнительство, без ссылки на ст. 33 УК РФ.

В случае если лицо подстрекало другое лицо или группу лиц к созданию организованной группы для совершения конкретных преступлений, но не принимало непосредственного участия в подборе ее участников, планировании и подготовке к совершению преступлений (преступления) либо в их осуществлении, его действия следует квалифицировать как соучастие в совершении организованной группой преступлений со ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ¹.

Необходимо обратить внимание на особенности квалификации присвоения и растраты, совершаемых группой лиц.

Поскольку субъектом присвоения или растраты является лицо, которому было вверено чужое имущество, то, исходя из положений ч. 4 ст. 34 УК РФ, лица, не обладающие признаками специального субъекта присвоения или растраты, но непосредственно участвовавшие в хищении имущества согласно предварительной договоренности с лицом, которому это имущество вверено, должны нести уголовную ответственность по ст. 33 и 160 УК РФ в качестве организаторов, подстрекателей или пособников.

Присвоение и растрату следует считать совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в преступлении участвовали два и более лица, отвечающие признакам специального субъекта присвоения или растраты, которые заранее договорились о совместном совершении преступления^[5][6].

В судебно-следственной практике нередко встречаются ошибки, связанные с неверным определением роли одного из соучастников в совершаемом разбое, что заканчивается переквалификацией действий виновного на грабеж при пересмотре приговоров^[7]. Для того чтобы правильно применить закон в этой части, необходимо установить следующее:

• — имелся ли у соучастников сговор на применение насилия, опасного для жизни или здоровья, или угрозы его применения;
• — применял ли виновный к потерпевшему такое насилие либо угрожал ли его применением;
• — охватывалось ли умыслом виновного применение (либо высказывание угроз применения) такого насилия другими соучастниками.

При положительном ответе на любой из этих вопросов действия виновного следует квалифицировать как разбой, если же ответы отрицательные — как грабеж.

• [1] См., например: БВС РФ. 1999. № 12. С. 4; БВС РФ. 2002. № 4. С. 10−11.
• [2] См.: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 06.02.2007 № 7 «Об изменениии дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерациипо уголовным делам».
• [3] См., например: п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.04.1992 № 4"О судебной практике по делам об изнасиловании" (утратило силу).
• [4] См., например: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации pa IV квартал 2000 года (постановление № 1048 н 2000 пр; постановление № 740п99) // ВВС РФ. 2001. № 8. С. 17; Обзор судебной практики Верховного Суда РоссийскойФедерации за III квартал 2004 года (постановление Президиума Верховного Суда РФ№ 604П04пр) // ВВС РФ. 2005. № 4. С. 18.
• [5] Пункт 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике, но делам о краже, грабеже и разбое».
• [6] См.: п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».
• [7] См., например: определение Судебной коллегии по уголовным делам ВерховногоСуда РФ от 06.06.2006 № 72-Д05−3 // ВВС РФ. 2007. № 2. С. 23; Обзор судебной практикиВерховного Суда Российской Федерации за IV квартал 2005 г. (постановление ПрезидиумаВерховного Суда РФ № 326-П05) // ВВС РФ. 2006. № 5; определение Судебной коллегиипо уголовным делам Верховного Суда РФ от 07.09.1999 // ВВС РФ. 2001. № 6. С. 10.